Грегори МакДональд - Флетч & Co

— Он собирался пожертвовать пять миллионов долларов.

— Позвольте в этом усомниться. Он — работяга. Высокооплачиваемый, но работяга. Едва ли у него были какие-либо доходы, кроме заработка. Что у него за душой? Партнерство в процветающей юридической фирме. Сколько это приносило, год за годом? Плюс гонорары. Возможно, он удачно вкладывал деньги, но, думаю, я бы знал об этом. Наследства он не получал. Если б он женился на состоятельной наследнице, эти сведения не прошли бы мимо нас.

— А как насчет мафии?

— Вы думаете, он был связан с мафией?

— Криминальный адвокат.

— Несомненно, среди его клиентов были и мафиози. Но мафия не обогащает никого, кроме мафии. Несмотря на все, что о ней пишут, главная проблема мафии — отмывание денег. В этом мафия сталкивается с такими трудностями, что я просто не понимаю, зачем им грести деньги лопатой.

— И каким состоянием владел Хайбек этим утром, когда его убили?

— Чисто умозрительно?

— Естественно.

— Работая всю жизнь, уклоняясь в разумных пределах от уплаты налогов, не вкладывая деньги в рискованные предприятия, в лучшем случае он мог иметь на банковском счету пять миллионов долларов.

Флетч собрал в стопку листы с распечатками, сверху положил полученный от Мортона Рикмерза томик стихов Тома Фарлайфа «Нож. Кровь».

Долго не решался снять трубку и набрать номер заведения, в котором, как он когда-то думал, продавали пиццу.

Ему ответил молодой дружелюбный женский голос.

— «Дружеские услуги Бена Франклина». Вам нужен друг?

Отбросив мысли об анчоусах и перчиках, Флетч ответил:

— Возможно.

— Мы оказываем эскорт-услуги. В любое время, двадцать четыре часа в сутки. Как у вас дома, так и у себя. Но прежде всего скажите, кто рекомендовал вам «Бена Франклина».

Флетч шумно глотнул.

— Мой отец.

— У вас есть какие-то проблемы? — после короткой паузы спросила девушка.

— Абсолютно никаких.

— Хороший парень, ваш отец.

— Да, старик у меня молодец.

— Не хочет оставлять вас одного в большом городе, да?

— Он не хочет… чтобы я обзавелся друзьями… от которых потом не смог бы отделаться.

Внезапно его бросило в жар.

— Понятно. Как фамилия вашего отца?

— Он не пользовался вашими услугами. Я хочу сказать, сам.

— А я в этом далеко не уверена. Так как его фамилия?

— Джефф. Арчибальд Джефф. Да хватит о нем. Меня зовут Флетчер Джефф. И приеду к вам я. Надеюсь, что приеду.

— Ладно, Флетчер. А почему бы вам не приехать? Мы проверим, как у вас со здоровьем.

— У меня все в порядке, благодарю.

— Мы в этом не сомневаемся. Но под здоровьем мы подразумеваем все. Таких друзей, как мы, у вас никогда не было. Мы позаботимся о вас. Вы делаете зарядку, не так ли?

— Я? Да.

— Мы проверим у вас упругость кожи, мышечный тонус. Покажем, как достичь сексуальной удовлетворенности через физические упражнения. Повторяю, таких друзей у вас не было.

— Это я уже понял.

— С нами вы пройдете весь путь, от подтягиваний через углубленное дыхание до экстаза.

— Экстаз! Это прекрасно.

— Вы не верите?

— Просто раньше я не слышал, чтобы слово «экстаз» использовалось в предложении.

— Раньше вы не звонили в «Дружеские услуги Бена Франклина».

— Во всяком случае, за чем-либо без сыра.

— Простите?

— Не обращайте внимания.

— Вы хотите приехать прямо сейчас?

— Сейчас не могу. Меня ждут. Может, завтра?

— Почему бы и нет. В какое время?

— В одиннадцать часов.

— Утра?

— Да. Я хочу, чтобы вы проверили мне упругость кожи.

— Флетчер Джефф. Одиннадцать утра. Будем рады вас видеть. А вы, надеюсь, порадуетесь, увидев нас. — И за щелчком последовали гудки отбоя.

Флетч положил трубку.

Несколько раз глубоко вдохнул, выдыхая через нос.

— Потрясающе!

— Эти мухи меня достали.

— К черту мух! Ты только послушай.

Сидя на пляже в купальнике, Барбара почесывала локоть одной рукой, а спину — другой.

— Флетч, как только солнце скатывается к горизонту, эти мухи оккупируют пляж.

— Разве можно сравнить мух с тем, что ты сейчас услышишь, — Флетч привалился спиной к пляжной сумке Барбары и начал декламировать:

Барбара более не почесывалась, хотя над ней попрежнему вились мухи.

— Тошниловка какая-то.

— Написано сильно.

По красному от лучей заходящего солнце телу Барбары пробежала дрожь.

— Мерзопакость.

Флетч провел пальцем по ее бедру.

— Но суть ты уловила.

— Очень уж натуралистично.

— Но не без иронии.

— А что ты мне читал? — Барбара чуть повернула руку Флетча, держащую книгу, чтобы взглянуть на обложку.

— Поэму Тома Фарлайфа «Нож. Кровь».

— Это поэзия? Я-то представляла ее несколько иначе.

— Насколько я понял, услышанное тобой называется Поэзией насилия. Фарлайф — создатель этого направления. Он его и развивает.

— А где ты взял эту книгу? На слете рокеров?

— Возможно, Фарлайф — зять Дональда Хайбека.

— Я бы предпочла в зятья Аттилу, предводителя гуннов.

Флетч перекатился на живот.

— Конечно, у него чувствуется сентиментальность.

— Я бы лучше читала Браунинга.

— Во всяком случае, он сумел охарактеризовать и плоть, и нож.

— Сумел. Но почему, Ирвин, ты привез с собой книгу стихов зятя Хайбека в день убийства самого Хайбека?

Флетч потянулся.

— Любопытная поэма.

— Захватывающая! — В голосе Барбары слышался сарказм. — И вся книга такая?

— Я прочитаю тебе еще одно стихотворение. — Он потянулся к лежащему на песке томику.

— Только не перед ужином, — Барбара поднялась. — Мухи и сатанинские стихи. Ты привез что-нибудь из еды?

— Да. В машине есть сухие крендельки с солью.

— Великолепно. А куда ты заезжал по пути сюда? Ты приехал в одних плавках.

— Я знаю, как подают на стол крендельки,

— Да брось ты. Я купила бараньи ребрышки. Уж, наверное, пользы от них больше, чем от крендельков.