Грегори МакДональд - Флетч & Co

Невысокого роста, с обветренным лицом, худощавый мужчина, на которого Флетч обратил внимание в полицейском участке, разгружал маленькую желтую машину. Не вызывало сомнений, что он прибыл в гордом одиночестве. Большой синий седан доставил в Ки-Уэст Эдит Хоуэлл, актрису зрелых лет, которой нынче предлагали роли матерей и бабушек, и Джона Мила, выглядевшего, как деревенщина, даже когда ему за это и не платили. Чемоданов у них хватало на пятерых. О приезде Эдит Хоуэлл и Джона Мида Мокси ему ничего не говорило.

На другой стороне улицы стояла группа неорганизованных туристов, многие с кинокамерами на груди. Они переговаривались, обмениваясь впечатлениями. Подкатил туристический автобус. Через открытое окно до Флетча донесся голос гида, усиленный системой громкой связи:

«…Голубой дом. Сейчас в нем проживают актриса Мокси Муни и ее отец, легендарный Фредерик Муни. Эти знаменитости укрылись в Голубом доме после убийства во время съемок очередного выпуска „Шоу Дэна Бакли“. Они прибыли вчера вечером, не очень поздно, ибо старина Фредерик успел пропустить пару-тройку рюмочек в местных бистро. Возможно, мне не следовало открывать вам их местонахождение, но об их прибытии сообщили утренние газеты. Слева от вас…»

Флетч вошел в Голубой дом через широко распахнутую дверь.

Мокси в столовой складывала горкой салфетки.

— Слава Богу, — воскликнула она, увидев многочисленные свертки в руках Флетча. — Я изжарилась в этом платье.

— У тебя новые гости. Эдит Хоуэлл. Джон Мид.

— Да. Они позвонили из Ки-Маратона.

— И, полагаю, Джефф Маккензи.

— Ты знал о его приезде, — она начала знакомиться с содержимым свертков прямо на обеденном столе. — Остальные во дворе. Джерри Литтлфорд с женой. С ними прилетел и Сай Коллер.

— Сай Коллер? Два режиссера под одной крышей. Все равно, что две дамы, пришедшие на бал в одинаковых платьях.

Мокси приложила желтые трусики от купальника к черному платью.

— Кажется, в самый раз.

— Я заказывал все по американскому стандарту. А где они будут спать?

— На балконах есть кушетки, гамаки, качели.

— А где О, Блистательный Наш?

— Пошел общаться с народом.

— А тут ему общаться не с кем? Дом набит народом. Мокси, я хотел увезти тебя на несколько дней…

— Я и уехала, — раздраженно, она ухватила все свертки и прижала их к груди. — Прятаться мне нет нужды. Я никого не убивала, ты знаешь.

— Тогда нам надо найти другого подозреваемого. И побыстрее. А лучшего кандидата, чем ты, я просто представить себе не могу.

— Мне надо переодеться, — она повернулась и направилась к лестнице. — Познакомься с гостями.

Флетч вышел во двор со стаканом апельсинового сока в руке. Джерри Литтлфорд заметил его первым.

— Вы — Флетч.

— Совершенно верно.

— Я Джерри, — он встал, чтобы пожать Флетчу руку. — Моя жена, Стелла.

Стеллой оказалась та самая молодая женщина, что днем раньше увела из-за трейлера Мардж Питерман.

— Вы знакомы с Саем Коллером?

Мужчина с толстым животом, обтянутым тенниской, на этот раз зеленой, помогал Стелле уводить Мардж. Он не поднялся с шезлонга и не протянул Флетчу руки.

— Я извиняюсь.

— Вы — повар? — Джерри вновь сел.

— Мокси полагала меня таковым до того, как попробовала приготовленный мною омлет.

— А потом, нет?

— Потом — нет.

Все трое пили «Кровавую Мэри».

— Я действительно извиняюсь, — вновь подал голос Коллер. И грусть в его глазах говорила, что так оно и есть.

— Извиняетесь за что? — Флетч уселся на свободный шезлонг. Во дворе, укрытом забором от теплого ветра с залива, было прохладнее, чем на улице.

— За то, что не взял вас на ту роль.

— Я и не просился.

Коллер облегченно вздохнул, улыбнулся.

— Я был уверен, что отказал вам. Если режиссер доживает до моих лет, он хоть раз, да отказывает практически каждому. Где вы снимались?

— Снимался?

— Да, в каких фильмах?

— Я — не актер.

— Но я видел вас на экране.

— Вы видели меня вчера. В Бонита-Бич. Рядом с Мардж Питерман.

Коллер продолжал смотреть на него.

— Иллюзия и реальность, — вмешался Джерри Литтлфорд. — Профессиональная болезнь киношников. Мы путаем увиденное в жизни и на экране. Зачастую не можем различить, что есть действительность, а что — съемка.

— Это болезнь всего общества, — поддержала его Стелла. — Для людей реальна только та действительность, что они видят на пленке.

— И наша задача, — продолжил ее мысль Джерри, — приложить все силы, чтобы происходящее в фильме казалось более реальным, чем сама жизнь.

— Иногда нам это удается, — внес свою лепту и Сай Коллер.

— Реальность ли, вчерашнее происшествие? — спросила Стелла. — Или всего лишь эпизод передачи «Шоу Дэна Бакли»?

— Не знаю, — рассмеялся Сай Коллер. — Я еще не видел этого выпуска по телевизору. Отвечу на твой вопрос после просмотра.

Джерри Литтлфорд покосился на растущий у забора баньян.

— Реален ли сегодняшний день? — Его рука легла на спинку шезлонга, на котором сидела его жена.

— Любой день, когда я не работаю, создавая иллюзию, нереален, — ответил ему Сай Коллер.

— Вчера… — Джерри не докончил фразу, ибо через дверь черного хода во двор вышли Эдит Хоуэлл, Джефф Маккензи и Джон Мид, каждый с бокалом «Кровавой Мэри». Лопесы, похоже, трудились, не разгибаясь.

Коллер вскочил.

— Джефф! — он ударился о край цистерны, спеша к Маккензи. — Как здорово! Я надеялся, что мы сможем пообщаться в спокойной обстановке.

— До того, как я уеду?

— Тебя же выгнали. Со мной такое бывало. И не раз. Пойдем в тень.

Радостную встречу все, за исключением Маккензи, отметили поцелуями. Австралиец же ни с кем не целовался. Джерри Литтлфорд представил Флетча.

Эдит Хоуэлл сориентировалась сразу.

— Дорогой, я не знаю, куда поставить мои чемоданы.

Флетч в раздумье уставился на ее грудь, Эдит села в кресло-качалку.

— Добрый день, — обратился к Флетчу Джон Мид. — Вы — наш хозяин?

— Полагаю, что да.

— Позвольте поблагодарить вас за то, что вы разрешили нам поселиться в вашем доме.

Джеффри Маккензи промолчал. Не подал Флетчу руки. Лишь смотрел на него. И глаза его закрывались и открывались, словно затвор кинокамеры.

— Как вы сумели добиться такой игры света в «Вороне»? Это же фантастика! — Сай Коллер увлек Маккензи к двум, стоящим отдельно, плетеным креслам. — Особенно в последней сцене, финале со старухой и мальчиком. Как вы это сделали? — он рассмеялся. — Или такие съемки возможны только в Австралии?

— Какая ужасная дорога, — поделилась своими впечатлениями о поездке в Ки-Уэст Эдит Хоуэлл. — Когда мы ехали по семимильному мосту, я все время боялась, что мое сердце вырвется из груди и плюхнется в воду.