Грегори МакДональд - Флетч & Co

— О чем вы говорите?

— Как-то вечером один парень прогуливался с собакой. Большой собакой. Шустрик Грасселли шел мимо. Когда он поравнялся с собакой, та его тяпнула. За ногу. Шустрик поднял крик, пообещал парню, что заявит в полицию, потребовал, чтобы тот назвал свою фамилию. Так этот парень спустил на него собаку. Грасселли прибил пса. Как, не знаю, но размозжил ему голову то ли о стену, то ли об асфальт. А потом принялся за хозяина. И убил голыми руками. На глазах полудюжины свидетелей.

— О Господи, Джеймс.

— Собака уже не представляла никакой опасности. Человека не убивают после того, как инцидент исчерпан. Это уже не самооборона.

— Старина Шустрик пошел на такое?

— Умышленное убийство.

— Почему же губернатор помиловал его?

— Большая итальянская семья развернула шумную кампанию в его защиту. Того же мнения придерживалась и боксерская ассоциация, включая тренерский совет. Грасселли примерно вел себя в тюрьме. Однажды спас старика, который подавился пищей, но такое всегда можно подстроить.

— Губернатор знал его прежде?

— Нет. После освобождения Грасселли с матерью пошли в особняк губернатора, чтобы поблагодарить его. Кэкстон предложил взять его на работу.

— Тут совсем другие убийства, Джеймс. Одно дело, убить на улице в приступе ярости. И совсем иное — убийства женщин.

— И там, и тут убивали кулаками. На такое способны очень немногие. Давайте посмотрим на происшедшее несколько под иным углом. Из города в город переезжает сорок-пятьдесят человек, оставляя за собой шлейф убийств. Мы знаем, что один из этой компании уже совершал нечто похожее. Пусть и давно, но забил мужчину до смерти. Какова вероятность того, что и убийства женщин — его работа?

— Немалая.

— Это Шустрик, будьте уверены.

— Мне показалось, что губернатор говорил со мной предельно откровенно. Почему же он не упомянул о прошлом Шустрика?

— Потому что знает, что Шустрик виновен. Скажите мне, губернатор ратует за активный поиск убийцы?

— Глупость какая-то. Скрывая вину Шустрика, губернатор становится соучастником преступления. Я в это не верю.

— Подумайте как следует, дружище. Подумайте о том, что может знать о губернаторе Шустрик.

— Например?

— О Боже! Да ему известно все! Шустрик — его шофер, камердинер, телохранитель. Всегда находится рядом. Сопровождает Кэкстона во всех поездках, даже когда тот исчезает на несколько дней кряду. Выпивка. Бабы. Бог знает что еще.

— Вы верите, что он пьет и шляется по бабам?

— Послушайте, я знаю Кэкстона больше двадцати лет. Он не святой, а мужчина. Энергия так и прет из него. Вы это заметили, не так ли? А спать с Дорис все равно, что с бульдозером.

— Шустрик рассказывал мне об этих поездках.

— Конечно, рассказывал. Небось, говорил, что они ездят в горы молиться.

— Почти.

— Если поездки такие безобидные, то зачем держать их в секрете? Почему они окружены покровом тайны, проникнуть сквозь который мечтали все журналисты штата, а теперь, наверное, и всей страны?

— Ладно. Итак, губернатор знает, что убийца — Шустрик, но боится, что тот выложит всю правду, если он укажет на него пальцем.

— Да.

— Может, Шустрик не заговорит.

— Пусть так, хотя я в этом очень сомневаюсь, но подумайте, что скажут об умении губернатора разбираться в людях? Взять телохранителем парня, который по ночам убивает женщин. А кого же он возьмет на должность государственного секретаря, спросят избиратели. Гиммлера?

— Джеймс, я не знаю, что предпринять. Все уехали на митинг.

— Остановите Грасселли. Как, не знаю, но вы должны что-то сделать.

— Джеймс, мне не выдержать десять раундов с Грасселли. Он старый, медлительный, но боксер.

— Найдите его. Не спускайте с него глаз. Купите ему билет в Ташкент. Ушлите куда-нибудь подальше. Без особого шума. Господи, как жаль, что меня нет рядом с Кэкстоном. Я бы все уладил еще вчера, если не раньше. Все эта сука, Дорис Уилер. Если бы не она…

— Я все понял, Джеймс.

— Отлично. Действуйте.

Торопливо одеваясь, Флетч вдруг заметил, что в стопке газетных вырезок пять схвачены скрепкой. Они лежали в изголовье кровати. Он наклонился и поднял их. Верхней оказалась вырезка из «Чикаго сан-Таймс».

«Чикаго. — Сегодня утром, в чулане, примыкающем к банкетному залу, сотрудниками отеля „Харрис“ найдено тело женщины. По мнению полиции, женщину задушили.

Предыдущим вечером в зале принимали журналистов, освещающих избирательную кампанию губернатора Кэкстона Уилера.

Согласно сообщению полиции, женщина, примерно тридцати лет, в зеленом платье и туфлях на высоком каблуке, не имела при себе документов, удостоверяющих ее личность».

За ней следовала вырезка из «Кливленд Плейн — Дилер».

«Кливленд. — Женщина, известная на улицах, как Элен Трой, которую за последние десять лет полиция арестовывала не меньше сорока раз за приставание к мужчинам, ранним утром избита до смерти в подъезде на Кассел-стрит.

Полиция полагает, что в этот район Трой привлекла толпа, собравшаяся, чтобы встретить кандидата в президенты, Кэкстона Уилера, остановившегося в расположенном неподалеку отеле «Стерн».

— О, Господи! — ахнул Флетч. Третья вырезка была из «Уичито Игл энд Бикон».

«Уичито [146] Уичито — город в штате Канзас, центр авиационной промышленности. . — Жительница Калифорнии, Сюзан Стретфорд, двадцати шести лет, вчера, во второй половине дня, найдена забитой до смерти в своем номере в отеле „Кейсон“. Судебный медик сообщил, что ее смерть наступила несколько часов тому назад.

Горничная отеля, Джейн Полтроу, которая нашла тело, сказала, что она припозднилась с уборкой, потому что останавливающаяся в отеле предыдущей ночью команда кандидата в президенты Кэкстона Уилера и освещающие предвыборную кампанию журналисты, прибавили ей работы.

Мисс Стретфорд, инженер по компьютерам, приезжала в Уичито по делам. Полиция утверждает, что в город она приехала одна».

Боже мой, — Флетч посмотрел на остатки сэндвича на столе, и его чуть не вырвало.

Четвертая вырезка касалась смерти Элис Элизабет Шилдз, «которую, скорее всего, столкнули с крыши прямо над окнами „люкса“, в котором останавливался кандидат в президенты Кэкстон Уилер».

Пятая была из «Фармингдейл вьюз».

«Фармингдейл. — Мэри Кантор, тридцати четырех лет, которая работала горничной после смерти ее мужа, военного штурмана, погибшего три года тому назад в авиакатастрофе, ранним утром найдена задушенной в служебном лифте отеля…»

Флетч закрыл глаза.

— Господи… Так их уже пять…

Еще не придя в себя, Флетч снял трубку зазвонившего телефона.

— Флетчер…

— Сейчас говорить не могу. Извините. Мне не следовало брать трубку.