Такэси Сиота - Голос греха

— Да, тонкая работа…

В ответ на ремарку Рэйко Акуцу что-то промычал. Примерно посередине левой страницы разворота появилось слово «Киото», внизу правой — «Пустота».

— Киото, пустота?.. — произнёс Накамура с недоумённым видом.

Акуцу, чувствовавший особую ответственность, предположил, что, возможно, в Киото находилось какое-то укрытие. Рэйко сидела, задумавшись, а Накамура произнёс: «Вот оно что…».

— Вы не помните, что было вечером того дня, так?

— Нет, конечно. Мама умерла ещё раньше отца, а брат младше меня.

В голову Акуцу вдруг пришла мысль, что он не знает, когда не стало следователя. Наверное, будет глупо спрашивать об этом… Рэйко упрямо рассматривала на свет почерневшие страницы тетради.

— Накамура-сан, не осталось ли коллег-следователей, которые в то время были близки с вашим отцом?

Накамура, вероятно, догадавшийся, с какой целью был задан этот вопрос, с задумчивым видом молча смотрел на белоснежный потолок. Акуцу терпеливо ждал.

— В общем… Есть один на примете.

Акуцу особо не рассчитывал на успех, поэтому не ожидал такого ответа.

— Этот человек тоже отвечал за дела, связанные с мафией?

— Да — только в штабе муниципальной полиции в префектуре. Когда-то был подчинённым отца, скучает по нему и сейчас часто приходит в моё заведение.

— Вы давно встречались с ним?

— Где-то дней пять назад.

Неужели есть надежда?

Акуцу с Рэйко вновь переглянулись и, не сговариваясь, низко поклонились.

Стало так тихо, что было слышно, как работает кондиционер.

До семи часов вечера оставалось три минуты. Акуцу, сидевший на L-образном диване в гостиной дома Накамуры, крутил в руке механический карандаш. Рядом сидела Рэйко, за ней — журналист из редакции в Оцу. Он работал уже восемь лет и сейчас был привлечён в качестве секретаря. Накамура сидел на некотором отдалении от всех, на стуле за обеденным столом. Когда раздастся звонок на его телефон, Акуцу должен пересесть к нему.

Накамура позвонил накануне вечером и сообщил, что следователь, бывший подчинённый его отца, согласился ответить на вопросы по телефону. Однако он предупредил, что, поскольку ещё находится на службе, необходимо соблюдать определённые рамки. Прежде всего, нельзя задавать вопросы, касающиеся личной информации, включая имя следователя; запись запрещена; для разговора нужно использовать телефон Накамуры; для создания контакта в телефоне использовать вымышленное имя. По времени никаких условий озвучено не было, но это остаётся на усмотрение собеседника — он может прервать разговор в любой момент. С точки зрения того, что не будет видно его лица, этот разговор будет ещё сложнее, чем интервью с Нисидой в Токио. Ведь нельзя будет даже понять, кивает он или, наоборот, качает головой. Придётся мучиться, чтобы определить, даёт он утвердительный или отрицательный ответ.

Из-за невозможности записать разговор было решено воспользоваться помощью двух «секретарей». И хотя вводить текст на клавиатуре значительно быстрее, чем писать от руки, но конспектировать беседу, ход которой в любой момент может неожиданно измениться, очень сложно. На предварительном обсуждении Акуцу попросил: «Можете печатать хираганой, [138] Хирагана — японская слоговая азбука, одна из составляющих японской письменности. Акуцу предлагает воспользоваться ею для быстроты. но постарайтесь по возможности в точности фиксировать всё, что говорится».

— Уже скоро, — раздался голос Накамуры. Из-за волнения, связанного с долгим ожиданием звонка, он выглядел напряжённым. Его отец не занимал руководящие посты, закончив службу как простой полицейский, следователь местного управления. Сын трудится совершенно в другой сфере — стал владельцем сети баров, — и очень может быть, что на его жизненный выбор повлияли как раз неупорядоченный образ жизни отца и ранняя смерть матери. Но с другой стороны, глядя на то, с каким рвением он старается помочь, невольно возникала мысль, что ему хочется прочувствовать на себе, как жил его отец.

Зазвонил телефон. Акуцу тут же посмотрел на часы: 19 часов 1 минута. Подмигнув младшим коллегам, он поднялся. Накамура провёл пальцем по экрану смартфона.

— Слушаю… Да. Спасибо за ту встречу. Нет, что вы… Извините что обратился к вам с такой просьбой… Да, конечно. Я обо всём предупредил, так что не волнуйтесь.

Акуцу обменялся взглядами с Накамурой и, взяв тетрадь и карандаш, направился к обеденному столу. Когда он сел на соседний стул, Накамура положил смартфон на стол и включил громкую связь. Имя «Ямада», высветившееся на экране, по всей видимости, было вымышленным.

Акуцу взглянул на двух своих коллег, сидящих бок о бок на диване. Положив руки на клавиатуру ноутбуков, они ждали сигнала.

Хотя на Акуцу давило то, что шанс, который предоставляется ему сегодня, единственный и второго не будет, не ощущалось такого сильного волнения, как во время встречи с Нисидой. Возможно, к нему постепенно стала возвращаться интуиция, приобретённая в бытность репортёром в полиции. Он крепко сжал свой любимый чёрный механический карандаш.

— Большое спасибо, что откликнулись на мою просьбу. Меня зовут Акуцу, я из газеты «Дайнити».

— Очень приятно. К сожалению, я не могу назвать своё имя.

— В таком случае можно называть вас Ямада-сан?

Сидящий рядом Накамура расслабился.

— Я слышал, что вы были младшим коллегой следователя Накамуры. Это означает, что в восемьдесят четвёртом году вы работали в том же управлении полиции?

Задавать вопросы, относящиеся к собеседнику, не рекомендовалось, но после беседы с Нисидой Акуцу пришёл к выводу, что можно быть и понахальнее. Кроме того, судя по первой реплике и принимая во внимание, что Ямада является действующим полицейским, он предположил, что его визави — вполне здравомыслящий человек. С другой стороны, неудобные вопросы могут вызвать в нём чувство вины.

— Простите, об этом я не могу говорить.

— Но раз вы его младший коллега, где-то вы должны были работать вместе, не так ли?

— Ну в общем… да.

— Накамура-сан занимался делами, связанными с якудзой. А как насчёт вас, Ямада-сан?

— Не только этими делами…

— Но делами, связанными с якудзой, вы долго занимались?

— Да.

Голос Ямады был очень спокойным, как это часто бывает у немолодых людей. У Акуцу появилось ощущение, что в данный момент инициатива за ним.

— Я хотел бы расспросить вас о событиях четырнадцатого ноября тысяча девятьсот восемьдесят четвёртого года во время инцидента с компанией «Хоуп». Вы были задействованы в оперативных мероприятиях?

— Даже не знаю, как ответить… Официально я в них не участвовал.

— То есть вашего имени нет в списке восьмидесяти трёх человек из префектурной полиции Сига, принимавших участие в тех событиях?