Сергей Skolorussov - Метаморфоза мифа

Перед домом Князева стояла наружка. Не та, что преследовала его по городу, но тоже чёрного цвета. Любят ребята чёрный цвет. Без сомнений, что даже в столь позднее время мастера камуфляжа сидят в машине в солнцезащитных очках.

Анастасия встретила мужа с грустным выражением лица, но без особых претензий. Только спросила:

– Где это ты так назюзюкался?

– Для дела надо было.

– Для дела? Это что-то новенькое. Главное, чтобы твои дела не стали обыденной традицией.

– Настя, знаешь, боюсь, что нас в ближайшие дни ждёт серьёзное испытание. Это не бредни пьяного. Я не хочу тебя зря пугать, но ты должна быть готова ко всему.

Она вздохнула в ответ:

– Я ко всему уже давно готова. Иди кушать и спать.

«Учёные из Британии доподлинно установили, что яблок раздора было два. Но одно из них было крупнее и красивее…» – подъезжая к работе, Олег выключил радио. Чего только не услышишь в новостях! Чего-чего? Не услышишь доброго, умного, вечного. Дни по-прежнему стояли погожие, а вот на работе начали сгущаться тучи. В среду Князев дописал докладную. В ней он изложил свою версию событий, связанных с убийством Курсакова и Ксенофонтова. В заключении капитан предложил создать специальную группу для расследования этих дел и для выявления связи с ними таможни и Кипелова. В числе неотложных оперативных мероприятий он просил установить прослушку и наблюдение за Кипишем и его подручными. К докладной Олег приложил результаты экспертизы по поводу смерти Курсакова и Ксенофонтова. Один экземпляр документа Князев отправил в столицу, в Центральный аппарат СКР, а второй, как и положено, передал своему непосредственному начальнику. Но в руки полковника он отдавать её не стал, а просто зарегистрировал в приёмной. Также капитан направил запрос в архив на уголовника по кличке Тип-Топ, фамилия которого была Типатов, с просьбой прислать копии всех материалов на него. Также он попросил архивариусов сделать выборку всех дел, в которых проходили химики-самородки и отравляющие вещества, близкие к рицину. После этого Олег самостоятельно проехал на место перестрелки из травматов и обошёл все окрестности в поисках записывающих камер наружного наблюдения. Там, где записи прошлой среды сохранились, нигде не было человека, похожего на Адливанкина. На стоянке, где состоялась перестрелка, капитан развесил объявления с просьбой к водителям просмотреть свои регистраторы. Он надеялся, что злополучное событие было засвидетельствовано на одном из них. После этого, не возвращаясь на работу, уехал домой.

Явившись в четверг на службу, Князев сразу почувствовал, что этот день станет для него необыденным. Вроде, всё, как всегда. Но за взглядами людей уже скрывался звериный инстинкт, готовый изгнать из стаи чужака. К тому же, впервые за всё время службы капитан не застал всех своих подчинённых на месте. Шурочка, понятно, в больнице. Но Адливанкин и другие следователи всегда с его приходом тут же появлялись на пороге кабинета «насяльнике». Заинтригованный такими непривычными обстоятельствами, Олег заглянул в кабинет Шуры. За его столом сидел молодой парень и напряжённо чесал голову, закатывая при этом глаза.

– А хозяин где? И кто ты, любезный?

Увидев мундир капитана, парень вскочил и неуверенным голосом доложил:

– Я новенький. С сегодняшнего дня работаю. Александра Эммануиловича вызвал полковник Бояринов.

В это время в кабинет ввалился хозяин. Увидев Князева, Шура сразу поменялся в лице. Привычная безмятежная улыбка слетела с его губ:

– Олег Владимирович, вот вы где. А вас там ищут.

Интересно, это он меня при стажёре на «вы» называет? Или здесь что-то другое?

– Кто ищет?

Шура хаотично завертел руками, не зная, как объяснить:

– В общем, в кабинете полковника вас ждут.

В кабинете Бояринова капитана ждала «большая четвёрка»: сам хозяин, полковник Гуменюк из отдела по расследованию преступлений, совершённых должностными лицами, майор из этого же отдела и один из столичных гостей.

– Садитесь, —на правах старшего по должности предложил Князеву Гуменюк. – Что ж вы, так сказать, неправильно поступаете, Олег Владимирович, – начал он разговор с дежурных наставлений. – Государство доверило вам такую, так сказать, должность, которая является символом, так называемой, справедливости, а вы, так сказать, занимаетесь произволом.

Капитану было даже интересно узнать, куда заведут эти разглагольствования.

– Жалобы на вас постоянно поступают. А теперь, так сказать, и того хлеще. Вы совершили попытку, так сказать, на убийство своего непосредственного начальника. А это статья, Олег Владимирович, серьёзная, так сказать, статья.

Всё понятно, Бояринов решил пустить в ход запись из бассейна. Полковник Гуменюк, между тем, продолжал завывать с мрачным выражением лица:

– Сергей Леонидович, по простоте, так сказать, душевной, изначально не планировал дать ход этому, так сказать, прискорбному факту. Хотел ограничиться комиссией по, так называемой, этике. Но мы, посмотрев видео, пришли к выводу, что таким как вы, позорящим, так называемый, мундир работника юстиции, не место в наших, так сказать, рядах. Таким, так сказать, место в тюрьме. Поэтому против вас открыто, так называемое, уголовное дело по, так сказать, этому безобразию. Им заниматься будет мой подчинённый, так сказать, майор Герус Виталий Генрихович.

Виталий Генрихович слегка кивнул головой. Гуменюк продолжил:

– И это, так сказать, куда бы ни шло. Но вы успели, так сказать, совершить и более серьёзные преступления. Вот пришёл новый, так сказать, начальник и все ваши, так сказать, делишки сразу выплыли наружу. Вот что значит столичный профессионал с, так называемым, кристально чистым послужным списком, – при этих словах он активно потряс пальцем в воздухе.

«Вы ему звание героя за это дайте», – мрачно пошутил про себя капитан.

– Сегодня ночью в камере от внутренних кровотечений скончался, так сказать, важный свидетель по делу Левницкого Станислава Львовича, старшего советника юстиции Генеральной, так сказать, прокуратуры. Ну, умер и умер, так сказать, с кем не бывает. Но ведь он оставил предсмертную, так сказать, записку, в которой обвиняет вас, Олег Владимирович, в своей смерти. Зачитайте, Виталий Генрихович.

Майор сурово посмотрел в глаза Князева, торжественно взял в руки машинописный текст и стал читать:

– Заявление на имя руководителя Главного следственного управления по городу Китежбургу. Я, Бадаев Анатолий Михайлович, год рождения такой-то, паспортные данные такие-то, сообщаю, что 30 июня 2019 года пошёл в лес собирать грибы. Здесь мне навстречу попался капитан Князев Олег Владимирович, старший следователь районного отдела Главного следственного управления по Китежбургу, 1989 г.р. Без предъявления каких-либо обвинений, я, Бадаев Анатолий Михайлович, год рождения такой-то, паспортные данные такие-то, был жестоко избит капитаном Князевым Олегом Владимировичем. Сообщаю об этом перед своей смертью от внутренних кровотечений, явившихся следствием жестокого избиения. Надеюсь на справедливость и возмездие, которое настигнет этого оборотня в погонах. Подпись. 3 июля 2019 года, три часа, тридцать три минуты.