Тимур Штоль - Июнь. Ёзге. Другая

Он встал, не гладя на девушку, и пошёл к себе в комнату. По пути щёлкнул выключателем у дверей.

– Проснёшься ночью, будь осторожна, – послышался его голос. – В незнакомой обстановке можешь разбить себе чего-нибудь.

Ёзге уже дремала. Она устала. Столько событий свалилось на неё в один день. Бегство из родного города. Другая страна. Таможни. Чемоданы. Перелёт. Встреча с человеком, которого она знала только по интернету. Её это не пугало. Почему-то. Даже сны не снились.

Она проснулось рано. Утро било в окно щебетом птиц. Звонко резонировало и эхом разносилось по комнате. Ёзге открыла глаза. Её взгляд застыл в ужасе. Вчерашнее опьянение новизной и усталостью прошли. В неё ворвалось осознание того, что она сделала. Сердце бешено колотилось за грудиной. Да, она готовилась к этому много месяцев. Возможно, даже несколько лет. Представляла себе, как будет трудно. Но сейчас ей просто не хотелось вставать с постели. Делать нужный шаг в новую жизнь.

Ёзге полежала немного. Подумала. Постепенно стала приходить в чувство и стала понимать, что это кортизол. Всякая гормональная терапия имеет побочный эффект. Она знала, что сейчас её мозг захлёбывается в гормоне стресса. Ёзге сама нарушила свой баланс. Сама пошла на такой шаг. Такими мыслями девушка заставила себя подняться. Она нашла в открытом с вечера чемодане упаковку лекарств. Достала пару таблеток. Положила в рот. Укутавшись в полотенце, прошла в большую комнату. Туда, где должен был спать Атмаджа, и туда, где находилась кухня.

Она бросила взгляд на диван. Там валялась помятая постель. Больше ничего. Подойдя к раковине, прямо из-под крана, набрав в ладонь воды, запила таблетки. Села на стул. Стала глубоко медленно дышать, как учили на форумах избавления от стресса. Она прежде не раз сталкивалась с подобным состоянием. Даже хотела пить антидепрессанты, но прочитала, что на гормональной терапии приём антидепрессантов повышает риск тромбообразования. Пришлось смириться. Научится справляться самой.

Она знала, что нужно двигаться. Встала. Приняла душ. Нашла в чемодане длинную футболку – сорочку, которую, втайне от родителей когда-то заказала по интернету. Футболка была её любимой. С изображением кошачьей мордочки на груди.

Ёзге достала из чемодана диск зеркала в пластмассовой оправе, тоналку, тушь, румяна. Она села перед окном, чтобы было больше света, и стала наносить макияж. За этим занятием она обычно успокаивалась. С каждым мазком девушка приближалась к тому идеалу, каким хотела быть всегда. Узкое лицо. Подчёркнутые большие глаза. Тонкий нос. Насыщенного цвета объёмные губы.

Когда она закончила, в дом вошёл Атмаджа. Он принёс несколько пакетов с едой.

– Доброе утро, – крикнул он. – Слышу, ты уже встала. А я пробежался с утра до магазина. А то у нас и перекусить нечем. Как раз полчаса. Потом медленно пешочком вверх. К нашему дому. С сумками. В общем, физкультурой решил заняться.

Он поставил сумки на стол. Вошёл в комнату. Стоял в спортивных шортах и футболке, промокшей насквозь потом. Атмаджа застыл в проходе.

Напротив него, у окна, в полный рост стояла Ёзге. Свет проходил сквозь её чуть великоватую футболку. Оттенял контуры фигуры. Её лицо преобразилось. Конечно, оно и вчера было красивым. Но сегодня Ёзге сделала что-то волшебное. Глянцевые журналы должны были выстроиться в очередь, чтобы просить милости поместить такое лицо на обложку.

– Сен кларичесын! – прошептал Атмаджа. Потом так же шёпотом перевёл на русский. – Ты королева!

– Я тебе нравлюсь? – спросила Ёзге и засмеялась.

– Да. Да! – повторил молодой человек. – Ты волшебная. Постой!

Он побежал в комнату. Вернулся с фотоаппаратом.

– Давай сделаем фотосессию. Утреннюю фотосессию. Назовём её «Пробуждение». – Он говорил быстро, словно боялся, что девушка откажет.

– С удовольствием, – продолжала смеяться Ёзге. – Что мне надеть?

– Ничего. Ничего, – повторял Атмаджа. – Будь такой, какая ты есть.

Целый час он щёлкал затвором фотоаппарата. Рассказывал Ёзге, как лучше встать. Какую принять позу. Он фотографировал её везде: у окна, на диване, на кровати, у второго окна, стоя, лёжа, сидя одетой и обнажённой, едва прикрытой свёрнутой в канат простынёй.

– Ну хватит. «Я устала», —наконец сказала Ёзге. – У нас ещё будет время.

Она забрала у него фотокамеру. Коснулась пальцем его носа.

– Иди мойся. Ты после пробежки воняешь мужланом. Потом придёшь и научишь меня варить кофе.

Атмаджа расплылся в улыбке. Не стирая её с лица, ушёл в ванную комнату.

Он показал ей, как варить кофе. Вторую порцию Ёзге сварила сама. Пена от вскипевшего напитка частично сбежала на плиту. По комнате распространился приятный кофейный аромат. Мягкий лаваш и козий сыр были, кстати. Как и пастила к напитку. Молодые люди проголодались.

– Куда поедем? – спросила Ёзге, пока Атмаджа приводил кухню в порядок. – Мне нужен купальный костюм, и я бы ещё купила солнцезащитные очки. – А, вот! – вспомнила она. – Нам нужно обменять деньги. Все доллары менять не будем сразу. Я смотрела курс. Давай для начала обменяем тысячу.

Атмаджа пожал плечами.

Они вновь ехали по серпантину. Но теперь уже вниз. В город. К солнцу и морю. К шумным улочкам маленького туристического места. К его паркам, скверам и пристаням. Жизнь снова наладилась. Казалось, что впереди будет только лучше. В городе они поставили машину на парковку. В самом центре. Близко к набережной. Возле банка. Там же поменяли деньги и пошли гулять. Ёзге надела приталенное платье и матерчатые тапочки. Атмаджа не возражал. Он, как всегда, был в джинсах и рубашке с длинным рукавом. Прихваченный с собой один рюкзак на двоих нёс мужчина.

Ёзге сама взяла его за руку.

– Веди, – сказала она. Будем выбирать мне купальник.

Они выбрали три купальника. Розовый, синий и бирюзовый. На пляже было немного народа. Европейцы из близлежащих отелей. Местные. Молодые и не очень. Некоторые женщины были в мусульманских одеждах. Их купальники представляли собой обтягивающие комбинезоны, полностью закрывающие ноги и руки. Обязательная накидка сверху и платок на голове.

Ёзге удивлялась. Она не ожидала такого увидеть. Когда спросила об этом Атмаджу, тот сказал, что у них толерантная страна, и каждый может одеваться так, как ему захочется.

Сам он купался в футболке с длинными рукавами и шортах. Сказал, что так проще не обгореть на солнце.

Когда они второй раз выходили из воды и поднимались по мелкой гальке к своим лежакам, Ёзге услышала громкий детский голос. Ребёнок кричал по-русски:

– Мама, мама! Смотри, дядя в купальнике.

Ёзге вжала голову в плечи, сжала ладонь Атмаджи и машинально ускорила шаг.

– Да какой дядя? – ответила ребёнку мать. – Не видишь – сиси есть. Значит, тётя.