Сергей Мартин - Кукловоды

–– Тогда – вперёд. Задача та же. И не забудьте сориентировать агентуру, – с иронией сказал майор. – Витя, а ты тормозни на минуту… Найди этого анонима. Он нужен нам позарез.

–– Василий, ну что всё на меня–то валится? Я понимаю, что свидетель важен, но…

–– Понимаешь – найдёшь. Для тебя это не сложно. Парень тёрся у клуба не случайно. Он знает девчонок и либо тоже качается в клубе, либо…

–– …либо он – воздыхатель одной из них, – закончил за друга Мальцев.

–– Верно. Вот видишь, не мне тебя учить. Тебе же всё равно придётся разбираться с окружением и контактами девушек. И особо обрати внимание на тех, кто крутился возле них с фото или видеокамерами.

–– Ладно, я всё понял.

–– Ну и слава Богу… Давай, действуй, а я попытаюсь пробить номерок иностранца.

–– Это каким же образом? – поинтересовался Мальцев, копаясь в ящике стола в поисках какой–то вещи.

–– Поклонюсь корифею частного сыска.

–– Максимычу?!

–– А кому же еще? Только он может помочь нам в этом без всякой бюрократии. У него же фирма, "Пинкертон" ему не чета, и связи… – ответил Ходаков, доставая записную книжку и листая её в поисках нужной записи.

–– А–а–а, ну да… Максимыч – голова. Может, подать, к чёрту, рапорт да уйти к нему в контору? А что, он своих не грузит, как верблюдов, а про гонорары и говорить неловко. Я слышал, что у каждого его детектива персональная крутая тачка и оснащеньице что надо, а тут… Ладно, шучу. Передавай привет. Я ушёл, – сказал Мальцев и направился к двери.

В дубовую дверь роскошного кабинета осторожно постучали. Человек, сидящий за столом, не отвлекаясь от раскрытого ноутбука, резко произнёс: "Входи!" и отпил из чашки кофе, так и не взглянув на вошедшего. Тот в нерешительности мялся у двери, не смея потревожить босса, и ожидая дозволения говорить.

–– Ну? – наконец раздался раздражённый вопрос хозяина.

–– Всё сделано, как вы сказали, хозяин, – с изрядной долей подобострастия, доложил вошедший. – Притопили мы его возле плотины. Теперь, если и всплывет, то где–нибудь возле Самары.

–– Вас кто–нибудь видел?

–– Ночью–то?.. Нет, хозяин, сделали всё тихо и аккуратно.

–– Надо же, аккуратисты!.. Катер помыли?

–– Зачем? Он и так чистый.

Хозяин оторвался от компьютера и взглянул на парня с уничтожающим презрением.

–– Вот, недоумки! Обленились, твари! – взорвался он гневом. – Сколько раз повторять: всё дерьмо подтереть! Из–за таких вот мелочей столько людей погорело, и каких людей!… Немедленно отдраить всё до блеска. Упустишь хоть крошечное пятнышко – башку оторву. Ты понял меня, Хрущ?

–– Да, понял, хозяин, – виновато захлопав глазами, ответил Хрущ.

–– Надеюсь, дошло. Снова повторять не буду, – окончательно остыв, сказал сидящий за столом и спросил: – Как там наша куколка?

–– Сначала бесилась, теперь присмирела.

–– Да, строптивая кобылка оказалась. Кто бы мог подумать, что угробит здорового мужика…

–– Может, наказать её? – предложил Хрущ. – Братва давно в сухую сдрачивает, оголодали по телкам. Пустили бы по кругу…

–– Я вам пущу, шакалы! В городе оторвётесь с блядями, а такой товар не про вас. Эта куколка стоит… кучу бабок. Она уже принесла нам доход и ещё принесёт. Я на ней двойной навар получу. Скоро подвалят ещё клиенты, вот и втюхую им эту сучку, как опцию. Может, ещё кого уделает, – сказал хозяин и рассмеялся. – А что, было бы неплохо. Несчастный случай, а мы ни при чём, но при бабулях…

–– Так может… того…

–– Чего "того"? Ты, Хрущ, не умничай. Тебе это не идет. Пошутил я, – сказал хозяин сурово. – Ещё один такой "несчастный случай", и заведение можно закрывать. Так что впредь будете страховать клиентов. Мало ли какой ещё дуре вздумается так брыкаться.

–– Дуре можно и дури шырнуть. Станет послушной, как настоящая кукла. Делай что хошь, хоть на запчасти разбери.

–– Нет, Хрущ, у тебя точно одна извилина да и та в жопе! Клиенты платят за остроту ощущений, за натурализм ситуаций, за чистоту эксперимента, так сказать… Да чего тебе объяснять, всё равно не поймёшь. Всё, иди. Тебе есть чем заняться…

Гориллоподобный подручный с бритой головой поспешил выйти вон. Когда дверь за ним закрылась, хозяин брезгливо поморщился и с беспредельным презрением выдохнул:

–– Быдло!..

С минуту он сидел, раздражённо и задумчиво барабаня пальцами по крышке стола, потом взял трубку телефона и стал набирать номер. Ему предстоял неприятный разговор с человеком, от которого нельзя было скрыть произошедший инцидент.

Россия, Н–ск. 1975г.

В один из тёплых майских вечеров Вадик, как обычно, вышел во двор прогуляться. Ему осточертело горбиться над учебниками, заучивая наизусть дурацкие теоремы и доказательства, но под неусыпным оком матери он не смел уйти, не выучив кое–как домашнего задания. Вадик не боялся матери, балующей единственного сына, он боялся отца – сурового и властного, привыкшего командовать и дома и на службе, и требующего даже от домочадцев безоговорочного подчинения и выполнения его указаний. Отец Вадика был милицейским генералом, и это обстоятельство имело для его тринадцатилетнего отпрыска, не наделенного от природы ни особыми способностями, ни силой, ни красивой внешностью, большое значение. В школе он учился неважно, но преподаватели не слишком мучили его на уроках и часто прощали ему то, за что другие ученики могли поплатиться двойкой или вызовом родителей к директору. Однако, эти привилегии имели и оборотную сторону. Многие одноклассники завидовали ему и заискивали, стараясь навязаться в приятели, другие по той же причине тихо ненавидели его, но опасались ввязываться в серьёзную ссору или драку, побаиваясь грозного отца–генерала, третьи просто презирали и сторонились его, не допуская в свой круг общения. Впрочем, Вадик не слишком огорчался по этому поводу, давно поняв всю выгоду своего положения. Его вполне устраивала компания таких же пацанов, отбывающих в школе повинность и не хватающих звёзд с неба, уверенных, что предки позаботятся об их будущем, пристроив в своё время на тёплые и сытные местечки "по блату". В этой компании Вадик не был заводилой, чему мешал безвольный и зависимый характер, да и по возрасту, он был не старшим. Вот и в этот вечер Вадик торопился к поджидавшим его приятелям, украдкой стащив из ящика стола трёшку на портвешок. Компания собралась за гаражами, тесно лепившимися между школьным двором и детским садиком. Здесь, среди густых полудиких зарослей акации и карагача, на маленьком вытоптанном и заплёванном пятачке, они давно устроили подобие скамеек, где и сидели допоздна, бренча на расстроенной гитаре и с надрывом напевая блатные песни, рассказывая сальные анекдоты и выдуманные истории и хвастаясь своими похождениями. Когда Вадик пришёл на место сбора, вся шайка уже была здесь. Он издали слышал голоса и смех приятелей, о чём–то увлечённо рассказывающих друг другу.