Наталья Костина - Поговори со мной

Нельзя сказать, что мы с Алисой не сошлись характерами – просто она постепенно отошла в сторону, заняв наблюдательную позицию – и в этом была своя логика. Нашей молодой женушке нужно было строить личные отношения, и ей надоело амплуа то ли сестры, то ли молодой мамочки. Решение было на редкость верным, потому как задерживаться в отцовском доме я не собиралась. Алиса считала что я пофокусничаю тут еще год-два, поморочу голову всему семейству, доведу до белого каления тетку и отца, а потом фьюить! – и выйду замуж. И только они меня и видели. А Алиса останется молодой хозяйкой – да еще и при Марте, которая все знает, все умеет, и особо не отсвечивает. Так что Алиса все рассчитала правильно – кроме моего предполагаемого замужества, разумеется. Да, мне не терпится покинуть семейное гнездо, но замуж за кого бы то ни было – хотя бы и за Дэна, я не собираюсь. Если вы спросите моего личного мнения – то я вам его озвучу: замужество как институт умерло. И даже уже плохо попахивает. Так что приближаться к нему я не собираюсь и на пушечный выстрел. Что касается отношений… я хочу быть только равноправным и равнозначным партнером – и ничего больше. Идти рядом. Заниматься своими делами и при этом посильно интересоваться чужими. Путешествовать по миру (б-р-р-р, только не Англия!).

В конце концов мы с Алисой плавно и незаметно отдалились друг от друга на безопасное расстояние – благо, пространство позволяло. Все последнее время мы общались только на уровне «да-нет-привет-уже уходишь?» – и, наверное, это было правильным. Она осваивалась в мире розовых кабриолетов, белого золота, черных джипов и такого же цвета бриллиантов, шуб и холодильников для шуб. Марат, в свою очередь, тешился ею, как любимой игрушкой: баловал и гордо выставлял напоказ – даже в тех случаях, когда присутствие Алисы было совершенно не обязательным. Поэтому неудивительно, что похитили как раз ее, а не меня, или, скажем, Марту: молодая красавица жена была куда более соблазнительной мишенью, чем никому не нужная невзрачная падчерица, или ее тетка – синий чулок, она же дама с дворняжкой.

Нет, не подумайте, что я тихо ненавидела красавицу Алису: для ненависти нужны веские основания, а я ее и узнать-то толком не успела! И потом: как бы ты не относился к человеку, но любые насильственные действия в отношении кого бы то ни было – это ужасно. При одной мысли, что на меня могли напасть где-то в городе, связать, а потом увезти в неизвестном направлении, по коже снова продрал мороз. Я очень надеюсь, что Алиса вернется домой целой и невредимой. И мне очень хотелось бы, чтобы это случилось скоро.

– Саша, ужинать будешь? – спросил за дверью голос Марты, и тут же трубно высморкались.

– Буду, – пообещала я неопределенно. Выходить не хотелось. Но чипсы давно куда-то провалились, а вода из крана, сколько ее не пей, объем, конечно, занимала, но только прибавляла бурчания в животе.

Вообще я могу есть сколько угодно и когда угодно… и даже сегодня. А, собственно, с чего бы мне отказываться от еды? И кому от этого будет легче? То что случилось – уже случилось… а ждать новостей все же лучше не на пустой желудок.

Непонятно, как Марта умудрялась столько лет меня воспитывать: сходства у нас никакого – ни внешнего, ни внутреннего. Как я уже говорила – она красавица. Просто ей было некому это сказать. А заодно и посоветовать сменить очки и выкинуть на свалку истории свой гардеробчик. Или же выслать его до востребования нуждающимся мисс и миссис Великобритании – там, в определенных кругах до сих пор такое носят. Я тоже, разумеется, никакая не икона стиля: мои вечные дырявые штаны и ботинки вселяют в Марту, одевающуюся а-ля «учительница первая моя» благоговейный ужас, но к разряду писков моды не относятся. Просто мне в них комфортно – а чего еще желать? Иногда мне кажется, что в этом мы с Маратом очень схожи: на его не чуждой тренажеров фигуре до сих пор здоровски смотрятся простые белые футболки и джинсы. Костюмы и галстуки – для деловых переговоров; в остальное же время Марат одевается вполне демократично, иногда даже и в такие милые моему сердцу рваные штаны. Марта рядом с нами в своих юбках-плиссе и таких же старомодных блузках выглядит ожившим анахронизмом: не то домоправительницей, не то старой злющей девой-неудачницей – что совершенно не соответствует истине; наша Марта – существо милейшее… ну, и старая дева – это факт. Да что я, в самом деле прицепилась к Марте? В конце концов, как хочет, так пусть и одевается! Но мне до сих пор интересно – где она откапывает весь этот винтаж: плиссе, гофре и рукава-фонарики? Наверное, все это вылавливается в тех же глубинных омутах, где и громоздкие роговые оправы, носовые платки с кружавчиками и туфли-лодочки. Впрочем, лодочки у Марты очень даже ничего – как и тонкие щиколотки, и изящные запястья. Да, совсем забыла сказать: общих привычек у нас с теткой тоже нет. Марта встает ни свет ни заря, и сразу развивает бурную хозяйственную деятельность. Энергии у нее хоть отбавляй – даже больше чем у Марата. Именно на Марте держится весь наш немаленький дом, а вовсе не на приходящей прислуге, не на Алисе, которая только путалась у Марты под ногами, делая вид что тоже очень интересуется садовыми цветами и заготовкой огурцов в зиму, и, конечно же, не на мне. От меня в домашнем хозяйстве так же мало пользы, как и от Мартиной беспородной собаки, с очень подходящей происхождению кличкой Рекс. С этого кудлатого чудовища постоянно сыплется шерсть и, сколько его ни мой, он все равно жутко воняет псиной. К тому же Рекс обожает валяться в постели – все равно чьей. Этой милой привычкой он приводит Марата в бешенство, и после каждого покушения собаки на его ложе – теперь уже супружеское – разражается дикий скандал. В свою комнату Рекса, которого я фамильярно называю Кабыздохом, я также впускаю неохотно.

За окном снова валил снег, косо и стремительно летящий в световых конусах дальних дорожных фонарей. Я вздохнула, и вышла в коридор. Под дверью маялись Марта и Рекс.

– Так ты ужинать будешь? – спросила Марта почему-то шепотом.

– Буду.

– Ну тогда пойди, яичницу себе зажарь.

– Ты сама мне зажарь, ладно? А то у меня всегда яйца растекаются. А я лучше с собакой погуляю.

– Саша, Марат не велел выходить! – затрепыхалась тетка, и схватила меня за руку, как будто я собралась уйти из дому навеки. – Пойдем со мной в кухню, хорошо? А Рексик и сам погуляет.

– Да что со мной сделается! – я в сердцах выдралась из цепких Мартиных пальцев, и потопала вниз, сопровождаемая всхлипами, причитаниями и радостным поскуливанием Кабыздоха, который уже стоял у подножия лестницы, но снова скакать по ступеням вверх не желал, ввиду преклонного возраста и нажитого с годами лишнего веса.