Картер Браун - Вояж на Гавайи

Но потом, посмотрев в огромные окна, нашел другой ответ.

Из бара открывался бесподобный вид на мыс Дайамонд-Хед, весь в светящихся огнях, как рождественская елка. Потрясенный таким зрелищем, я стоял, вытаращив глаза, пока метрдотель вежливо не дотронулся до моей руки. Он спросил, не желаю ли я сесть за отдельный столик. Я ответил, что ищу друзей: капитана Ларсона и миссис Рид. Он кивнул и попросил следовать за ним.

Постепенно мои глаза привыкли к полумраку. Мы шли через весь бар к столику возле дальнего окна. А к тому времени, когда добрались до него, я уже видел достаточно хорошо, чтобы сосчитать, что там сидели трое. Может, метрдотель что-то перепутал? Но похоже, сам он так не думал, потому что выдвинул для меня еще один стул, неопределенно улыбнулся и растворился в полумраке.

На меня уставились три озадаченные физиономии.

Я посмотрел на каждую по очереди и увидел, что, так или иначе, метрдотель оказался прав на две трети.

Одна треть, вероятно, была туристом, не обладающим ночным зрением и потому подсевшим за чужой столик, а встать уже не сумевшим, так как он не видел, куда идти.

Между двумя мужчинами сидела Вирджиния Рид, которая заслуживала внимательного взгляда. На нее стоило посмотреть! Белокурая красавица с абсолютно прямыми волосами, которые беспорядочными прядями ниспадали на плечи, искусно подчеркивая совершенство ее овального лица с высокими скулами, изящным прямым носом, глазами цвета небесной лазури, пухлыми, четко очерченными губами, надменным и непреклонным подбородком. На ней было красивое платье, белое с черными маргаритками — их лепестки обрамляли глубокий вырез над ее упругой пышной грудью.

Все это я успел разглядеть за один прием, сами понимаете — опыт!

По одну сторону от нее сидел Ларсон. Он выглядел именно так, как я его себе представлял, — этакий морской волк. Пшеничные волосы, выцветшие на солнце и ставшие почти белыми, сильно загоревшее лицо, глаза тоже голубые, а нос большой, чуть крючковатый, что придавало его внешности высокомерное выражение. На нем были короткий синий жакет и белая рубашка с расстегнутым воротом. Одного взгляда на этого человека было достаточно, чтобы ощутить на губах вкус соли и представить, как волны разбиваются о нос корабля.

Третьим оказался китаец в великолепном белом костюме, не хуже, чем у Мейза. Возраст — между тридцатью и сорока: у китайцев его трудно определить.

Живые и умные карие глаза. Все, что можно было сказать о нем, — это то, что он двадцать шестой по счету сын какого-нибудь Чарли Чена.

— Вам что-то нужно? — резко спросил Ларсон.

— Джин с тоником не помешал бы, — спокойно ответил я. — Или то, что пьете вы, мне все равно.

— Здорово! — воскликнула Вирджиния Рид. — Люблю остроумных парней. Сначала представляются этакими джентльменами, а в конце концов подсовывают тебе что-нибудь из грязных открыточек на продажу!

Китаец, не проронив ни слова, продолжал сидеть с непроницаемым видом.

— Меня зовут Бойд, — представился я. — Дэнни Бойд. — Я вытащил из бумажника визитку и положил ее на стол. На ней было написано: «Частное сыскное агентство Бойда» и указан адрес моей конторы в Нью-Йорке.

Ни на кого из них это не произвело никакого впечатления.

— Ну и что вам нужно? — раздраженно повторил Ларсон.

— Поговорить, — ответил я. — Непринужденная беседа, обмен кое-какими секретами. Мой клиент хочет, чтобы я переговорил с вами. Его зовут Эмерсон Рид. — Я посмотрел на Вирджинию. — Не забыли еще собственного мужа?

Она снова бросила взгляд на мою визитку, затем презрительно усмехнулась.

— «Частное сыскное агентство Бойда», — прочитала Вирджиния. — Имеется в виду сыщик по имени Бойд, сующий свой нос в чужие дела и подглядывающий в замочные скважины?

— Лицензия частного детектива у меня с собой, могу показать, — спокойно произнес я. — Только это не все.

Ко всему прочему я сам парень не промах. Пригласите меня как-нибудь вечером в гости, сможете в этом сами убедиться. Согласны?

— Хватит! — рявкнул Ларсон. — Нам не о чем с вами разговаривать! Убирайтесь отсюда, пока целы!

— Именно за это мне и нравится море, — с восхищением заметил я. — Оно воспитывает настоящих мужчин — таких простых, прямолинейных парней, как вы, Эрик.

Коричневато-красный загар на его лице потемнел еще сильнее. Ларсон открыл было рот, чтобы еще нагрубить, но я не стал этого дожидаться.

— Дело в том, что мистер Рид нанял меня, — проговорил я быстро, — чтобы сказать вам кое-что. — Я посмотрел на китайца. — Но знаете, разговор сугубо личный. Не хотелось бы разваливать вашу компанию, и все-таки, может, вашему другу лучше уйти?

— Као может слушать все, что вы скажете, — отрезал Ларсон. — Только покороче, Бойд, иначе мне придется выбросить вас из этого окна!

— Као? [6] Као — на спортивном жаргоне означает «нокаут». — переспросил я.

Китаец дружелюбно улыбнулся.

— Као Чой, — представился он на отличном английском. — Мой отец очень любил бокс.

— Говори, что хотел сказать, Бойд, — вмешался Ларсон, — а потом проваливай отсюда и отправляйся за своим несчастным жалованьем.

— Хорошо, — согласился я. — Раз вы настаиваете. — По-моему, вежливость Као передалась и мне, правда не в таком большом количестве. — Эмерсон Рид так расценивает ситуацию: его жена сбежала с его шкипером, даже не попрощавшись. Однако, будучи человеком разумным, он предвидел, что его жена, никогда его не любившая, именно так и поступит.

И совсем не жалеет об этом, да и другого шкипера тоже найти несложно.

— И Эмерсон заставил вас проделать весь этот путь из Нью-Йорка в Гонолулу, чтобы сообщить нам об этом? — недоверчиво спросила Вирджиния Рид.

— Не только, — заверил я. — Это лишь главное. Он считает, что женам, как и шкиперам, можно легко подобрать замену. Поэтому ему наплевать на то, что вы тут делаете и где разъезжаете. Правда, есть одно маленькое «но».

— Какое? — заинтересовалась она.

— Гавайи, — пояснил я. — Где угодно, только не на Гавайях. В вашем распоряжении весь белый свет, сказал Эмерсон, кроме Гавайских островов. Лондон, Париж, Рим, Арканзас — все, что хотите! Но не Гавайи!

Она тихо засмеялась:

— Да он просто бесится! А вы перегибаете. Это, наверное, шутка?

— Никаких шуток. Вполне серьезно.

— Ладно, малыш, — холодно произнесла Вирджиния. — Ты все сообщил? Значит, свою работу выполнил, а теперь можешь, как сказал Ларсон, проваливать отсюда и отправляться за своим жалким жалованьем!

— Есть еще одно «но», — продолжил я. — Всегда так, правда? — Я глянул на Чоя. — Не подкинете ли подходящую цитатку из Конфуция?

— Извините. — Китаец вежливо улыбнулся. — Ничем не могу помочь, мистер Бойд.