Грегори Макдональд - Флинн в пролете

Информация о смерти Флинна из заслуживающих доверия источников поступала никак не меньше десятка раз. Его «положили на лед», отправив служить инспектором (единственным инспектором) в бостонскую полицию. Но Б. Н. Зеро продолжал привлекать его, когда возникала такая необходимость, к деятельности своей организации, поскольку эти экстраординарные (всегда экстраординарные) задания мог выполнить только он. Годом раньше, когда Флинн летал в Чад, полицейскому руководству сказали, что он лежит в больнице с колитом. В этом году Флинна свалил с ног аппендицит. На самом же деле Флинна отличало отменное здоровье.

Шагая по телескопическому трапу от самолета в терминал, Флинн гадал, какой болезнью ему придется прикрываться в будущем, если он выйдет живым из этого расследования.

В отеле портье изумленно воззрился на Флинна:

— Но вы уже зарегистрировались, сэр.

— Неужели зарегистрировался?

Портье покопался в стопке регистрационных карточек, достал одну, сравнил с только что заполненной Флинном. Все с тем же изумленным выражением лица протянул обе Флинну.

Совпадало все: домашний адрес, номер кредитной карточки, даже подпись.

— Ну и ну. — Флинн покачал головой. Вернул регистрационные карточки портье: — Одну из них надобно уничтожить.

— Разумеется. — Портье разорвал одну регистрационную карточку на четыре части, дабы ее существование более никого не смущало.

— С вами все в порядке, сэр?

— Да. Конечно.

— Мы можем вызвать вам доктора. Наши постояльцы им довольны. Лишнего он не сболтнет.

— Я в полном порядке, — уверил его Флинн.

— Должно быть, это провал в памяти.

— Что-то в этом роде, — согласился Флинн.

— Часто это с вами случается, сэр?

— Что?

— Провалы в памяти. Вы уже забыли мой вопрос?

— Нет, вопроса я не забыл… он меня позабавил. А провалов в памяти у меня не бывает, о чем я могу только сожалеть.

— У меня есть старая тетка, которая страдает провалами в памяти. Ей, правда, восемьдесят девять. Она вспоминает и забывает, вспоминает и забывает.

— Как один поэт из Сент-Луиса, — пробормотал Флинн.

— Сэр?

— Я хотел бы знать номер моей комнаты.

— Да, конечно. — Портье сочувственно улыбнулся. — Когда вы регистрировались, в четыре часа дня, моя смена еще не началась…

— Номер моей комнаты.

— Одиннадцать двадцать три.

— И мне нужен ключ!

— Но, сэр…

— Ключ, черт побери!

Портье сжимал ключ от номера 1123 в руке.

— Я позову коридорного и…

— Не нужен мне коридорный, — оборвал его Флинн. — Я уже поселился в номере. Или вы не помните? Я сам отнесу свой чемодан!

В номере 1123 Дуся Уэбб, свернувшись калачиком в кресле, читала «Космополитен».

— А, привет, Флинн.

— Привет, привет. — Он поставил чемодан на пол, закрыл дверь в коридор. — Редко меня так встречают.

Дуся отбросила журнал. Ее синий и карий глаза наблюдали, как его взгляд скользит по ее обнаженному телу. Дусе Уэбб было что показать.

— Спасибо, что зарегистрировали меня. Я, правда, не думал, что в этом мне потребуется помощь.

— Мне не привыкать. Я же выписывала вас из «Дворца Цезаря».

Она поднялась с кресла, подхватила его чемодан, положила на двуспальную кровать.

— Что это вы собираетесь делать?

Она уже откинула крышку, начала вынимать вещи.

— Или вы думаете, что я останусь в одном номере с обнаженной девушкой…

— Заткнись, Френсис.

— …которая может заинтересовать моих сыновей несколько больше, чем футбол?

— А сколько тебе лет, Френсис?

— Приближаюсь к сорока.

— Не такой уж ты старичок. — Оставив чемодан, она взялась развязывать его галстук. — Рано тебе говорить, что футбол интересует тебя больше, чем я.

— По цвету вы схожи с футбольным мячом.

Она положила его руку себе на бедро:

— Только я более гладкая, не так ли?

— Да. Подозреваю, и отскок у вас другой.

Одну руку она занесла за голову, медленно повернулась на триста шестьдесят градусов. В номере повсюду стояли зеркала, и в каждом отражалась Дуся.

— И формы несколько иные, Флинн.

— Признаю, не хотелось бы перепасовывать такую, как вы…

Их взгляды встретились.

— Но именно это вы и собираетесь сделать, не так ли, Флинн? Вместо того чтобы лечь со мной в постель, вы предпочтете ограничиться шуточками?

Он шумно сглотнул слюну:

— Да.

— Что у вас с головой, Флинн?

— Подозрения не дают мне покоя. Тихие такие голосочки что-то шепчут у основания черепа.

— Господи, какие еще подозрения?

— Вы должны признать, мисс Уэбб, ваше, мягко говоря, странное поведение не могло не вызвать у меня вопросов.

— Странное?

— Вы следовали за мной на желтом «Фиате» от Остина, штат Техас. А потом внезапно свернули с шоссе на проселочную дорогу. Вы могли бы догнать меня тогда, если уж хотели работать со мной в паре.

Кожа на ее скулах покраснела.

— Я хотела переодеться. Во что-нибудь более легкое.

— Вы подняли много пыли и сожгли много бензина, чтобы найти укромное место для переодевания.

— Есть разница между глазами техасца и улыбающимся взглядом ирландца.

— Неужели? Скорее в тот момент вы лишь хотели подтвердить, что я еду в Аду, штат Техас.

— Подтвердить кому? Как?

— Потом вы объявились в «Закусочной Боба» и дважды удивили меня. Во-первых, представили рекомендательное письмо от президента Соединенных Штатов, неподписанное, словно полученное на просторах кровати Его императорского Величества.

— Вы проверили подлинность письма?

— Нет.

Она уперлась рукой в бедро.

— Во-вторых, вы выдвинули две прелюбопытные версии. О море нефти, которое плещется под Адой, и желании неких государственных ведомств устроить там радиоактивную свалку.

— Чем вам не понравились мои версии?

— Учитывая те ресурсы, которыми вы, судя по всему, располагаете, для их проверки хватило бы нескольких минут.

Дуся села в кресло.

— Потом вы нежитесь в моей кровати в Лас-Вегасе, следуете за мной, вернее, опережаете меня в Ист-Фремптоне и, наконец, появляетесь предо мной, да еще в голом виде, в Вашингтоне.

Пальцем ноги она начала что-то выводить на ковре.

— Я просто старалась помочь.

— Я, однако, нахожу вашу помощь довольно-таки странной.

— Ну… мы путешествуем вместе.

— Вместе мы как раз не путешествуем.

— Флинн, я кое-что знаю о вашем прошлом. Мне известно, что близко вы никого к себе не подпускаете. Я знаю, что вы подозреваете всех и вся, полагая, что только так можно выжить в этом мире. Но скажи мне, медведь ты эдакий, когда кто-нибудь говорил тебе в последний раз, что ты очень интересный мужчина?

— В тот последний раз кто-то чего-то от меня хотел. Но я никак не возьму в толк, чего хотите вы, мисс Уэбб. Убей бог, не возьму!