Фредерик Дар - Убийца (Выродок)

В конце деревни дорога раздваивалась: налево — Муи-де-ль'Уаз, направо Париж через Иль-Адам.

Я на мгновение заколебался; Сказка это почувствовала.

— Не надо забираться в дебри, — посоветовала она. — Иначе можно заехать в тупик…

На этот раз я был с ней не согласен. Я знал, что те жандармы уже подняли тревогу во всех легашатниках департамента и что самое большее через двадцать минут все близлежащие дороги перекроют. У нас еще оставался шанс спрятаться в какой-нибудь дремучей дыре, в то время как в черте Парижа это сделать было практически невозможно. Но я все же повернул направо, решив положиться на смекалку моей подруги. Час назад она предоставила мне достаточно убедительные доказательства своей верности…

Я дал полный газ; с обеих сторон мимо машины понесся сонный темный пейзаж.

— Скорее! — крикнула вдруг Сказка.

Она залезла на сиденье коленями, чтобы удобнее было смотреть назад. Я глянул в зеркало. Далеко позади нас из черноты выбивалась желтая фара: это была трещотка жандармов. Мне показалось странным, что эти болваны сели нам на хвост. С их стороны это было довольно опрометчиво, ведь их осталось всего двое…

Мы проехали какую-то спящую деревню. Я на секунду высунул голову из окна, чтобы посмотреть, где сейчас наши преследователи, и одновременно констатировал две вещи: что на мотоцикле всего один жандарм и что он быстро сокращает разделяющее нас расстояние. Дело было плохо… Мужик шпарил как бешеный. Его машина была, наверное, в двести пятьдесят кубиков, и он прочищал ей трубы до упора!

— Сейчас он нас сделает, — проговорила Сказка. В ее голосе не было ни тени страха. Она словно комментировала спортивное состязание.

— Возьми мою пушку, — сказал я. — Ты же умеешь с этим обращаться… — И я протянул ей пистолет, вынутый из пиджака Анджело.

— Помедленнее! — попросила она.

Я слегка сбавил газ. Фара мотоцикла подпрыгивала за нами в темноте. До сих пор он ехал с ближним светом, но вдруг буквально взорвался золотым сиянием. Что-то ударилось о нашу машину. Этот кретин в нас стрелял!

— Он, наверное, захотел орден Почетного легиона, — усмехнулась Сказка, которую погоня, казалось, все больше возбуждала.

— Получит, — пообещал я, сжав зубы. — Только посмертно…

Увы! Этот гад был не так уж прост. Он оказался настоящим специалистом мотоциклетного абордажа. Он не спешил нас обгонять: ведь уже убедился в том, что нас не очень-то смущают живые препятствия. Его замысел заключался в том, чтобы ехать за нами и посылать вдогонку пули Освещая нас своей фарой, он мог следить за всеми нашими движениями и действовать по обстоятельствам. Сущий прилипала…

— Скоро Иль-Адам! — проговорил я. — Пора от него избавляться.

— Но как? Если я перелезу назад и разобью стекло, чтобы отстреливаться, он в меня легко попадет…

— Погоди-ка… А ну, держись крепче!

Нужно было срочно что-то предпринимать, иначе он мог подстрелить кого-нибудь из нас или пробить нам шину.

Я выключил передачу и яростно нажал на тормоз. Он ехал за нами по пятам и держал руль одной рукой, так что не успел последовать нашему примеру и на скорости сто километров в час врезался в наш задний бампер. Если бы я не потрудился выключить скорость, удар растер бы в порошок коробку передач. Но раздался лишь треск сминаемого металла, и машина дернулась вперед, как от порыва ураганного ветра.

Я поставил первую скорость и пощупал ногой акселератор. Тачка двинулась дальше. Похоже, все обошлось… Багажник был искорежен, заднее стекло превратилось во множество маленьких стеклышек, но главным было все же то, что машина осталась на ходу.

— Мы его сделали, Сказка!

— Да уж…

Я посмотрел в зеркало заднего вида и увидел лишь темное пятно посреди дороги. Гонщик получил свою порцию снотворного… Будет знать, как выслуживаться!

Мы достигли Иль-Адама. Городок видел десятый сон; в нем горело всего два-три окна. Я повернул направо, на Овер-сюр-Уаз. Меня не нужно было подстегивать. Погоня длилась почти четверть часа, и о нас уже наверняка растрезвонили по всей округе. Я готов был поспорить, что жандармы из Понтуаз как раз в эту минуту ставят поперек дороги телегу. Да и не только они…

— Что будем делать? — спросила Сказка, словно эхом отозвавшись на мои мысли.

— Надо срочно где-нибудь спрятаться… Скоро нам все равно придется бросить машину, но мне, знаешь ли, неохота расставаться с теми тремя колесами…

— Спрятаться — но где?

— Постой-ка…

Я понял, что если буду гнать как безумный, то вообще ничего не найду. Пора было сбавить обороты и как следует осмотреться…

Вдруг я остановился.

Вдали, меньше чем в километре от нас, на дороге копошились огоньки.

— Это они! — прошептал я. — Мы едем прямо к ним в руки, с пылу с жару!

— Сдай назад! — сказала моя подруга. — Кажется, я видела в лесу дорогу: слева, в сотне метров отсюда.

Я погасил фары и стал пятиться назад. Она не ошиблась: там действительно оказалась дорога. Каменистая, с глубокими рытвинами, но все же проезжая.

Машина плясала на ямах, как лодка в бушующем море. Я вцепился в руль, а Сказку, у которой руля не было, швыряло от дверцы к моему плечу и обратно.

— Штормит, да? — улыбнулся я, желая ее подбодрить.

Но она не нуждалась в подбадривании. Она была дьявольски храбрая девушка, и такие мелочи ее не волновали.

— Езжай, езжай… — вздохнула она. — Только не включай фары: если их увидят с дороги, бежать будет уже некуда.

— Да ты что! Я дело знаю…

Она засмеялась.

— Да, Капут, свое дело ты знаешь!

Лесная дорога вела к берегу Уазы. Вдоль берега шла бывшая бурлацкая тропа, которую теперь окаймляли деревья; свернув на нее, я немного успокоился. Эта тропа была ненамного ровнее предыдущей, но ехать по ней было все же легче: она проходила по прямой.

Я замедлил ход. На время мы оказались вне досягаемости полицейских, однако передышка обещала быть недолгой. Если ехать дальше — мы окажемся в городке Овер, а если ждать здесь — утром кто-нибудь обязательно сообщит о машине властям.

Поскольку я всегда был ярым противником неподвижности, то лишь перешел на вторую передачу и продолжал двигаться вперед, пока не показалась какая-то ферма. Я выключил зажигание. Услыхав шум мотора на такой безлюдной и ненаезженной дороге, хозяева могли забеспокоиться и предупредить жандармов.

— Посиди здесь, — сказал я. — Пойду посмотрю, что там.

Я крадучись дошел до ворот. На них висела прикрученная проволокой деревянная табличка, к которой был прикноплен лист бумаги. Я приблизился и наполовину прочел, наполовину угадал слово:

«ПРОДАЕТСЯ»

Не иначе, сам Господь Бог направил нас сюда…

На воротах висела цепь с замком. Но замок никогда не означал для меня ни чужую собственность, ни препятствие. Через минуту он сдался; я размотал цепь, и левая половинка ворот открылась сама собой, издав ржавый скрип, похожий на крик ночной птицы.