Джеймс Чейз - Ты найдешь – я расправлюсь

Он недоверчиво ее осмотрел, откусил кончик и поднес к ней спичку. Мы оба с некоторой тревогой следили, как она будет гореть. Когда стало ясно, что это не подделка, он сказал:

— Я о Сетти знаю не так много. Он жестокий и опасный бандит, который ни перед чем не остановится. Они с Менотти были злейшими врагами, так как оба стремились стать лидерами. Ты, наверное, знаешь, что Менотти держал у Сетти дома партию героина. Потом он сообщил об этом в Управление по борьбе с наркотиками, они приехали, забрали героин и арестовали Сетти. Но дело было сшито на живую нитку, и адвокатам Сетти не составило особого труда его развалить. Сетти был признан невиновным, но из-за шума в газетах, которые обвиняли его во всех грехах, он позже был объявлен нежелательной персоной и депортирован. У него всегда сохранялось итальянское гражданство, поэтому местные власти не могли воспрепятствовать его высадке здесь. Они усиленно искали какие-нибудь основания, чтобы от него избавиться, когда он исчез.

— Я слышал, полиция считает, что это он организовал убийство Менотти.

— Это более или менее очевидно. Перед тем как уехать, он предупреждал Менотти, что расправится с ним. Через два месяца Менотти был убит. Можешь поставить все до последнего доллара на то, что это устроил Сетти.

— Как это произошло? Менотти что, не отнесся всерьез к угрозе?

— Конечно, отнесся. Он и шага не делал без толпы вооруженных охранников, но киллер Сетти все равно его прикончил. Менотти совершил непростительную ошибку. Он раз в неделю захаживал на одну квартирку, чтобы провести ночь со своей подружкой. Ему казалось, что там он в безопасности. Его парни оставляли его там, осмотрев квартиру. Они ждали, когда приходила эта женщина, а потом, когда Менотти запирался изнутри, шли домой. Утром они приходили, вставали у двери, и Менотти, узнав их, открывал им и шел в их сопровождении домой. В его последнюю ночь все шло как обычно. Но когда они пришли на следующее утро за Менотти, то нашли дверь открытой, а его мертвым.

— А что это за женщина? Кто она такая?

Метьюс пожал плечами:

— Кажется, ее никто не знает. Когда они нашли Менотти, ее и след простыл, и раньше ее никто не видел. Она там не жила, а ждала Менотти и его ребят, когда они должны были прийти. Никто из них ни разу ее не видел. Пока они осматривали квартиру, она стояла лицом к окну. Все, что они могли сказать, так это то, что она блондинка с очень хорошей фигурой. Полиция не смогла выйти на ее след. Полагают, что это она впустила киллера, потому что дверь не была взломана. По-моему, очевидно, что она просто продала Менотти.

Я на мгновение над этим задумался, а потом спросил:

— Ты не знаешь здорового широкоплечего итальянца со светлым зигзагообразным шрамом на лице по имени Карло?

Метьюс отрицательно покачал головой:

— Первый раз о таком слышу. В чем он замешан?

— Не знаю, но мне надо его найти. Если у тебя о нем что-то будет, Джим, ты не дашь мне знать?

— О, конечно. — Он стряхнул пепел с сигары. — Слушай, скажи мне, отчего у тебя возник такой неожиданный интерес к Сетти?

— Пока ничего не могу тебе сказать, но, если выясню что-нибудь, что ты сможешь использовать, сразу тебе сообщу. Извини, но на сегодня это все.

— Ненавижу парней, которые что-то держат от меня в секрете, — сказал он и пожал плечами. — Ладно, о'кей, помимо всего прочего, ужин был совсем не плох. — Он отодвинул назад кресло. — Если у тебя сегодня днем нет важных дел, то у меня они есть. Еще что-нибудь хочешь узнать, пока я не вернулся к своей рутине?

— Думаю, пока ничего, но если я решу, что мне что-нибудь нужно, я тебе позвоню.

— Это идея. Не стесняйся давать работу моим мозгам. — Он поднялся на ноги. — А ты, случайно, не знаешь, где скрывается Сетти?

— Если бы знал, сказал.

Он сокрушенно покачал головой:

— Да, понимаю: вроде как если я говорю своей жене, что у моей секретарши грудь Джейн Рассел. Ну до свидания, красавчик. Если не увижу тебя, то обязательно приду на твои похороны.

Я посмотрел, как он уходит, затем следующие десять минут провел в размышлениях о том, что он мне рассказал. Ничего выдающегося я не узнал, но то, что было, стоило тех денег, которые я заплатил за ужин.

К тому времени, когда я вернулся домой, в моей голове уже сложилась картина того, что я собирался сообщить Чалмерсу. В любом случае, говорил я себе, мне надо быть предельно уклончивым.

Я оставил «линкольн» у дома и спешно поднялся к себе по своей отдельной лестнице. Проходя по коридору, я увидел силуэт человека, стоявшего у двери моей квартиры.

Мое сердце упало, когда я узнал в этой невысокой широкоплечей фигуре лейтенанта Карлотти.

Он повернулся на звук моих шагов и смерил меня долгим пронизывающим взглядом.

— Привет, лейтенант, надеюсь, вам не пришлось меня долго ждать? — осведомился я, стараясь, чтобы мой голос звучал безмятежно.

— Я только что пришел, — сказал он. — Мне нужно кое о чем вас спросить.

Я вытащил свой ключ от американского замка, открыл дверь и посторонился.

— Входите.

Он вошел в гостиную так, как входит владелец похоронного бюро в комнату, где лежит ждущее его тело. Он встал спиной к окну так, чтобы, когда я смотрел на него, свет падал мне в лицо.

Я не хотел давать ему такого преимущества и подошел к столу, который стоял в углу и на который не падал свет. Сев за него, я вынудил Карлотти повернуться, чтобы меня видеть.

— Что вас так встревожило, лейтенант? — спросил я, закуривая сигарету и стараясь оставаться спокойным.

Он осмотрелся, подошел к креслу напротив меня и сел.

— К сожалению, больше нет возможности рекомендовать судье в Неаполе версию о смерти синьорины Чалмерс в результате несчастного случая, — сказал он. — Здесь есть подозрительные обстоятельства. Мы собираемся провести полное расследование.

— И таким образом?.. — поинтересовался я, встретив его холодный, испытующий взгляд.

— У синьорины было много друзей-мужчин, — сказал он. — Мы обнаружили, что она довольно легкомысленно себя вела со своими поклонниками.

— Очень деликатно озвучено, лейтенант. Вы хотите сказать, что она вела аморальный образ жизни?

— Боюсь, что так.

— Чалмерсу это придется не по душе. Вы в этом уверены?

— Конечно. Мы считаем более чем возможным, что один из ее дружков ее убил. Заведено дело об убийстве. У меня уже есть список мужчин, которых она знала. Ваше имя там тоже присутствует.

— Вы полагаете, что я состоял с ней в аморальных отношениях? — спросил я, сделав над собой усилие, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. — Если это так, мне доставит большое удовольствие подать на вас в суд.

— Я ничего не предполагаю, синьор. Вы знали ее. Я хотел бы прояснить свою позицию. Мы имеем основания полагать, что она убита одним из ее знакомых. Не могли бы вы сказать, где вы были в день ее гибели?