Роберт Паркер - Багровое веселье

— Если такой человек, как Уошборн, действительно убил свою жену, он может быть в таком ужасном состоянии, что вполне признается и во всем остальном, — предположила Сюзан.

— Признается в целой серии убийств? — удивился я.

— Даже больше того. Он может подражать в своем преступлении убийце, стать им, я имею в виду где-то внутри себя. Он как бы раздваивается, и тогда одна часть убивает, а другая, которую он считает самим собой, всего лишь наблюдает за всем со стороны, что помогает ему пережить весь этот ужас.

— Так что его горе и слезы могут быть абсолютно искренними, — догадался я.

— Абсолютно. Но он совершил нечто более ужасное, чем могут себе представить следователи. И наказывать его нужно соответственно. Он не просто убийца, он настоящий дьявол — такой же, как и тот, кто совершил все остальные убийства.

— Значит, ты тоже не веришь его признанию, — вздохнул я.

— Ни то, ни другое. Я могла бы придумать вполне правдоподобный сценарий, подтверждающий, что он говорит правду. Просто я пытаюсь обрисовать тебе все возможности с точки зрения психиатра. И когда в конце концов вы узнаете, виновен он или невиновен, я соглашусь с вами.

Я знаю, что знаю я, и знаю, что знаешь ты. И здесь ты знаешь больше, чем я.

Я доел сливу, встал и, обойдя стойку, поцеловал Сюзан в губы.

— Спасибо, — поблагодарил я.

— Всегда пожалуйста.

Она посмотрела на часы.

— Боже мой, всего двадцать минут до приема!

— Смотри, не затопчи меня на бегу, — улыбнулся я и отступил в сторону.

Сюзан все еще металась по квартире, когда позвонил Квирк.

— Хоук придет? — спросил он.

— Да, в десять.

— Оставайся там вместе с ним. Мы с Белсоном приедем.

— Хорошо, — ответил я и положил трубку. Сюзан на мгновение замерла передо мной, чмокнула меня в губы и устремилась к двери.

— Дзынь-дзынь, — позвал я.

— Позвоню попозже, — бросила она на ходу и скрылась за дверью.

Ровно в десять прибыл Хоук. Квирк и Белсон — следом.

— Это что, совпадение или вы, ребятки, за мной следите? — удивился Хоук.

Квирк отрицательно покачал головой, закрыл за собой дверь и сказал:

— Нам нужна помощь.

— Ну наконец-то, — Хоук расплылся в улыбке.

Белсон прошелся по кухне, порылся на полках и, наконец, отыскал блюдце, которое можно было использовать в качестве пепельницы. Квирк прошел следом за ним на кухню, старательно стряхнул с плаща дождевые капли и повесил его на вешалку у задней двери. Белсон вернулся в гостиную, неся в руке свою импровизированную пепельницу.

— Фрэнк, — нахмурился Квирк и указал на плащ.

— Понял, — кивнул Белсон, вернулся на кухню и повесил свой плащ рядом с плащом Квирка.

Хоук снял кожаную куртку и повесил на спинку стула. Из подмышки свирепо блеснула костяная рукоятка пистолета. Сзади, в кармашке на широком ремне, лежало несколько запасных обойм.

Белсон огляделся. Квартира утопала в антиквариате, кружеве, шелке, хрустале и бархате. На одной стене висел огромный багровый веер.

— Твоя работа? — спросил Белсон у меня.

— Ага, — улыбнулся я.

— Мы с Белсоном в отпуске, — сообщил Квирк.

Холодный весенний дождь назойливо колотил в окно.

— Ну что ж, погодка вполне подходящая, — заметил я.

— Комиссар настоял, — пояснил Квирк.

— В газетах писали, что ты «проявил некоторую сдержанность», — припомнил я.

— Да, а вчера вечером, когда выступал по радио в передаче Джимми Уинстона, вообще высказал свое мнение, — вздохнул Квирк.

— Мобилизовал общественное мнение, — буркнул Хоук.

— Что-то в этом роде. Короче, сегодня утром меня отправили в отпуск. В продолжительный. И Фрэнка заодно. Похоже, специально позаботились.

— Я работал на совесть, шеф, ты же знаешь, — сказал Белсон.

Квирк молча кивнул.

— Значит, они остановились на Уошборне, — заключил я.

— Да, — ответил Квирк.

— И приняли его признание, — добавил Хоук.

— Он сам упорно стоит на своем, — сказал Квирк.

— Ну, во всяком случае, одно убийство на нем все же висит, — проворчал Белсон.

— Это точно, — согласился я и рассказал им версию Сюзан.

— Да, только так он и может воспринимать то, что сделал, — кивнул Хоук. — Так что, скорее всего, не изменит своих показаний.

— Какими бы не были причины, — сказал Квирк, — я согласен, что его признание — не пустой треп.

— Значит, — решил я, — если Красная Роза не дурак, то сейчас он на некоторое время прекратит убийства и уйдет в сторону.

Квирк согласно кивнул.

— Если сможет, — вставил Хоук.

— Да, если сможет, — повторил Квирк. — Если он и в самом деле полицейский, он вполне может быть из моего отдела, может разговаривать со мной каждый день и выяснять, что мне известно.

— А если он не сможет остановиться, то очень скоро убьет еще нескольких женщин, — сказал я.

Мы замолчали. Белсон стряхнул пепел в ярко-красное блюдце, гармонирующее с ярко-красным веером на стене, вобравшим в себя краски ковра, узор которого соответствовал узору на раме висящего в холле зеркала — такой же овальной, как и арка, ведущая в ванную. Пепел не гармонировал ни с чем.

— Нужно выяснить, что за тип принес Сюзан эту красную розу, — сказал Квирк.

— Я уже думал над этим, — кивнул я.

— Есть какой-нибудь план? — спросил Квирк.

— Да. Нам нельзя ошибиться. Но единственное, что нам можно сделать, это проследить за кабинетом Сюзан и установить личность каждого пациента, кто хоть немного похож на того парня, за которым я гонялся.

— Сюзан, конечно, отказалась сотрудничать? — спросил Белсон.

— Конечно, — ответил я.

— Даже ради того, чтобы спасти свою собственную задницу?

— Жизнь, — поправил я.

— Да, конечно. Прости, — смутился Белсон.

— Отказалась.

— Не вижу смысла, — пожал плечами Белсон.

— Ты — нет, а Сюзан видит, — возразил Хоук.

Белсон посмотрел на Хоука, на секунду задержал взгляд, затем кивнул.

— Сколько это займет? — спросил Квирк.

— Где-то дней десять. Большинство пациентов приходит раз или два в неделю, — ответил я. — Во всяком случае, это лучшее, что я могу предложить.

Квирк кивнул.

— Но нужно действовать осторожно, — сказал я. — Представьте, какой-нибудь больной выходит от психотерапевта и замечает, что за ним следит полицейский...

— Знаю, — оборвал меня Квирк. — Нельзя их пугать.

— И если Сюзан подловит нас, тоже беды не оберешься, — вставил Хоук.

— И это знаю, — кивнул Квирк.

— Ладно, — вздохнул я, — посмотрим. Первый пациент приходит в девять, последний уходит в шесть. Если кто-то будет на машине, перепишем номер. Если придет пешком, проследим и узнаем адрес.

— Но один из нас должен постоянно находиться с Сюзан, — напомнил Квирк.

— Да.

— Отсюда можно наблюдать? — спросил Квирк и подошел к окну.