Ирина Лобусова - Змей Сварога

Зине было так странно чувствовать себя чем-то вроде следователя. Она еще не ощущала себя человеком, наделенным властью. И сама понимала, что ни знаний у нее для такой работы нет, ни опыта. Она действовала наугад — на ощупь, в темноте.

Но, несмотря на нехватку опыта, знаний и прочего, Бершадов позволил ей так делать, и это было главное! Он в нее верил. Зина поняла это. И знание этого придавало ей сил.

Профессор с кафедры, на которой работал Игорь Егоров, вышел из аудитории последним. Сначала высыпали студенты — веселые, беспечные. Они смеялись, громко щебетали, напоминая птиц. Зина поневоле вспомнила свои лекции — она тоже всегда выходила из аудитории последней. Однако эти воспоминания о прошлом не вызвали у нее ностальгии, наоборот, они убедили ее в правильности принятого решения. Ее единственного решения — жить так, как хочет только она сама.

Увидев Крестовскую, профессор Истратов переменился в лице, и ей не понравилась эта перемена.

— Вы? Снова вы? — Он отступил на несколько шагов назад, и Зине вдруг показалось, что он сейчас бросится бежать обратно в аудиторию и запрется в ней.

— Добрый день! — Изображая вежливость и доброжелательность, Зина двинулась вперед, но на профессора это не подействовало.

— Странно видеть вас снова, — Истратов смотрел исподлобья.

— Я не совсем с обычным вопросом к вам, — попыталась успокоить его Зина. — Но думаю, вы могли бы мне помочь.

— Я уже ответил на все ваши вопросы и больше не скажу ничего нового! Игорь Егоров не появился на работе. Но, похоже, вы это и без меня знаете.

— Знаю, — кивнула Крестовская.

— Тогда что вам нужно от меня?

— Информация! — Зине откровенно надоел этот цирк и она ответила честно.

— Понятно, — профессор почувствовал перемену в ее тоне очень хорошо. — Что же вы хотите узнать?

— Кто консультировал Игоря Егорова по змеям? С кем он советовался? — задавала Крестовская вопросы в лоб.

— Что? — Профессор распахнул глаза, и было ясно, что он ожидал чего угодно, но только не этого.

— Человек, с которым советовался Игорь Егоров, должен был быть отличным специалистом. Опытным специалистом в такой редкой области, как змеи. Вы ведь знаете, что это было увлечением Игоря Егорова?

— Послушайте, вы что-то путаете, — Истратов стал пятиться назад. — Я историк. Историком был и Егоров. Я не знаю, чем он занимался в свободное время и во время своих многочисленных отсутствий, но это не имеет ко мне никакого отношения. Ищите вашу информацию в другом месте.

— Многочисленных отсутствий? — Зина ухватилась за эти слова. — Значит, Игорь отсутствовал на работе часто, так? И вы отпускали его?

— А что я мог сделать?! — воскликнул профессор. — Что? У него были такие покровители! Он неделями мог не появляться на кафедре! Будь моя воля, я погнал бы его в три шеи. Но это было невозможно. А вы... Что нужно вам?

— Кто является лучшим специалистом по змеям в университете, с кем советовался Игорь Егоров? — наступала Зина.

— А вы сам этого не знаете?

— Хочу услышать от вас.

— Вы не невеста Игоря Егорова, так? Никакая вы не невеста! Ни одна нормальная женщина не смогла бы жить в одной квартире с этим чудовищем! — Истратов зашагал прочь.

— Чудовищем? Что чудовищного было в этом человеке? — Крестовская двинулась следом за ним.

— Вы не невеста. Вы... Я догадываюсь, кто вы. Убирайтесь! Убирайтесь немедленно! — Профессор сжал кулаки. — Ничего больше я вам не скажу!

— Чего вы боитесь?

— Вас и таких, как вы! — В лице его появились ненависть и отвращение.

— Если вы знаете, кто я, то вы знаете, что в моих силах заставить вас говорить по-другому, — горько усмехнулась Зина.

— Заставляйте! Больше я не скажу ничего нового. Знать ничего не знаю об этой твари! И если он не вернется из одной из своих секретных командировок, туда ему и дорога!

— О каких секретных командировках идет речь?

— Меня он не посвящал в свои дела. И никого не посвящал. С ним мы вообще не контактировали. И знаете, что я вам скажу... Я жалею о многих, самых плохих и никчемных сотрудниках, но об Игоре Егорове я жалеть не буду.

— Поясните, — у Зины кругом шла голова.

— Если хотите, вызывайте меня на официальный допрос, но вы зря потратите время. Больше ничего нового я вам не скажу. Вы не по адресу обратились, невеста... — и, презрительно фыркнув, профессор развернулся и почти побежал по коридору.

Большего унижения Зина не испытывала никогда в жизни. Мало того, что это был полный провал, это был еще и позор! Она провалила задание, не смогла сыграть эту чертову невесту. Умный человек раскусил ее в два счета и сразу понял, что она из НКВД.

Крестовской было так стыдно и омерзительно, что ее даже затошнило. Шатаясь, она вышла на улицу. Что сказал бы Бершадов, увидев весь этот цирк? Наверняка смеялся бы до упаду! Мало того, что никакой информации она не получила, так еще и раскрыла себя.

Чего ей не хватило — опыта, профессионализма? Зина шла по улице, жадно вдыхая холодный воздух и страдая до глубины души.

Но, пройдя несколько кварталов по городу куда глаза глядят, она вдруг стала успокаиваться и идти медленней. Может, не все было так мрачно, как она себе живописала?

И было очень странно другое. Впервые Зина увидела это отчетливо. Почему Истратов так не хотел, чтобы Зина нашла ученого — специалиста по змеям? Ведь наверняка это редкий специалист, таких не много, и профессор прекрасно знает о нем. Так почему он не назвал имя? Почему? Почему не позволил найти его?

Истратов наверняка знал, чем зарабатывал Игорь Егоров себе на жизнь. Возможно, это знали и многие сотрудники кафедры. Не мудрено, что к человеку, который ловит змей и прикасается к ним голыми руками, люди испытывают некое инстинктивное отвращение. Профессор сказал, что ни одна нормальная женщина не стала бы жить в одной квартире с Егоровым. Это означало, что пойманных змей он действительно держал у себя в квартире какое-то время, лишь потом отвозил махинатору Гендрику — всей партией.

Представив себе жизнь с мужчиной, который в комнате в коробках держит всяких там ядовитых гадюк, Зина содрогнулась. Да, такой человек явно не для жизни. Поведение сбежавшей невесты была абсолютно понятным.

Хорошо, допустим, Истратов знал о хобби Егорова. И сотрудники знали. Но это не снимало главного вопроса: у кого он учился, с кем консультировался? И почему профессор так не хотел, чтобы этого человека нашли?

Было ясно, что Истратов знал имя, но не стал его называть. Конечно, Зина могла бы предложить Бершадову арестовать его и подвергнуть пыткам в застенках НКВД. Тогда бы он заговорил, сказал бы все, что знает и даже больше. Такие уж в НКВД работают мастера. Но для нее это означало полный провал. Полный позорный провал — то, что она не справилась с заданием и ничего не смогла узнать.