Синди Энсти - Кинжал-колибри

— Я бы не оставил тебя одного в такой сложной ситуации, — сказал Джеймс Уолтеру. — Если бы я знал…

— Но я неплохо справился, Джеймс. — Уолтер смущенно подмигнул своей сестре. — Я спас Элизабет и помешал злодеям сбежать. Неплохо для одного дня.

Джеймс усмехнулся и кивнул.

— Ты совершенно прав, Уолтер. Совсем не плохо.

Не для всех возвращение в Вэлфорд Миллз было приятным.

Миссис Томпсон испытывала просто чрезвычайно неприятные чувства, потому что теперь ей приходилось не только мириться с позором из-за темных дел своего брата, но и с осознанием того, что все окружающие знают об этом. Гилберт Ренфрю был признан виновным в похищении людей и выслан в Австралию.

После того как Джеймсу исполнился двадцать один год, он вместе с лордом Хантоном отправился в город, чтобы поспособствовать успешной отмене каперских лицензий. В скором времени легальному пиратству был положен конец.

По возвращении из Лондона в Хардвике устроили небольшую вечеринку, чтобы отпраздновать это событие.

Все присутствующие уютно расположились в салоне усадьбы. Ради Генри Томпсоны тоже были приглашены. Что касается Генри, он был только счастлив присоединиться ко всеобщему празднованию, а миссис Томпсон ответила отказом. Впрочем, остальная компания без потерь перенесла это событие.

Уолтер поприветствовал Генри в дверях, а затем провел его в салон. Мальчишки были одеты совсем не так, как привыкли одеваться в последнее время. Но сегодня был особенный день, и они позволили себе легкое пижонство: на них были те же жилетки и жакеты дикой расцветки, что и в день аварии.

Джеймс встал и поприветствовал Генри, когда они вошли в комнату. Но едва Генри собрался присесть на диван, как увидел, что лорд Эллерби не отрываясь смотрит на его жилет.

— Лорд Эллерби. — Генри нахмурил брови.

Джеймс улыбнулся и потрогал одну из серебряных пуговиц на жилете Генри.

— У тебя не хватает одной. — Он показал на последнюю петлю, которая была пуста. Затем, увидев, что Генри стало неловко, он похлопал его по плечу. — Она у меня. — Он засмеялся и радостно повернулся к Ребекке. — Я все время думал, что это может быть какой-то подсказкой.

Ребекка наклонила голову и улыбнулась. Элизабет, которая сидела рядом на диване в платье абрикосового цвета с высоким горлом, прошептала что-то ей на ухо, что заставило Ребекку покраснеть, а затем тоже рассмеяться вместе со всеми.

Ее смех был словно музыка для ушей Джеймса. Ему нравилось, как беззаботно она теперь смеется. Все тени исчезли. Они их прогнали и заменили детскими воспоминаниями. Даже ночные кошмары стали сниться ей реже. Может быть, совсем скоро они полностью исчезнут. Эта мысль его очень утешала.

Тут все услышали, что кто-то покашлял, затем еще громче. Джеймс повернулся.

В дверях салона стояла женщина, одетая по последней моде, с высоким страусиным пером, спрятанным в ее тюрбане. Она стояла, держа плечи прямо, высоко подняв голову, и источала удивление и восторг одновременно.

— У нас гости? Это что, вечеринка? — спросила мадам, насмешливо оглядывая всех. Когда в комнате все стихло, она посмотрела по очереди на каждого из присутствующих.

— Я что-то пропустила? Что-то важное?

Кэролайн вышла вперед.

— Нет, мама, ничего особенного.

После слов Кэролайн в комнате все разразились смехом, и беседа возобновилась. Все отлично провели время и засиделись до поздней ночи.

На следующее утро Ребекка помчалась в гостиную и влетела туда без церемоний и объявлений.

Она остановилась и огляделась, зная, что Джеймс ждет ее. Ей об этом сообщил дворецкий. Сначала она подумала, что тут никого нет, пока не увидела фигуру, неподвижно стоящую у стеклянных дверей, ведущих на террасу.

— Джеймс, — позвала Ребекка, ее голос звучал радостно, оттого что она увидела его. Девушка подошла ближе, слегка покачиваясь, надеясь, что это выглядит достаточно привлекательно. Джеймс стоял и не двигался… как статуя. Как очень красивая статуя.

Он был одет вполне официально: в жакет с жилетом в красную полоску и темно-серые брюки. Джеймс выглядел по-настоящему потрясающе и очень смущал ее. Было странно видеть его неуверенность. В одной руке у него был букет цветов, а в другой — маленький клочок бумаги.

Наконец Джеймс пошевелился. Он помялся с одной ноги на другую и посмотрел ей в глаза.

— Доброе утро, Ребекка, — сказал он официальным тоном, а затем поднял букет: — Это для тебя.

— Они прекрасны, — сказала Ребекка, беря букет и нюхая цветы. — И пахнут божественно.

Джеймс снова замер на месте.

Нахмурившись, Ребекка аккуратно положила цветы на соседний стол и подошла к Джеймсу.

— Все хорошо? — спросила она, стоя в нескольких шагах от него.

— Да, — сказал он бесстрастно, а затем бросил взгляд на листок в руке. — Я хотел поговорить с тобой.

— Да, — Ребекка улыбнулась, — я уже поняла.

— Нам нужно обсудить что-то очень важное. — Он глубоко вздохнул и снова поднес к глазам листок, на этот раз читая с него: — Я знаю, что еще, возможно, слишком рано и что мы все едва успели оправиться от неприятностей прошлых дней… Нет-нет, это все звучит как-то неправильно. — Он покачал головой и поводил пальцем по бумаге. — Я долго репетировал, но все рано делаю что-то не то.

— Что именно «не то» ты делаешь? — спросила Ребекка с подбадривающей улыбкой.

— Предложение. — Он не обратил внимания на ее вздох и продолжил: — Но я не могу терпеть — нет, не могу сопротивляться… да, вот так звучит лучше. Я не могу больше терпеть. Я хочу, чтобы наша привязанность была оформлена официально.

— Джеймс.

— Так что я предлагаю… нет, я прошу. Вот так лучше, ты так не думаешь? — Он снова вздохнул и наконец посмотрел на нее.

— Джеймс, ты знаешь, как я к тебе отношусь. Я никогда не скрывала своих чувств.

Он моргнул и затем кивнул.

— Да, но это могло вовсе не означать, что ты хотела бы провести остаток дней со мной и согласишься выйти за меня.

— Да, это так. — Ребекка подошла ближе, выхватила листок и бросила его позади себя. — Теперь попробуй еще раз.

— Но, но… мне нужны мои записи. Я написал все, что хочу сказать. Там все довольно красноречиво, если бы я просто смог правильно прочитать.

— Тебе не нужно сейчас красноречие. Просто скажи мне, что ты чувствуешь.

— Но… но ты уверена? У каждой леди должно быть идеальное предложение руки и сердца. Такое, которое запомнится на всю жизнь.

— Мне не нужно совершенство, Джеймс, только ты. Но я не могу сказать «да», если ты не задашь вопрос.

Со смешком самоуничижения Джеймс покачал головой и кивнул. Он облизнул губы, снова переместил равновесие с одной ноги на другую, открыл рот и выпалил это — самые красивые слова, которые запомнятся на всю жизнь: