Александр Костенко - Колье Барбары

Я недоуменно дёрнула плечами и уставилась на Суходольского. Тот, не понимая ещё, в чём дело, протянул руку и осторожно взял снимок. С фотографии на него смотрела улыбающаяся молодая пара. Но мой взгляд был прикован только к невесте. В белом наряде и воздушной фате на старом чёрно-белом снимке позировала первая учительница Рудовича…

Ещё не осознав до конца, что произошло, я каким-то шестым чувством поняла, что круг, наконец, замкнулся…

Майор НКВД Андрей Петрович Азаров, оперативный псевдоним «Алиса», сидел в душном после дневного зноя служебном кабинете и, нервно постукивая карандашом по столу, размышлял. Последняя шифровка от Вацлава сильно встревожила его. — Дрянная девчонка, — раздражено думал он, — какого чёрта её понесло в катакомбы? — Это было настолько вопиющее нарушение всех инструкций, что для такого поступка агент должен был иметь очень веские основания. Но причин этих как раз и не просматривалось. Во всяком случае, Центру о них было ничего неизвестно. Вацлав регулярно передавал информацию в Центр о ходе операции, и всё до этого момента шло строго по плану. Спустившись же в подземелья Несвижского замка вместе с зондеркомандой шарфюрера Рольфа, агент Агнежка поставила под угрозу полного провала всю тщательно продуманную в Москве многоходовую операцию, и нужно было в срочном порядке спасать ситуацию.

— Колесников, самолёт должен быть готов к вылету через полчаса, — бросил майор стоящему у дверей капитану, — Предупредите партизан, чтобы готовили посадочную площадку для приёма груза. Какого именно, не уточняйте. Радиограмму передать немедленно. Выполняйте. — Едва за капитаном бесшумно закрылась дверь, майор встал и подошёл к окну. Дёрнул за ручку, распахивая створки, и в кабинет ворвался напоенный уже вечерней свежестью московский воздух, а вместе с ним звон трамваев и шум редких автомашин. Закурив, майор неожиданно поймал себя на том, что папироса слегка подрагивает в его пальцах. Сейчас, когда по сообщению Вацлава Агнежку вместе с шарфюрером Рольфом захватили в плен партизаны, возникла очень серьёзная проблема. Агнежку следовало немедленно вернуть в Несвиж. Причём так, чтобы всё выглядело более чем правдоподобно. А это значило провести целый ряд наисложнейших дополнительных оперативных мероприятий. Задействовав при этом Вацлава. А это уже был неоправданный риск. Ценность Вацлава для Центра была слишком велика. На нём по сути держалась вся агентурная сеть в Белоруссии и Польше. И всё это предстояло выполнить на территории пусть и контролируемой партизанами, но тем не менее в тылу врага. На глазах множества свидетелей, среди которых наверняка есть немецкие агенты. Только в партизанском отряде, где на данный момент находилась Агнежка, по данным разведки работали как минимум двое агентов «Абвера». Кроме того, к партизанам постоянно прибивались новые люди, проверить которых в оперативном порядке командованию партизанского отряда не представлялось возможным. Отряд действовал в местности, вплотную прилегающей к польской границе и Прибалтике. Среди этих новых людей вполне мог оказаться кто-то знающий настоящую княжну Ганну в лицо или даже просто мимолётом видевший её до войны в Вильнюсе или Варшаве. — От этой мысли майору стало жарко, и он нервно расстегнул воротничок кителя. — Об этом думать не хотелось, поскольку такой вариант развития ситуации означал бы только одно — полный провал операции. А для майора Азарова это был бы просто конец. Немногие в Управлении знали, что агент Агнежка — Елизавета Азарова — родная дочь майора.

Телефон на столе зазвонил так резко, что майор непроизвольно вздрогнул и, протянув руку, взял тяжёлую чёрную трубку:

— Слушаю.

— Срочно зайди ко мне, — услышал он резкий голос начальника — старшего майора Берегового, — и личное дело агента прихвати. Думаю, ты понял какого, — и отключился.

Азарова прошиб холодный пот. Начальник 4-го Управления НКВД никогда не читал личные дела агентов. Для этого должна была быть очень веская причина. Дрожащими руками отперев сейф, майор достал тоненькую папочку и, закрыв тяжёлую дверку, вышел из кабинета.

— Присядь, — старший майор встал и, достав из сейфа початую бутылку коньяка и две гранённые стопки на коротких тонких ножках, выставил всё это на стол. У Азарова перехватило дыхание. Он понял, что следует ожидать самого худшего. — Только что мне звонил Нарком, — Береговой сделал паузу и, плеснув в рюмки тёмной маслянистой жидкости, продолжил:

— Так вот. Даже не знаю, как тебе и сказать. В общем, так. Этот тупица Метлицкий, ну ты его знаешь, он курирует партизанское движение, уже доложил наверх о том, что Агнежку захватили партизаны. Но хуже всего то, что он не умолчал и о том, что она полностью раскрыта. Вот такие дела. Через четыре часа за ней вылетает самолёт. Приказано немедленно доставить её в Москву. Ты понимаешь, о чём я говорю?

Не чувствуя, как пот крупными каплями скатывается со лба, Азаров судорожно сглотнул и кивнул. Начальник молча выпил и, сев за стол, в упор уставился на подчинённого.

— Но можно же грамотно обставить её освобождение и…

— Уже нельзя! — рявкнул Береговой. — Метлицкому доложили с той стороны, что в этом партизанском отряде находятся как минимум два человека, которые видели настоящую Ганну в Вильно ещё до войны и с уверенностью утверждают, что Агнежка и княжна совершенно разные люди. А что знают двое, то, как говорится, знает и свинья. Ну ты сам понимаешь. Пресечь утечку информации на данном этапе уже не представляется возможным. Принято решение свернуть операцию. Какого чёрта она попёрлась в эти подземелья? Заигралась девочка. Теперь придётся отвечать, — в сердцах проговорил Береговой. И тихо добавил: Страшно отвечать.

— Товарищ старший майор, мы не знаем всех обстоятельств дела. Возможно у неё не было другого выхода, — пролепетал майор.

— Не строй из себя идиота! Ты что же, всерьёз думаешь, что немцы насильно потащили княжну в подземелье? Да ещё в составе зондеркоманды? И кроме того… Агнежка сообщила, что наш самый надёжный агент в Берлине «Лицеист» ведёт двойную игру. А между тем его донесения уже давно и без всяких проверок ложатся на стол Сталину. Ты понимаешь, чем это всё пахнет?

Сделав над собой неимоверное усилие, Азаров вытер пот со лба и тихо произнёс:

— Товарищ старший майор, разрешите мне тоже лететь.

— Зачем? — резко спросил начальник.

— Вы же знаете, — голос Азарова дрогнул, — эти гориллы из Особой инспекции изувечат её ещё в самолёте. Пожалуйста, помогите мне попасть на этот рейс.

Береговой ещё раз внимательно посмотрел на майора и, вздохнув, произнёс: — Добро. Полетишь с ними. По ходу дела проведёшь ликвидацию братьев Волченковых, которые знают в лицо настоящую княжну… На всякий случай. Навык ещё не потерял? На штабной-то работе? Ну, добро. Если сильно припечёт, смело ссылайся на прямой устный приказ Берии. Но это только в крайнем случае. Прилетишь, там посмотрим, как нам выкручиваться дальше. Только я тебя очень прошу — не наломай там дров, а то мы с тобой и так в дерьме по самые… Вылет с Монино, — Береговой бросил взгляд на часы, — через четыре часа. Полетишь транспортным Ли-2, бортовой номер 4025.