Александр Костенко - Игра на вес золота

…Рисунок, выполненный от руки химическим карандашом, представляет собой, вне всякого сомнения, так называемый символ «Чёрного солнца». Сакральный оккультный символ, часто используемый нацистским обществом «Туле» в своих магических ритуалах…»

— Получается, — размышляла я, нервно покусывая подвернувшуюся под руку зажигалку Суходольского, — субмарина под таким номером всё же существовала, но не была достроена и, следовательно, считаться полноценным военным судном не могла. В итоге на воду её так и не спустили, в военных походах она не участвовала, экипажем, соответственно, укомплектована не была. Тогда непонятно, с какой целью Геринг собственноручно записал номер несуществующей субмарины на документе, вне всякого сомнения, имеющем для него очень большую важность? А, может, рейхсмаршал имел в виду что-то другое? Но аналитики нашей конторы провели тщательный анализ и пришли к выводу, что в данном случае либо имелась в виду недостроенная субмарина, к тому же захваченная советскими войсками в германском городе Данциг, либо назначение данной комбинации букв и цифр — неизвестно. И, вообще, каким боком всплыла в этой истории данная подлодка, если, по последним донесениям капитана Пустовалова, следы почтового вагона с сокровищами теряются в районе Смоленска? А Геринг? Какое отношение к военному флоту он имел, если доподлинно известно, что в Третьем Рейхе командующим подводным флотом — как это по-немецки? — a… Befehlshaber der Unterseeboote был адмирал Карл Дёниц, почивший в 1981 году и служивший на подлодках ещё в Первую мировую войну? — я крепко задумалась. — А каким образом немцы могли эвакуировать груз из опасного на тот момент Смоленска? Логичней всего было бы предположить, что самолётом. По крайней мере, я именно так бы и поступила. А Люфтваффе — это Геринг. Возможно, вот откуда он был в курсе всего происходящего. Хотя, конечно, всё это притянуто «за уши». И ещё «Чёрное солнце» — что это? Рисунок, выполненный чисто машинально? Подобно тому как мы все бессознательно рисуем различные фигуры на полях блокнотов и ежедневников во время лекций в институтах, оперативных совещаниях и прочих длинных и скучных мероприятиях? И случайно ли он расположен так близко от заинтересовавшей нас надписи? При первом же взгляде на рисунок сразу напрашивается вывод, что он имеет прямое отношение к надписи «U-3547».

Я на мгновение подняла голову от документов и посмотрела на Мишку, который сосредоточенно жевал лимон и, по-моему, нагло разглядывал девок, в изобилии сновавших по питейному заведению. Возмущённая его наплевательским отношением к делу, я поднесла руку к его лицу и несколько раз громко щёлкнула пальцами прямо перед его раскрасневшимся от спиртного носом. Он оторвал мутный взгляд от длинноногого чуда, сидевшего за соседним столиком, и с недоумением уставился на меня. Переведя свой взгляд с его осоловевших глаз на подозрительно быстро опустевший графин с коньяком, я всё поняла и посмотрела на часы. К моему ужасу, была уже половина четвёртого! Через полтора часа нас ждал генерал с рабочими версиями, а эта свинья… От негодования, бурлившего во мне, я просто задыхалась, не находя слов.

Генерал, как и следовало ожидать, встретил нас хмуро. Скупо поздоровавшись, мы бочком просочились в начальственный кабинет и расположились в самом тёмном его углу, куда практически не доходил зеленоватый свет большой, украшенной бронзовыми гербами СССР настольной лампы. Тарасов быстро прошёл к своему креслу и, усевшись поудобней, цепким взглядом оглядев нас, грешных, схватил со стола футляр и достал свои знаменитые золочёные очки. По опыту я знала, что это был очень плохой признак.

— Итак, господа офицеры, подведём наши совсем неутешительные итоги. Кто хочет высказаться первым?

Краем глаза заметив, как Суходольский, втянув голову в плечи, буквально начал сползать с кресла, я, видит бог, очень старалась, но всё же не смогла сдержать улыбку. За что тут же и поплатилась.

— Я смотрю, вам весело? — жёстко гаркнул генерал.

— Простите, это я от некоторой растерянности, — ответила я тихим голосом и посмотрела на шефа кротким взглядом воспитанной в пансионе девочки.

— Вот с вас, Ростова, и начнём, — непререкаемым тоном поставил точку Тарасов, — мы все во внимании.

— Если коротко, — пожала я плечами, — то имеем мы следующее. Я тут набросала кое-что, — я поднялась и быстрым шагом подошла к столу и передала генералу листок бумаги. — Тут всё, — добавила я, не вдаваясь в подробности, и села на место.

— Интересно, — задумчиво постучал генерал обратной стороной перьевой ручки по столу, — но, как всегда, коротко и по существу. Увы, зацепок я вижу немного, но всё же кое-что есть. Итак, первая: пистолет, вынырнувший через столько лет и опять канувший неизвестно куда. Насколько я понимаю, на завершающей фазе операции в Смоленской области «Вальтер» вами обнаружен не был. Значит, он ещё где-то гуляет. И уж если от него по каким-либо причинам не избавились в 1974 году, а затем и после убийства гражданина Шварца в Смоленске, то логично было бы предположить, что пистолет до сих пор находится в руках убийцы. Но, здесь всё слишком неопределённо, надуманно и хлипко. Вторая версия, на мой взгляд, более интересная и перспективная. Загадочная субмарина U-3547, якобы затопленная в Балтийском море в марте 1947 года. Это уже кое-что. Данную информацию мы можем проверить и, если повезёт, даже пощупать руками эту лодку. Думаю, нужно попробовать зайти именно с этой стороны. В связи с этим предлагаю незамедлительно создать оперативную группу в составе: майора Ростовой, майора Суходольского. Задача — обнаружить упомянутую подлодку и оценить назначение данного плавсредства. А также возможность её использования немцами для проведения каких-либо операций по транспортировке грузов. В первую очередь, как вы понимаете, меня интересует, каково было состояние лодки до её затопления. Действительно ли она так и не была спущена на воду? Если это так, то мне непонятно, зачем Герингу вообще понадобилась именно эта подводная лодка? Он что же, предполагал её использование после полной готовности и приёмки Крингсмарине? По-моему, что-то здесь у нас не срастается. Согласно архивам, в марте 1945 года для этой субмарины был сварен только корпус. А времени у нацистов на завершение работ уже практически не оставалось. Кроме того, абсолютно непонятно, почему нельзя было задействовать для этих, пока неизвестных нам целей любое другое уже готовое подводное судно? Это значительно проще и менее хлопотно. Особенно учитывая сложившееся к тому времени положение на фронтах. Значит, лодка эта, видимо, чем-то должна сильно отличаться от своих остальных собратьев. Вот только чем? Это вам и предстоит выяснить. Сразу настраивайтесь на серьёзную работу. И ещё, — генерал опять цепко глянул на меня, — Ростова, очень тебя прошу, выбрось ты из своей прелестной головки все эти оккультные знаки и так полюбившуюся тебе мистику! Ищите подводную лодку, и всё! И чтобы больше, я очень надеюсь, что ты меня хорошо поняла, я ничего не слышал ни от тебя, ни от кого-либо другого в нашем отделе о чёрных, красных или белых солнцах! У вас и без всей этой мистики работы хватает. Ибо я могу привести вам, молодые люди, массу исторических примеров, когда немецкие спецслужбы с большим успехом проводили весьма замысловатые операции по запутыванию вражеских разведок самыми неожиданными ходами. Но в целях экономии времени делать этого не стану.