Валерий Шарапов - Тайник в старой стене [litres]

Остановив машину в кустах, так, чтобы из кабины был виден дом, все трое стали ждать. Зверев много курил прямо в машине, Вадик принес из дома театральный бинокль и тоже заметно нервничал. Горячев с самым невозмутимым видом нацепил очки, достал газету и углубился в чтение.

Примерно в половине девятого к калитке дома Зильбермана подошли двое высоких мужчин в черных котелках. Дверь открылась, и они тут же вошли в дом.

– Похоже, наш Боба решил подстраховаться, – Зверев строго посмотрел на Богданова. – Это немного усложняет дело, но я уверен – мы справимся. Ты пистолет не забыл?

Богданов засуетился, едва не выронил бинокль и достал из внутреннего кармана табельный револьвер.

– Думаете, придется стрелять? – спросил Вадик.

– Надеюсь, не придется, пока убери, – ответил Зверев и бросил взгляд на Горячева. Тот хмыкнул, ни на секунду не отрываясь от газеты.

Все остальное время они молчали. Ближе к десяти Горячев задремал. Богданов не находил себе места. Он то и дело смотрел на часы, хлопал себя по карману, в котором лежал револьвер, тщательно протирал линзы бинокля носовым платком. Прошел еще час, затем другой. Веня не появлялся.

– Может, мы время перепутали?

– Это исключено, – сухо заявил Зверев.

Он снова закурил, хотя в машине и без того уже было не продохнуть. Спустя еще несколько минут оба гостя вышли из дома. Боба проводил гостей до калитки. Они о чем-то говорили не меньше минуты, при этом очень живо размахивали руками. Судя по жестам и нервным движениям Бобы, было видно, что он чем-то недоволен. Наконец оба визитера ушли.

– Может, стоит за ними проследить? – поинтересовался Богданов.

Зверев оценивающе посмотрел на своего напарника и отрицательно покачал головой.

– Я должен быть здесь, а тебя одного я не отпущу!

Вадик дернулся и хотел возразить, но Зверев посмотрел на него так, что тут же отбил всякое желание спорить. Примерно в половине двенадцатого свет в доме погас.

Под гулкий храп Горячева Зверев и его напарник просидели до самого утра, так и не сомкнув глаз. Ближе к пяти часам Богданов начал клевать носом. Зверев тоже не выдержал и ткнул парня в бок.

– Думаю, что Веня уже не придет.

Вадик встрепенулся:

– Так что, уходим?

– Продолжай следить за домом, а я попробую позвонить Вене, тут за углом есть телефонная будка.

Зверев вышел из машины.

На улице было прохладно, дул легкий ветерок, птицы затевали утреннюю трель, но Звереву было не до местных красот. Он вошел в будку, набрал Венин номер. Послушав с полминуты гудки, хотел было положить трубку, но тут раздалось:

– Слушаю!

«Ого! Мы тут всю ночь его пасем, а этот оболтус спит себе без задних ног!»

– Костин, твою мать… – процедил не на шутку разозлившийся Зверев. – Ну, Веня, ты даешь…

– Кто это?

– Веня! – только сейчас Зверев понял, что голос на том конце провода был совсем не заспанный.

– Да, я это! – раздалось в трубке. – Я, Венечка! А ты кого здесь надеялся найти?

Зверев, который до этого был готов обматерить парня, тут же осекся и уже слегка дрогнувшим голосом уточнил:

– Венечка? – Зверев отказывался верить своим ушам.

– Венечка-Венечка! Здорово, Антип! Чего в такую рань?

Зверев тут же все понял.

– Все хорошо? – спросил он совсем тихо.

– Какое там, жадный жиденок меня совсем упарил! Но я его уболтал! Боба готов найти покупателя на твои дарики. Говори, где и когда встретимся?

Лишь на мгновение Зверев потерялся, прокручивая в голове услышанное, но быстро сориентировался.

– Сегодня вечером, в семь, у памятника Пушкину, – сообщил напоследок Костин и повесил трубку.

Дежурная машина подъехала к зданию Управления, из нее вышел Корнев. Зверев, который уже полчаса сидел в курилке, тут же бросился к начальнику, схватил его за руку и потащил за собой.

– Пашка! Совсем офонарел? Куда ты меня тащишь? – завопил Корнев.

– Пойдем в курилку, нужно срочно кое-что обсудить! – решительно заявил Зверев.

– Откуда столько рвения? – усмехнулся Корнев. – Время – без десяти восемь, сколько себя помню, ты еще ни разу раньше девяти на работу не приходил.

Зверев зарычал и снова схватил подполковника за рукав:

– Пошли! Не до твоих нотаций сейчас.

– Да не пойду я в курилку! – продолжал спорить Корнев. – Сам знаешь, что я бросил и теперь от дыма меня мутит. Пошли лучше в мой кабинет, там все и расскажешь.

– У меня времени в обрез! Веня влип!

– Что? – Корнев тут же перестал сопротивляться.

Они присели на лавке у дымящейся урны.

– Насколько я помню, Веня вчера вечером должен был встретиться с Шекелем, а вы с Богдановым должны были его прикрывать?

– Не явился на встречу наш Веня!

– А Шекель?

– Что Шекель? Живет и здравствует! Принимает посетителей, одним словом, живет обычной жизнью.

– Так надо было к нему наведаться, узнать про Веню. Думаешь, с ним что-то случилось?

– Уверен.

– Так иди к Шекелю. Возможно, он знает, где Костин.

– Я и сам знаю, где Костин. Он дома. Только что разговаривал с ним по телефону.

– Так чего же ты мне тут голову морочишь?

– Я уверен, что, когда мы разговаривали, он был не один. Кто-то стоял рядом, и провалиться мне на месте, если Веня разговаривал со мной не с ножом у горла или не под дулом пистолета!

– И как ты это понял?

– Когда я позвонил, Веня назвал себя Венечкой.

– И что?

– Он ненавидит, когда его так называют! Он в жизни не назвал бы себя так! А еще он назвал меня Антипом. Ты понимаешь, что это может значить?

Корнев снял фуражку и вытер рукавом вспотевший лоб.

– Хочешь сказать, что те, кто нагрянул к Костину домой, как-то связаны с Антипом?

– Я уверен, что те, кто взял Веню в оборот, ищут Антипа и вырытое им золото. Когда Веня заявился к Бобе, тот принял парня за Антипа. Думаю, что за Шекелем следили и теперь через него рассчитывают найти Антипа и украденное золото.

Корнев встал, надел фуражку:

– Что собираешься делать? Как будешь организовывать поиски бандитов?

– Клал я на бандитов! – огрызнулся Зверев. – По крайней мере, пока не вытащу из беды своего человека.

Он очнулся в душном сыром подвале и тут же ощутил жуткую боль. Схватиться за затылок не получилось – руки и ноги были крепко связаны. Где-то сверху звучала музыка, оттуда же раздавались смех и крики, в углу кто-то тихонько шуршал.

Когда из темного угла показалась огромная черная крыса, Веня напрягся. Он дернулся, стукнул ботинками об пол, но крысу это не испугало. Когда рядом с первой крысой показалась вторая, Веня заволновался уже не на шутку.

Во время службы на флоте он много слышал о крысах. Ему не раз приходилось выслушивать байки об ужасных крысиных волках-каннибалах [18] Речь идет о довольно сомнительном способе борьбы с грызунами на корабле: в железную бочку кидали несколько крыс и не кормили. В итоге выживала одна-единственная особь, которая с этих пор ничем другим, кроме своих собратьев, питаться не желала. Крысу-каннибала выпускали, в итоге остальные крысы в ужасе покидали корабль. , пожиравших своих сородичей, слышал он и о моряках, которые во сне лишались мочки уха или кончика носа, но в эти россказни он никогда особо не верил.