Наташа Полли - Утесы Бедлама [litres]

– Как ты думаешь, он достойный восхищения человек, с которым плохо обошлись, или просто угрюмый сукин сын? – спросил Клем.

Я рассмеялся.

– Не уверен.

– Ты говорил с ним у Мартеля?

– Нет. Мартель запер его в комнате сразу после ужина.

– Запер?

– Возможно, они думали, что он может напасть на кого-нибудь.

– Или, возможно, он убрался бы домой, прежде чем вы, идиоты, вспомнили бы, как он выглядел, – крикнул Рафаэль, и мы оба остановились, потому что он сказал все по-английски. Он говорил без акцента, точнее с нашим акцентом и слабой иностранной ноткой. – Спускайтесь. К реке ведет ровная дорога, и затем мы проплывем десять миль на лодке.

– Интересный у вас английский, – заявил Клем, придя в себя. – Где вы учились?

В ответ Рафаэль лишь крикнул:

– Быстрее.

Клем вскинул брови.

– Ты слышал? Пойдем.

Я не мог гнать лошадь из-за болезненных толчков, отдающих в ногу, мне было больно сидеть, поэтому я отстал. Сквозь туман мыслей я попытался понять, почему Рафаэль сказал одно за столом у Мартеля и позже велел нам уезжать, когда говорил со мной через стену. Что-то пугало меня. У Клема снова пошла кровь из носа, и он оставлял ярко-красные следы на снегу.

Вскоре стало понятно, почему Рафаэль торопил нас. Остановиться было негде. Даже по пути в Крусеро нам попадались постоялые дворы, но здесь ничего не было. По одну сторону дороги возвышались черные скалы, уходящие в облака. Они поднимались ввысь на тысячу футов, огромные и заснеженные. По другую сторону было озеро с водой ярко-голубого цвета, а за ним массивный ледник, из которого доносился треск. Каждые полчаса очередная глыба льда летела вниз, разбиваясь о камни. Ледник был таким огромным, что казался нереальным. Вскоре меня охватила тревога. Казалось, людям нельзя было здесь находиться. Но уже через несколько миль мы увидели фермерские террасы: гигантские ступени, каждая шириной не меньше восьми футов, на склоне горы, чтобы урожай мог расти на плоской поверхности. Их создали инки, и теперь они были заброшены, но сохранили свои очертания. На одной стороне сто пять ступеней тянулись вверх по холму. Своим размером эти террасы намного превосходили любую чайную плантацию или храм в Китае. В самых невозможных местах виднелись руины домов. Клем дотронулся до моей руки. Если он и злился на меня из-за непрошенного проводника, его обида рассеялась, уступив место восторгу и радости.

– Как тебе? Император Адриан сгрыз бы локти от зависти.

– Я и не думал, что это выглядит так, – признался я. Террасы занимали такую огромную территорию, что казалось, на них двигались лишь тени облаков, несмотря на качание высокой травы и крон деревьев. Зрелище завораживало и пугало одновременно.

– Как? – спросил Клем.

– Не знаю. Просто…

– Действительно великолепными, а не довольно-таки великолепными? – Клем улыбнулся. – Я знаю. Многие говорят: «Да, творения ваших людей с палками чудесны, ведь они были пигмеями в землянках». Но они не были пигмеями в землянках. Они были умными и сильными, как римляне. Историческое везение, что испанцам удалось одержать над ними верх.

– Но как? – спросил я, резко захотев узнать ответ.

– Оспа, – пояснил Клем. – Это не было особой стратегией, просто испанцы завезли оспу в Мехико. Болезнь проникла в Перу до того, как они добрались туда. Инки построили потрясающую и эффективную систему дорог. Королевская семья была уничтожена через пять лет, правители империи свержены, и Писарро захватил страну с пятью тысячами солдат. Одно из самых нелепых стечений обстоятельств в истории.

Я никогда не интересовался этим. Каждый раз, когда Клем заводил разговор об истории Южной Америки, мне казалось, что в мире существовали сотни неинтересных и разбитых империй, и инки растворились в них, но они по-прежнему были здесь. Наверное, кто-то гордился тем, что живет в этих землянках. Призраков не было – я не верил в них, – но в ту минуту я пожалел об этом, потому что призраки означали бы, что эти люди не были полностью забыты.

– Вы знаете, кто построил это? – спросил Клем у Рафаэля. – Какой король?

– Это был не король. Королевские владения гораздо больше.

– Гораздо больше, – эхом отозвался я. Я снова словно затерялся в тумане.

– Как нога? – спросил Клем.

– Хорошо, – ответил я, твердо решив, что мы остановимся, только когда я потеряю сознание.

Но Рафаэль решил по-своему.

– Давайте остановимся. Я умираю от голода. По крайней мере здесь нет ветра.

– Я думал, мы должны спешить, – заметил Клем.

– Нет, раз здесь растет виноград. – Рафаэль спрыгнул из седла на стену террасы, уселся на край второго уровня и сорвал гроздь темного винограда. Он промычал, чтобы привлечь мое внимание, и кинул мне на колени ягоды и кусок пирога Мартеля. – Съешьте что-нибудь сладкое. Мы все еще на большой высоте, вы быстро устанете.

Клем поднял голову.

– Где мы сейчас?

– Это долина Сандия.

Рафаэль был прав – от сладкого винограда мне стало лучше. Ягоды были спелыми и упругими.

– Хорошо. Все, что находится дальше, не обозначено на картах, – сообщил мне Клем. Он достал из кармана сложенный лист бумаги, на котором уже пытался отметить горы и реки. Перед Крусеро Клем хотел определить широту с помощью своего секстанта, но ночью небо закрывали облака, и найти Полярную звезду было невозможно. Очевидно, сейчас время близилось к полудню, но солнце затерялось в туманной дымке. – Нам нужно начинать работать.

Я спешился на первую ступень террасы, которая находилась на уровне щиколоток. Моя лошадь – породистая кобыла – обнюхала траву и начала аккуратно жевать ее. Я погладил ее по шее, вспомнив Гулливер, которая тоже умела вести себя за столом. Вдалеке от нас, примерно в двадцати футах, Киспе спустился на землю так же жестко, как я.

Клем застыл с карандашом над картой.

– Скоро мы выйдем к реке. Как она называется? – спросил он у Рафаэля.

– Зависит от того, из какой ты деревни.

– Да вы просто кладезь знаний.

Рафаэль устало посмотрел на него и перекинул ноги на террасу. Поскольку он был прямо над нами, мы потеряли его из виду. Если бы захотел, он мог бросить нас здесь и уйти. Мы узнали бы о его побеге не сразу. Оставалось надеяться, что Киспе знает дорогу. Я протянул Клему виноград. Он сел рядом со мной и окинул меня взглядом.

– Что ж, на этой чудовищной высоте ты светишься здоровьем. Вопиющая дерзость. Ты не мог бы обзавестись каким-нибудь ужасным осложнением с ногой, чтобы я со своим хрупким телосложением не выглядел так женоподобно?

Мне хотелось, чтобы это было правдой. Клем не умел лгать. Он просто говорил обратное тому, что думал, и надеялся на лучшее. Я был уверен, что никогда не выглядел так ужасно.