Игорь Лебедев - Формула алхимика

— Стоять! — что есть мочи заорал он и метнулся к незнакомцу.

Темная фигура вздрогнула, обернулась на крик и нырнула внутрь.

Подбежав, городовой толкнул дверь — заперто. Разбитые накануне витрины были забраны досками. Поплевав на руки, Иван Данилович отступил на несколько шагов, с разбегу высадил дверь и с треском влетел внутрь. За ним в темноту последовали Жарков и Ардов.

— А ну на пол! — кричал Свинцов в кромешной тьме, создавая невообразимый шум — он явно вел невидимую брань с неким черным человеком.

Был слышен шум борьбы, разрываемых одежд, кряхтение и стоны. Наконец послышался звук падающего тела и какой-то треск, словно проломили стену.

Жарков наконец-то зажег фонарь и осветил лежащего на полу приказчика Мирона, которого удалось оглушить Свинцову. Сам городовой издавал звуки борьбы уже где-то вдалеке, за стеной. Поднеся фонарь к углу, чины полиции действительно обнаружили проход, который ранее был скрыт шкафом. Жарков и Ардов устремились по темному коридору на шум и вскоре очутились в небольшой каморке, где на полу лежал еще один приказчик. Жарков сидел на нем верхом и вязал руки за спиной. Под самым потолком билась о стену рама распахнутого окошка, через которое внутрь втекал мягкий лунный свет.

— Третий ушел, шельма! — крикнул Свинцов, кивая на окно.

Не сговариваясь, преследователи подскочили к окну: Жарков сложил лодочкой руки, а Илья Алексеевич, оттолкнувшись ногой от этой подставки, влетел в окошко.

Вывалившись на мостовую, Ардов увидел в полусотне саженей черную фигурку, уходящую по набережной вдоль фасадов. Остановившись, беглец обернулся и зачем-то протянул руку. В следующее мгновение из этой руки вылетел огненный шар, а от стены рядом с головой сыщика откололся маленький кусочек камня и полоснул по щеке. «Он же стреляет!» — с удивлением подумал Илья Алексеевич и бросился со всех ног догонять преступника.

Расстояние было значительным, и шансы казались минимальными. Злоумышленник сумел сделать на бегу еще пару выстрелов в сторону преследователя, после чего нырнул направо в просвет между домами. Ардов преодолел пару саженей, прежде чем увидел невероятное: черная фигурка беглеца внезапно вылетела из-за угла обратно и хлопнулась на мостовую. Подбежав к обездвиженному телу, Илья Алексеевич столкнулся с выходящим на свет полковником Брусникиным, потирающим запястье правой руки в кожаной перчатке. За ним показались и два вахмистра, которые, надо полагать, следовали за ним безотлучно.

— Кажется, слегка переборщил… — не без кокетства сообщил Брусникин. — Добрый вечер, Илья Алексеевич, рад встрече. Разрешите поблагодарить за помощь — без вас мы бы не догадались.

Ардов автоматически кивнул в знак приветствия и посмотрел на преступника. Это была Глебова, переодетая в наряд рабочего с городских окраин. На левой ее скуле уже образовался кровоподтек от удара. Она лежала без чувств. Правая рука сжимала револьвер.

Подбежал запыхавшийся Жарков.

— Задержали? Вот спасибо!

Петр Павлович пожал руку жандармскому офицеру и, смутившись, обернулся к Ардову:

— Я послал Спасского предупредить господина полковника… на всякий случай… — пояснил он извиняющимся тоном.

Из-за массивных спин унтер-офицеров выглянул и Спасский — он едва доходил до плеча тому, что был пониже. Щурясь, Илья Ильич кивнул в знак приветствия и застенчиво улыбнулся.

— Но вы, безусловно, будете иметь возможность задать ей интересующие вас вопросы, — спохватившись, добавил Жарков, обращаясь к Илье Алексеевичу, вместе с тем одновременно как бы напоминая и господину полковнику об имеющихся договоренностях.

— Так точно, — подтвердил Брусникин и дал знак унтерам заняться Глебовой. — А где остальные?

— В лавке, — кивнул за спину криминалист.

Полковник двинулся далее по переулку. К лавке уже приближалась пара карет жандармского управления, из которых на ходу выпрыгивали люди в синих мундирах.

Жарков опустился над Глебовой на колени, оттянул веко, пощупал пульс.

— Легкое сотрясение, — определил он. — Через полчаса придет в себя. Думаю, завтра вполне сможет дать показания.

Жандармы подхватили Глебову и понесли к телеге, которая, заранее подготовленная, стояла здесь же, в переулке.

С утра Илья Алексеевич явился в штаб Отдельного корпуса жандармов на Фурштатской в кабинет Брусникина. Полковник весьма любезно встретил сыщика, хотя и выглядел озабоченным: из утренних газет следовало, что после вчерашней выходки у Коммерческого банка министр финансов Витте получил ультиматум с требованием остановить реформу. По пути сюда Илья Алексеевич слышал, как мальчишки-газетчики выкрикивали сенсационные заголовки: «Народовольцы шантажируют правительство!», «Формула профессора Горского обрушит рынок!», «Правительство собирается на срочное заседание!».

На столе Брусникина стояли ящики со слитками, доставленные из третьего участка Спасской части.

Глебова сидела на стуле, уставившись в окно. Появление Ильи Алексеевича оставило ее безучастной.

— Мы задержали вашего «фальшивомонетчика», — начал Илья Алексеевич. — Им оказался Гриша Капай, помощник Гали-Дудки, мошенницы из Одессы, проводившей здесь медиумические сеансы под видом мадам Энтеви. К смерти Крючина, равно как и к смерти профессора Горского, он не причастен.

Глебова бросила взгляд на сыщика, в котором презрение мешалось с удивлением, и снова отвернулась к окну.

— Столько смертей ради идеи о всеобщем счастье…

— Сколько? — вдруг вспыхнула революционерка. — Две?

— Если считать мадам Энтеви, то — три.

— Да пусть будет хоть сто тридцать три! Пятьсот тридцать три! Миллион тридцать три! — глаза арестованной загорелись нездоровым блеском. — Что вы причитаете, как старая бабка, Ардов?! Новый мир создается с кровью! И нет той цены, которую не мог бы заплатить настоящий патриот, чтобы купить за нее подлинную свободу для всех. Свободу, счастье и справедливость.

Илья Алексеевич не ожидал такого напора. Он обратил растерянный взгляд на Брусникина, который молча сидел за столом и что-то писал. Полковник закатил глаза к потолку, как бы говоря: «Ну что вы хотите? Вас предупреждали, революционеры — поголовные психи».

— Зачем же вы всё это затеяли, если в итоге формула не работает? — искренне удивился Ардов; он все никак не мог поверить, что тот кровожадный раж, в который прямо на его глазах неожиданно впала подозреваемая, является не формой театрализации и истинной сутью этой весьма симпатичной особы.

— Почему это «не работает»? — обеспокоилась Глебова.

Илья Алексеевич зачерпнул из коробки пригоршню слитков и бросил на стол.