Игорь Лебедев - Формула алхимика

Илья Алексеевич сделал вопросительный взгляд.

— Завтра уже поздно, — пояснил Август Рейнгольдовч. — Эксперимент длится пять дней, а нам необходимо успеть получить сведения до 3 мая — на этот день Его Величество назначил заседание Финансового комитета. Сумеете?

— Постараюсь, — ответил Ардов, понимая, что другой ответ здесь не подразумевается.

— Пять дней — это, конечно, срок, — продолжил что-то прикидывать в уме Райзнер, — но, я думаю, мы с Сергеем Юльевичем сумеем сдержать натиск, пока вы не принесете нам победу.

Вдруг взор обер-полицмейстера сделался беспокойным:

— Постойте, а если у вас и вправду получится золото?

— Значит, народовольцы правы, — беспечно ответил Илья Алексеевич, — век золота прошел, и оно действительно ничего не стоит.

Райзнер поднял растерянный взгляд на собеседника: шутит или серьезен? Впрочем, Август Рейнгольдович уже привык к этим странностям молодого человека.

Доктор Юнгерт оказался добродушным старичком, который с преувеличенным вниманием выслушал Ардова, ответил на вопросы и с легкостью разрешил встречу с пациентом Глебовым, вот уже несколько лет неотлучно пребывавшим в лечебнице — с той поры, как вернулся из экспедиции по заповедным местам Индии и Тибета. Подведя сыщика к палате, он разъяснил, при каких проявлениях пациента следует вести себя осторожней, а в какие моменты лучше прервать беседу и позвать на помощь. Доктор указал на крепкого телосложения санитара, который будет дежурить у двери и тут же придет на выручку, если потребуется.

Поблагодарив, Ардов вошел.

За столом спиной ко входу сидел невысокий сухопарый человек. Услышав скрип двери, он обернулся и взглянул исподлобья на вошедшего. Жидкие белые волосы были едва заметны на его голове.

— Пришли? — весьма приветливо спросил он с такой интонацией, словно о визите было договорено заранее.

— Да…

— Вы можете сесть на кровать. — Глебов кивнул на аккуратно заправленную лежанку у стены. — Гостей у нас не бывает, так что второго стула не держим, — улыбнулся он.

Голос пациента психиатрической лечебницы был необыкновенно мягкий и приятный, Ардову он показался похожим на свежую, только что вынутую из печи булку с сахаром — румяную, ароматную, с хрустящей корочкой.

— Я пришел к вам за помощью, — присаживаясь, объяснил Ардов и потянулся к карману.

— То, что вы нас не боитесь, это хорошо, — так же мягко продолжил Глебов, сняв пенсне с большого заостренного носа. — Это… очень хорошо…

Сыщик привстал и протянул листок с надписью на санскрите, который был найден в кулаке мертвого Горского. Глебов принял бумагу, отвернулся к столу, надел пенсне и углубился в изучение.

— Вы… не должны удивляться… — наконец, не поворачиваясь, проговорил он, делая паузы между словами так, будто начал задыхаться. — Вас же предупреждал… доктор…

Илья Алексеевич на всякий случай посмотрел на дверь.

— Нас… оберегают от врагов… способных… доставить нам… неприятности…

С каждым словом голос Глебова становился все тише, голова опускалась ниже, а все тело как будто сдувалось, словно из него вытекала жизненная сила. Наконец он замер и просидел неподвижно около минуты. Илья Алексеевич ждал.

Вдруг мужчина выпрямился и обернулся. Взгляд был испуганный, а лицо как будто помолодело.

— Знаешь, как мне удалось спастись? — заговорил он быстрым высоким голосом, очень похожим на детский; все движения сделались порывистыми и какими-то беззащитными; на языке у Ардова разлился вкус топленого молока. — Я взял все, что считаю в себе наиболее ценным, все, что для меня важно и дорого, все что приятно, — и спрятал это в разных местах. Вот так! — Глебов протянул перед собой руку и сжал ладонь в кулак, оттопырив в сторону большой палец, как это обычно делают дети. — Поэтому, когда они получили власть надо мной, я уже ничем не владел. Ловко, верно? — Он опять засмеялся высоким голосом.

— Записка написана на санскрите? — Ардов попытался направить разговор в нужное русло.

Глебов взял со стола листок и, прикрыв глаза, принялся декламировать:

— «Нужен, нужен отпрыск Бхавы, только он возглавит сильных; только он глубокой мыслью постигать сумеет Шиву»… [70] Фрагмент поэмы «Кумара-самбхава» индийского поэта Калидасы (365–445).

— Так это стихи? — удивился Илья Алексеевич.

В ответ Глебов опять рассмеялся и заговорил, едва успевая переводить дыхание между словами, словно опасался не успеть:

— Вам совершенно не нужен этот перевод. Попросите у Лагималая Свами эквивалент в цифровом порядке, а у Арчибальда — перевод этого порядка в последовательность химических элементов.

— Спасибо… — растерянно пробормотал Ардов, еще не совсем понимая, где ему искать упомянутых экспертов. — А вы были знакомы с профессором Горским?

Обитатель палаты на мгновение замер, взгляд его сделался жалким, он посмотрел на гостя с досадой, как будто хотел укорить за неуместный вопрос. В следующее мгновение он вскочил и с силой отшвырнул табуретку в сторону — та с грохотом ударилась о стену.

— Юрка прислал?! — выкрикнул он низким, булькающим голосом, который хлынул в лицо Ардову горячей кровью как из рассеченной яремной вены животного при забое на скотобойне.

Глебов уставил руки в бока и вперился в гостя гневным горящим взором. Казалось, он даже стал выше ростом и шире в плечах, чем был до этого.

— Крыса он, а не профессор! — оскалив зубы, продолжил Глебов, подрагивая от негодования. — Лживый, трусливый негодяй! Все беды экспедиции на его совести! Мелкий, тщеславный гаденыш… Змея! Это же из-за него!.. Это же из-за него все! — Глебов принялся потрясать кулаками над головой, неотрывно глядя на Ардова, словно примеривался, как бы получше нанести удар. — Ходит вокруг меня кругами, только и ждет, как бы удавку накинуть. А глядь — сам в нее и угодил! — с этими словами Глебов неожиданно подмигнул Ардову бешеным глазом. — Давненько не бывали у меня его клевреты. Что, Илюша, надумал меня обмануть?

— Горский мертв, — счел необходимым сообщить Ардов.

— Это я и без тебя знаю! Решил занять его место?

— Отнюдь, — всеми силами стараясь не растерять присутствие духа, возразил сыщик. — Я весьма далек от ваших с ним интересов. Проверка результата эксперимента необходима для целей государственной безопасности.

— С каких это пор она стала тебя беспокоить? — явно успокаиваясь, пробормотал Глебов и отправился поднимать табуретку.

Было очевидно, что самообладание, которое сумел сохранить Илья Алексеевич, произвело благоприятное впечатление на странного собеседника.

Вдруг Ардова осенило:

— Вы не могли бы перевести эти строчки в цифровой порядок?