Роберт Гулик - Призрак в храме

Ма Жун посмотрел вверх. Между ветвей деревьев он увидел левую башню храма и определил, где находится.

— Так, заброшенный колодец расположен в самом дальнем углу, в задней части этого проклятого сада. Куда же задевалось мое милое привидение? Оно либо ускользнуло через эту брешь в стене, либо направилось по боковой тропинке, которую я видел на пути сюда. В любом случае его больше нет, что и радует!

Ма Жун громко разговаривал сам с собой, потому что чувствовал себя не вполне уверенно. Сверхъестественные силы были единственным, чего он боялся на этом свете. Он осмотрел темные деревья, но не заметил никакого движения. Тогда он пожал плечами и обернулся к колодцу.

— Конечно, это идеальное место, чтобы прятать трупы. Да взглянуть только на эти темные пятна — там, на краю! И внизу, на кирпичах! Темно-красные! — Ма Жун заглянул внутрь. — Очень глубоко, больше двадцати чи. Все заросло. Эта веревка для ведра прогнила насквозь, но, думаю, мой фонарь она выдержит.

Он привязал конец веревки к ручке фонаря и опустил его в колодец. Под свисающим в колодец плющом толстые стебли лиан глубоко вросли в расщелины между старыми кирпичами. Большие куски каменной кладки

Ма Жуну заброшенного колодца

обвалились, оставив зияющие дыры. Ма Жун внимательно посмотрел вниз.

— На дне ничего не разглядеть, кроме камней и высокой травы, — разочарованно произнес он. — Но тело должно быть где-то там.

Ма Жун быстро вытащил фонарь и прикрепил его к поясу, потом перелез через край колодца, крепко ухватился за толстую лиану и стал нащупывать ногой какую-нибудь опору в стенке. Он был физически крепким, но тем не менее ему приходилось следить за каждым движением, потому что во многих местах старые кирпичи вываливались, едва он наступал на них. Наконец он спустился настолько, что смог спрыгнуть вниз на траву. Он быстро отступил в сторону, потому что правой ногой задел что-то мягкое. Ма Жун наклонился, и на его лице появилась довольная улыбка. Это была человеческая нога. Раздвинув траву, он увидел голое безголовое тело огромного мужчины, лежащее кверху разукрашенной татуировкой спиной.

Ма Жун присел на корточки и осветил фонарем замысловатый рисунок на спине. Он был выполнен в ярко-зеленой, голубой и желтой красках.

«Должно быть, это обошлось ему в приличную сумму, — подумал он. — Большая тигриная морда между плеч должна была, очевидно, защищать его от нападения сзади. Но в этот раз она его подвела, потому что убит он ударом ножа как раз под левую лопатку. Конечно, это Сэн Сань! Какие могучие мускулы на руках и ногах! Но где же голова второго парня?»

Ма Жун осмотрел дно колодца, но кроме трупа обнаружил только сверток с синей одеждой. В одном месте от стенки отвалился большой кусок облицовки, образуя нишу высотой немногим больше четырех чи и почти такой же глубины. Встав на четвереньки, он посветил в отверстие фонарем. Оттуда на него уставилась огромная жаба, мигая выпученными глазами.

Ма Жун пожал плечами.

— Значит, убийца забрал отрубленную голову домой. Ну что ж, пора и подниматься. Стражники принесут веревки, носилки и... О Небо!

Здоровенный кирпич пролетел мимо него, едва не задев его левое плечо, и рухнул прямо на спину трупа. Быстрый как молния, Ма Жун погасил фонарь и, согнувшись, втиснулся в нишу. Обхватив руками колени и прижавшись к ним головой, он с трудом поместился в ней.

Один за другим вниз свалилось еще штук пять кирпичей.

— Прекрати! — закричал Ма Жун. — Ой, плечо... Прекрати немедленно!..

Он принялся яростно ругаться, издал громкий вопль, а потом несколько приглушенных стонов. Вниз упало еще несколько кусков кладки и замшелых булыжников. Один, отскочив от стены, попал ему в левую ногу, и он едва сдержал крик. Потом посыпались осколки кирпича, и наконец все стихло.

Ма Жун продолжал, скорчившись, терпеливо прятаться в нише и внимательно прислушивался. Видя, что ничего больше не происходит, он выбрался из своего убежища и, растирая затекшие ноги, посмотрел вверх. Убедившись, что там никого нет, он достал фонарь и зажег его.

Тело Сэн Саня было погребено под большой грудой камней.

— Придется немало потрудиться, чтобы освободить тебя из-под этой кучи, — пробормотал он. — Ну а пока что это поможет мне выбраться из колодца. А потом я обязательно найду доброжелателя, свалившего все это на тебя, Сэн Сань.

Судья Ди внимательно осматривал обезглавленное тело Сэн Саня, лежащее на столе в морге. На судье был ночной халат, волосы стянуты платком. Ма Жун в испачканной и изодранной одежде стоял по другую сторону стола, держа большую свечу.

Оставался час до полуночи. Настоятельница ушла сразу после обеда. Потом судья сыграл с женами несколько партий в домино и удалился с Первой госпожой. В спальне они выпили несколько чашек чая, неторопливо вспоминая двадцать лет совместной жизни, потом заснули. Разбудил судью настойчивый стук домоправителя, который сообщил спавшей перед спальней служанке, что явился Ма Жун со срочным сообщением. Ма Жун сразу же отвел судью в морг и рассказал, что он обнаружил.

После долгого молчания судья Ди поднял голову.

— Вот почему на лице Сэн Саня не было никаких признаков удушения, — заметил он. — Он был убит ударом ножа в спину, а задушили вторую жертву. А как, ты думаешь, твой потенциальный убийца выследил тебя, Ма Жун?

— Начальник стражи, глупый осел, не сказал молодому Фану и второму стражнику, что к храму можно пройти и сзади. А я был так же глуп, — с горечью добавил он, — потому что прежде, чем лезть в колодец, мне нужно было заглянуть за стену. В стене есть брешь, и оттуда этот негодяй, наверное, и следил за мной. Возможно, он находился в главном зале, когда я вошел туда, потому что, по-моему, я слышал, как закрывалась маленькая дверь у алтаря; правда, я не до конца в этом уверен. Пока стражники вытаскивали тело из колодца, я осмотрел заднюю часть храма и обнаружил, что вдоль садовой стены снаружи есть тропинка. Должно быть, по этой тропинке убийца и прошел к бреши в стене. Он не мог идти за мной через сад, я бы обязательно услышал или заметил его. Уж в этом я совершенно убежден.

— Ты говорил, что видел какой-то белый силуэт.

— Ну, очевидно, это была все-таки игра лунного света, — немного смущенно сказал МаЖун. — Привидения не бросаются камнями.

Склонившись над трупом, судья изучал причудливую татуировку.

— Спина сильно повреждена камнями, которые твой противник сбрасывал в колодец, — сказал он. — Сэн Сань, как и большинство ему подобных, явно был очень суеверным человеком. Под маской тигра у него изображена пара мандаринских уток, символ постоянства в любви. Под одной из них написано его имя, под другой — О Небо, поднеси-ка свечу поближе, Ма Жун! — Судья показал на маленький синий рисунок на пояснице. — Посмотри! Это план заброшенного храма! Как жаль, что кожа здесь содрана камнями. Но я все же могу прочитать четыре иероглифа внизу: «много золота и много счастья».