Роберт Гулик - Призрак в храме

Судья Ди поднял шесть карточек. Откинувшись на спинку кресла, он перетасовал их.

— Есть, конечно, несколько других возможных комбинаций. Но мы рассмотрели, по-моему, основные варианты, с которыми необходимо считаться.

— На столе осталась еще одна карточка, ваша честь, — сказал старшина.

Судья выпрямился.

— Ах да, седьмая карточка! — Он перевернул ее. Она была черной.

Перевернув ее, он сказал:

— Я написал здесь некое имя как еще один возможный вариант. Возможно, это имя привидения. Привидения из храма. Но потом я его зачеркнул. Эта карточка означает смерть.

Он присоединил седьмую карточку к остальным, еще раз перемешал их и бросил в открытый ящик, затем сложил руки на груди.

— Дойдя до этой стадии, нам следовало бы, как обычно, начать утомительное и занимающее много времени расследование. Нам нужно было бы детально изучить прошлое всех подозреваемых, узнать, где и с кем они находились в то время, когда были совершены преступления, допросить домашних слуг, владельцев лавок и так далее. Это заняло бы недели, если не месяцы, даже если бы наши друзья Цзяо Тай и Дао Гань были здесь и принимали бы в этом участие. К счастью, есть более короткий путь.

Он подвинул к себе план храма, нарисованный Весенним Облачком. Постукивая по нему указательным пальцем, он продолжил:

— Благодаря этому великолепному рисунку, мы можем этим же вечером провести решающее испытание. Полчаса назад я поручил писцу отнести два письма. Одно адресовано господину и госпоже У, другое — их другу банкиру Ли Маю. Я пригласил их прийти через два часа в заброшенный храм, потому что собираюсь рассказать им там о результатах следствия по делу барышни Нефрит.

— А как с Ли Ку и настоятельницей? — спросил Ма Жун.

— За настоятельницей я сам зайду в Приют отшельника. Я все равно собирался побывать там, чтобы узнать, как дела у молодого Фана. Что касается Ли Ку, то ты, Ма Жун, сейчас сходишь к нему домой. Скажи ему, что я велел тебе отвести его в заброшенный храм, потому что хочу показать ему кое-что и узнать его мнение об этом так, чтобы никто не знал. Поднимайтесь на холм сзади, потому что ни в коем случае он не должен увидеть, что у меня и другие гости. Ждите с ним за храмом; когда он будет мне нужен, я дам тебе знать. Тогда ты приведешь его в зал через заднюю дверцу. — Когда Ма Жун поднялся, судья поспешно добавил: — Все время следи за ним, Ма Жун! Он подозревается в убийстве!

— Не беспокойтесь, — решительно сказал его помощник, выходя.

Судья Ди тоже встал.

— Пойдем, Хун! Мне нужно быть в храме прежде, чем появятся гости. Хочу проверить свою теорию до того, как подвергну испытанию подозреваемых.

Стражники у восточных ворот с удивлением смотрели на официальный кортеж. Впереди ехали верхом два стражника, били в маленькие бронзовые гонги и кричали: «Дорогу, дорогу! Приближается его превосходительство судья!» За ними следовали два других, державших в руках шесты с большими фонарями из промасленной бумаги с красными иероглифами «Судебная управа Ланьфана». Дальше десять носильщиков в форме несли паланкин судьи Ди. За паланкином ехал начальник стражи, а за ним десять стражников.

Увидев кортеж, кули, нищие и прочие лодыри, сидевшие у ларьков возле дороги за воротами, вскочили, чтобы присоединиться к нему. Начальник стражи закричал, чтобы они оставались на местах, но тут отодвинулась занавеска паланкина, выглянул судья Ди и сказал ему:

— Пусть идут, если хотят!

Судья и старшина Хун вышли из паланкина у подножия лестницы. Памятуя о предстоящем крутом подъеме, судья не стал надевать официальное платье, но выбрал платье из тонкой серой ткани с черной каймой и широким черным поясом. На голове у него была высокая квадратная шапка из черной кисеи.

В переднем дворике стражники воткнули шесты с фонарями управы в землю по обе стороны тройных входных ворот. Судья приказал им остаться там. Он вошел в главный зал в сопровождении старшины Хуна, начальника стражи и старшего стражника; тот нес два фонаря, веревочную лестницу и кольцо тонкой веревки.

Они оставались в зале довольно долго. Когда судья вышел оттуда во двор, лицо его в свете фонарей казалось бледным и осунувшимся. Он коротко приказал начальнику стражи встретить его гостей и подождать вместе с ними в переднем дворике. Стражники должны были установить фонари в храмовом зале и подмести пол. Отдав эти приказания, он пошел со старшиной по дорожке, ведущей к Приюту отшельника.

Когда сама настоятельница отворила им ворота, судья искренне поблагодарил ее за заботу о раненом стражнике и сказал, что хочет видеть его. Настоятельница провела их в маленький боковой зал молельни, где на бамбуковой кровати лежал Фан. Весеннее Облачко сидела на корточках в углу возле жаровни и веером раздувала пылающие угли под кувшином с лекарством. Судья похвалил молодого стражника за то, что он обнаружил закопанную голову, и пожелал ему скорейшего выздоровления.

— За мной очень хорошо ухаживают, ваша честь, — с благодарностью сказал Фан. — Настоятельница перевязала мне рану, и каждые два часа Весеннее Облачко дает мне лекарство, сбивающее лихорадку.

Старшина Хун заметил, что он бросил нежный взгляд на Весеннее Облачко и что та слегка зарделась.

Вернувшись в передний дворик, судья Ди сказал настоятельнице:

— Этим вечером я пригласил несколько человек в храм, чтобы обсудить убийство, произошедшее здесь недавно. Я хотел бы, чтобы вы также присутствовали, ведь это место, так сказать, подлежит вашей церковной юрисдикции!

Настоятельница ничего не ответила, но склонила голову в знак согласия, надвинула капюшон на голову и пошла за судьей и старшиной.

Господин У расхаживал по двору, заложив руки за спину. По этому случаю он надел темнозеленое платье с широкой черной каймой и высокую черную шапку, придававшую ему очень официальный вид. Его жена в темном платье и с черной вуалью, закрывавшей волосы, сидела на большом камне. Рядом с ней стоял господин Ли Май.

Судья Ди церемонно представил господина У и господина Ли настоятельнице. Оказалось, она уже знала госпожу У, так как та несколько раз приходила в Приют отшельника воскурить благовония. Стоя в центре переднего садика, они обменялись обычными вежливыми вопросами. Мягкий свет двух больших фонарей придал серым стенам менее мрачный вид. Если бы не стражники у ворот, можно было бы подумать, что эти люди собрались во дворе для того, чтобы насладиться вечерней прохладой.

— Я весьма благодарен вам всем за то, что вы незамедлительно явились сюда в ответ на мое приглашение, — обратился к ним судья. — Теперь я хочу, чтобы вы прошли со мной в главный зал. Там я объясню, зачем позвал вас.