Анри Кок - Гостиница тринадцати повешенных

– В честном бою… как же… двенадцать… тринадцать… а может, и четырнадцать человек – так как вас четырнадцать – против двоих!

– Вы опять-таки ошибаетесь, господин де Бальбедор. Я не дерусь, равно как и мэтр Гонен… и, как мы уже сказали, вы можете выбрать по одному противнику.

– А! – произнес д’Агильон. – А что, если мы убьем наших противников?

Господин Темпус с сомнением покачал головой.

– В конце концов, – возразил Бальбедор, от которого не ускользнул этот жест господина Темпуса. – Предположим… позвольте нам предположить, что обе эти шпаги будут побеждены… что последует за этим?

– Последует то, что их заменят две другие.

– А! В самом деле! Стало быть, чтобы выйти отсюда, нам придется…

– Убить нас всех!

– Значит, вы все-таки вмешаетесь, в том случае… если удача… или наша ловкость позволят нам избавиться от двенадцати наших противников?

– Да, господин шевалье, тогда я вмешаюсь! – сказал господин Темпус.

– И я тоже! – добавил Гонен.

– Но не желая лишать вас средств, господа, – продолжал командир Двенадцати шпаг дьявола, – предупреждаю, что с вашей стороны было бы безумием рассчитывать на вашу ловкость… или же на удачу! Конечно, нам отлично известно, что ловкачи Исаака де Лафемаса… наемные убийцы Ришелье – превосходные мастера клинка… они умеют убивать. Но мы умеем убивать еще лучше… и докажем вам это!.. Ну же, господа, выбирайте, кто вас убьет?

Было столько убежденности – холодной, суровой, без всякого хвастовства – в голосе Темпуса, что Бальбедор и д’Агильон снова вздрогнули. Но это содрогание было мимолетным и на сей раз – в те времена, зачастую за неимением других качеств, многие обладали умением идти на смерть храбро.

– Хорошо, – произнес шевалье, грациозно вынимая шпагу, – примеру его последовал и виконт, – мы с моим другом обречены… и нам не остается ничего иного, как только заставить вас дорого заплатить за победу, господа. Но прежде позвольте сказать вам два слова… обычно в этом не отказывают приговоренным к смерти… Возможно, и вы не откажетесь сообщить нам, кто вы такие, господа? Вам известно, кто мы… видимо, именно поэтому вы горите таким желанием перерезать нам горло, мы же вас не знаем. Позвольте же нам, по крайней мере, унести с собой в ад ваши имена, не так ли, д’Агильон?

– Совершенно справедливо! – подтвердил виконт.

Говоря это, ловкачи переводили насмешливый взор с лица господина Темпуса на каждого из его двенадцати товарищей, которые бесстрастием своим напоминали тринадцать кариатид.

– Что же до этого негодяя, – продолжал презрительно шевалье, указывая на Гонена, – то нам он мало интересен. Если не ошибаюсь, я где-то слышал, что прежде он сидел в тюрьме за оскорбление кардинала-министра, а затем был помилован его преосвященством, поэтому нет ничего удивительного в том, что он снова взялся за темные дела! Подобные типы неисправимы!

Гонен побледнел; он открыл было рот, чтобы возразить, но Темпус сделал ему знак молчать, и бывший фигляр удержался от реплики.

– Вы желаете знать, кто мы, – сказал командир Двенадцати Шпаг Дьявола, – и вы совершенно правы: следует знать, по крайней мере, чья рука вас поразит. Я Жан Фарин [16] Историческое имя. – Примеч. автора. , адмирал 2-го ранга. Этих же господ зовут: Леперк, Даррагон, Гислен, Ренар, Дилье, Бурье, Тибо, Лагард, Монбрион, Валетон, Шамбоне и Друэ; все они – капитаны 1-го ранга, или капитан-лейтенанты из Ла-Рошели.

Жан Фарин молчал, а Бальбедор и д’Агильон, в высшей степени изумленные, все еще его слушали.

– Но что может быть общего, – воскликнул наконец виконт, – между перечисленными вами личностями, господин Жан Фарин, вами самим, и теми, что устраивают засаду, словно браво [17] Наемные убийцы. , на постоялом дворе для того, чтобы там убивать проезжих… и затем, конечно, их грабить? Разве, мои дорогие господа, морская служба идет так плохо, что вы вынуждены прибегать к столь гнусному ремеслу в окрестностях столицы?

Эта грубоватая шутка, сопровождаемая громким смехом шевалье, казалось, ничуть не обидела тех, кому предназначалась.

– Господа, – продолжал все тем же спокойным тоном Жан Фарин, – вы теперь знаете, кто мы… и, стало быть, мы могли бы избавить себя от дальнейших объяснений касательно того, чего мы желаем. Но нас ничто не торопит, и наша снисходительность снизойдет к вашему любопытству. Слушайте же. Ла-Рошель всегда была свободным городом, повинующимся только своим законным властям и сбрасывающим с себя попеременно иго то англичан, то французов, когда те осмеливались посягать на его льготы и привилегии, которые Людовик XI лично, на коленях перед нашим мэром, клялся уважать [18] Эта претензия ларошельцев вынудила Людовика XI унизиться перед первым из них – исторический факт. – Примеч. автора. . Однако, несмотря на торжественное обещание, данное этим мудрым королем, один из его потомков, Франциск I, и затем, пятьдесят лет тому назад, герцог Анжуйский, пытались вновь посягнуть на нашу свободу. Франциску I мы дали золота, и он отказался от своих планов; герцогу Анжуйскому мы сопротивлялись восемь месяцев… и он наконец бежал, оставив мертвыми у наших стен двадцать тысяч своих солдат. Теперь, несмотря на эти великие примеры, Людовик XIII, в свою очередь, по внушению испанской фракции и по совету честолюбивого министра, снова начинает нам угрожать.

«Что ж, если у нас не остается никакого другого пути к спасению, кроме естественной, законной и необходимой защиты, мы готовы вновь взяться за оружие, чтобы противостоять насильственному и несправедливому преследованию: готовы присоединиться к королю Великой Британии, обещающему нам, взяв добрых людей в свидетели и Бога – в судьи, помощь и расположение, которыми пользовались некогда наши отцы» [19] Исторические слова. – Примеч. автора. .

Но прежде чем начать сражаться с королем, мы решили привести в исполнение один план, успех которого, возможно, избавит нас от больших несчастий. И этот план – автором которого имею честь быть я – заключается в следующем.

С согласия и одобрения одного из знатнейших вельмож французского двора, который, как и мы, считает Ришелье общим врагом и причиной всех зол в королевстве, мы явились с твердым намерением при первом же удобном случае похитить министра.

Вот с этим-то намерением мы и поселились здесь, на дороге, которая ведет в имение кардинала де Ришелье, где он более всего любит проводить летнее время, отдыхая от своих трудов. Возможно, нам придется долго ждать этого удобного случая, так как первый министр, как правило, окружен многочисленной свитой и стражей. Но что нам до этого! У нас хватит терпения! К тому же, чтобы не терять времени даром, мы назначили себе и другую задачу: каждый раз, как в руки нам угодит кто-нибудь из служителей господина де Ришелье, отправлять его на тот свет.