Сигизмунд Миронин - Последнее дело Лаврентия Берии

Позже Сталин стал проводить решения опросом. Готовилось решение и рассылалось членам Политбюро (ПБ). Они должны были написать, за они или против и вернуть решение назад. Политбюро было подменено тройками и пятерками. Сталин нечасто бывал на заседаниях правительства. В последние годы решения ПБ также оформлялись путем опроса, без анализа и согласований в комитетах. Берии было некогда принимать во всем этом участие. Так возникла идея отозвать дипломата Малика из Совета Безопасности в знак протеста против непризнания народного Китая, решения начать массу Великих строек коммунизма. Булганин когда-то возглавлял банк, и он убедил Сталина начать эти стройки. «Это замаскированное вредительство, — подумал Берия. — Эти стройки съедали ресурсы, необходимые для создания бомбы». Булганину поддакивали Хрущев и Маленков. Они же подбили его на увеличение военных расходов в годы Корейской войны.

Берия не любил пустопорожних разговоров и совещательной болтовни — это когда на собрании все утопает в словопрениях и всё и все переливают из пустого в порожнее. Он спрашивал мнения с их кратким обоснованием, затем все снова высказывали мнения в свете ранее изложенных предложений, и он принимал решение единолично. Под контролем Берии находилась колоссальная, самодостаточная технологически продвинутая индустрия, по сути, государство в государстве. Она производила и могла производить практически все, вплоть до самолетов, создание которых для бомбы и для защиты от атомных бомбардировок США Берия тоже контролировал. При этом Берия не лишал самостоятельности своих людей. Все они были хорошо вышколены и умели принимать решения.

Чрезвычайно организованный, Берия никогда не опаздывал. Он приходил на заседания Экономического совета (а позднее — Президиума Совнаркома) на 5–10 минут раньше других руководителей. Сядет, бывало, за стол, оглядится по сторонам и начинает что-то писать в блокноте. Берия всегда читал документы, которые приносили ему на подпись, серьезно и внимательно. Как обычно, находил, к чему придраться. У Берии предварительно от него звонил помощник. Обычно, когда Берию просили о встрече по телефону, он говорил, что сам перезвонит.

Берия долго объяснял Маленкову, как должен работать Президиум: «Суть системы такая. Один из членов Президиума выходит на заседание, поднимая тот или иной вопрос. Он готовит записку и проект решения. Проект решения согласовывается с другими членами Президиума или на согласительных комиссиях. Затем отточенный проект ставится на голосование. Если хоть один против, то проект отсылается в согласительную комиссию. Это и было коллективное руководство». Так он прекратил бесконечные словопрения на заседаниях. Затем Берия убедил Маленкова устраивать заседания Президиума два раза в месяц. У каждого члена Президиума должна быть команда экспертов, которая должна давать заключения быстро и четко. Член Президиума выдвигает идею. С помощью своих консультантов он пишет обоснование-записку. Она рассылается другим членам Президиума. Они с помощью советников делают замечания и выносят их на согласование. Или отвергают. Снова заседание. Автор делает краткое обоснование. Затем кратко выступают другие или же просто голосуют. Если против, то документ отправляется на согласование в комиссии, которые есть у каждого члена Президиума. То есть если вопрос не ясен и не подготовлен, то материал сдается в комиссию. После согласования снова голосование. Если снова против, то вопрос откладывается до лучших времен.

Берия организовал команду из лучших молодых юристов. Он собирал группу для интенсивной работы над записками. После Лаврентий обычно тщательно просматривал окончательный вариант на предмет ошибок и утром давал команду после вечернего просмотра отослать записку в Президиум ЦК. Когда кто-то из членов Президиума пытался долго и нудно говорить, играя словесами, Берия его тут же обрывал и спрашивал: «Вы против?» Если да, то вопрос передавался на обсуждение согласительной комиссии. «Если хотите высказать дополнительные соображения, то для этого есть комиссия, — говорил Берия. — Вопрос сдается в комиссию». То есть если не ясен и не подготовлен вопрос, то материал передавался в комиссию. В результате заседания Президиума ЦК и Бюро Совмина стали исключительно эффективными. Берия требовал, чтобы на Президиум выносились только согласованные бумаги. «Вот это истинное коллективное руководство, — повторял Берия — Пусть работают аналитики под вашим руководством, и не надо бояться критики с их стороны».

Хрущев жаловался потом Маленкову: «Обстоятельное обсуждение вопросов стало исключением, а правилом стал конвейер… Намечается 40–50 вопросов, зачтение председательствующим Берией заранее подготовленных предложений и сдача вопросов в комиссию. Я должен сказать, что иногда и хотелось бы высказать свои соображения. Куда там! Обрывает. Вопрос сдается в комиссию. Работа Совмина тоже стала похожа на конвейер. Надо же, понимать, что думать! Наша страна находится на очень глубоком подъеме. Президиум — это вам не тот орган, как говорят, где можно одним только языком! Все это так прямолинейно и перпендикулярно, что мне глаза колет». «Зато прекратилась беспредметная болтовня, и в результате заседания стали более эффективными», — ответил Берия Маленкову, когда тот передал ему жалобы Никиты. Чаще всего Берия сначала обсуждал свои предложение с Маленковым, а потом они действовали единым фронтом.

29 марта, 5 часов 45 минут. Москва, улица Качалова

Лаврентий проснулся необычно рано, в 5 часов: не спалось. Тут он вспомнил, что сегодня ему стукнуло 54 года. Он забыл, рассказывала ли ему мать о том, когда именно он родился 53 года назад, но это было неважно. Перед глазами появилась его глухонемая сестра, которую он очень любил. Берия вышел во двор и подивился живости природы. Глаза уже отвыкли за зиму от такой яркости света. Хотелось надеть солнцезащитные очки или просто закрыть глаза. «Ура! — подумал Лаврентий. — Долго ожидаемая весна выглянула из-за горизонта».

29 марта, 8 часов 13 минут. Лубянка

Когда Берия явился на Лубянку, он нашел доклад с анализом сообщений из Кореи. Там сообщалось, что Ким Ир Сен и Пэн Дэхуай согласились на предложение об обмене ранеными и больными военнопленными, сделанное главнокомандующим объединенными силами ООН в Корее Марком Кларком. Ким Ир Сен и Пэн Дэхуай согласились на проведение мирных переговоров в Корее. Из Кореи также сообщали, что один из корейских вождей, Ли Сын Ён, готовил в КНДР переворот, который был назначен на первую половину 1953 года. Заговор был раскрыт. Его лидеры уничтожены. В ответ в марте 1953 года Кларк усилил бомбардировки. «Уж не проделки ли это того же Ли?» — задавал себе вопрос Берия, пролистывая записку, которую ему, как обычно быстро и качественно, подготовили его спецы.