Кристофер Дойл - Тайна Махабхараты

Один из грабителей опустился на колени и пошарил рукой в сумке покойного. Он достал связанные между собой свитки книг и протянул их главарю. Тот взял их, развернул и беспомощно посмотрел на написанное там. Никто из троих не умел читать. В гневе он швырнул свитки на пол пещеры и потоптал их ногами.

Голос его хрипел от злобы.

— Мы потратили столько времени и сил из-за каких-то кустков коры? Он же не расставался с сумкой, берег ее, как будто в ней было что-то драгоценное!

— Может быть это? — человек, который рылся в сумке Палы, извлек из нее металлический предмет, выполненный в форме круга.

Металл был черным и очень твердым. Главарь подержал круг в руках. Ничего подобного он не видел, но, определено, это не из серебра, и тем более не из золота. Одна сторона странного предмета была гладкой и матовой, на другой виднелись углубления вокруг центра. Также виднелись то ли буквы, то и символы, разобраться в них главарь был не способен. Не увидев в этой вещи никакой ценности, он бросил диск на труп Пала.

— Проклятый сын собаки, — он сплюнул. — Никакой награды за столько усилий!

— Что нам делать с телом?

— Оставим его здесь. Пещеру давно никто не посещает, а мы еще и завалим вход камнями.

Три человека вышли из пещеры, подкатили большой валун к лазу и надежно скрыли его, похоронив, таким образом, и Палу и то, что он нес в сумке.

Им, конечно, было невдомек, что в пещере ими скрыт ключ к одной из величайших тайн древности. Скрыт на последующие полторы тысячи лет.

Небольшая компания снова собралась в кабинете, залитом теплым солнечным светом, струящимся через большие окна. Всем не терпелось узнать о том, что пришло в голову Виджаю.

Виджай рассказал свой сон.

— Что меня поразило, так это царь и камни с вырезанными на них словами. Я понял, что мне приснился Ашока и его наскальные эдикты. Когда мы обсуждали вчера стих, то предположили, что это описание членов Братства Девяти. Других версий не было. Но дядя в третьем письме упоминает эдикты Ашоки, якобы они должны помочь в наших поисках. И после пробуждения меня посетила мысль, а что если стих отсылает нас не к девяти членам Братства, а к девяти конкретным эдиктам Ашоки?

— Итак, нам надо найти девять мест, где когда-то Ашока разметил свои указы? — подхватил идею друга Колин.

— О, ты понял! — рассмеялся Виджай. — Годы знакомства со мной не прошли для тебя даром. Ты мудреешь на глазах!

— И ты, конечно, знаешь, о каких именно девяти эдиктах говорит стих, о Гуру! — парировал Колин.

Виджай взял со стола несколько листов бумаги.

— Это то, над чем я работал, пока ты спал, — он рассортировал листы. — Эдикты Ашоки находили в разных местах. На скалах, на колоннах. Я искал в сети информацию о них и анализировал ее. Я изучил информацию о каждом месте, где были обнаружены надписи Ашоки. Я не был еще уверен, какие из них соотносятся со стоками стиха, поэтому пытался побольше узнать о каждом эдикте. Где он расположен, его содержание, на каком языке написан. Некоторые надписи считаются основными, другие второстепенными. Есть четырнадцать основных наскальных указов и три второстепенных. Я исследовал их все. Также есть девять указов, высеченных на колоннах. Семь из них считаются основными, главными.

— В зависимости от местонахождения, — продолжил Виджай, — их содержание может отличаться. Например, надпись в Дхаули не упоминает о военных действиях Ашоки в Калинге. Ученые считают, что так Ашока хотел продемонстрировать свое миролюбие перед подданными.

— То есть мы должны сопоставить каждый указ со строками стиха? — нахмурился Колин.

— Это не так уж и сложно. Я даже положил начало, расшифровав одну строчку. «Девятый говорит на двух языках», — процитировал Виджай. — Я думаю, что это надпись из Кандагара, на ней — двуязычный текст на арамейском и греческом языках.

Все согласно кивнули, признавая логику в его рассуждениях.

— С остальными также не должно возникнуть трудностей, — сказала Радха. — Нет необходимости изучать все указы. Нам нужны только упомянутые в первой стоке. «Девять вышли к пределам империи». Если бы в стихе говорилось о людях, то мы бы представили себе девятерых членов Братства, идущих к границе царства. Но теперь, когда мы считаем, что речь идет о другом, надо определить, какие девять указов стояли на границе империи Ашоки.

— Отличная идея! — Виджай вернулся за стол, и его пальцы забегали по клавиатуре ноутбука. — Сейчас я найду подробную карту.

Пока Виджай искал карту, Колин просматривал его заметки. Внезапно он поднял глаза.

— Я думаю, что нашел еще один подходящий нам указ. В стихе говорится: Третий произносит имя Императора. Это надпись из Маски. Единственная, в которой упоминается имя царя.

— В точку! — одобрительно воскликнул Шукла.

Колин просиял и стал дальше изучать список мест, где были найдены надписи Ашоки.

Загудел принтер, Виджай подхватил лист и показал его всей компании.

— Вот хорошая карта с указанием мест нахождения эдиктов. Империя Ашоки простиралась на большей части современной Индии, захватывала территории Пакистана и Афганистана. Кандагар расположен в Афганистане, это западная граница царства. Маски расположен хоть и не краю империи, но очень близко к южной ее границе. Так что, можем считать версию Колина весьма правдоподобной.

— Я что-то нашел, и ты сразу пытаешься подвергнуть это сомнению, — шутливо возмутился Колин. — Пора тебе уже признать мое интеллектуальное превосходство.

— Что ж, мистер Совершенство, пусть твой исключительный интеллект назовет нам еще несколько мест.

Несмотря на их дружескую перепалку, все в кабинете были изрядно взволнованы. Каждый внимательно читал список указов, затем бросал взгляд на карту, пытаясь найти связь между географическими объектами и строками стиха.

Следующую надпись определила Радха.

— Указ из Гирнара. Отличается способом гравировки и тем, что весь текст разделен горизонтальными линиями. «Первый внешним видом отличен от остальных».

— Я нашел сразу две надписи, — объявил через некоторое время Шукла. — Седьмая строка стиха говорит про надпись в Сарнатхе, пятая — про указ из Шахбазгархи.

— Не вижу связи, — сказал Колин, а Виджай непонимающее пожал плечами.

— «Седьмой чтит Колесо Закона», — повторил стоку из стиха Шукла. — Первую свою проповедь Будда прочитал в Сарнатхе, Оленьем парке. Он поведал своим первым пяти ученикам о Колесе Дхармы, известном также как Колесо Истины или Колесо Закона.

Он взял лист со списком эдиктов Ашоки.

— Согласно этому, в Сарнатхе стоит полированный столб, на котором начертан указ.