Ашвин Сангхи - Ключ Кришны

— Ты же видишь то, что вижу я?

— Что я должна увидеть? — спросила сбитая с толку этими вопросами и ответами Радхика.

— Вот эту погребальную камеру, в которой стоят надгробия Мумтаз-Махал и Шах Джахана. Это же тоже восьмиугольник! Снова восьмерка! Это количество индуистских знаков в мусульманской святыне поражает!

— А почему эти надгробья стоят не по центру камеры?

— Вообще то надгробие Мумтаз-Махал стоит в центре, — пояснил Шайни. — Изначально Тадж-Махал планировался только как ее гробница. Когда же здесь поместили могилу Шах Джахана, центр камеры визуально сместился. Кстати, надо отметить, что это не настоящие их могилы, это кенотафы.

— Вот как? — довольно резко, как часто бывало на службе, спросила Радхика. — А кто же здесь может быть похоронен, кроме как Шах Джахан и Мумтаз-Махал?

— Это одна из загадок Тадж-Махала! Настоящие захоронения Шах Джахан и Мумтаз-Махал находятся на нижнем уровне здания, а перед нами — гробницы-пустышки, стоящие здесь, возможно, в декоративных целях.

Шайни поискал в телефоне схему мавзолея.

— Смотри сюда. Что бы добраться из сада до главной террасы, мы поднялись по ступенькам на метр, или чуть больше. Затем надо подняться на мраморное основание — в высоту это еще около шести метров. Отсюда до кенотафа ведут четыре ступени в одном месте, и еще две — в другом, в дверном проеме. Это метра полтора. Итого, идя из сада, мы поднялись на больше чем восемь метров. Если мы будем спускаться к настоящим могилам, которые находятся под декоративной погребальной камерой, мы спустимся по ступенькам на глубину пяти метров. Это значит, что настоящие могилы лежат на три метра выше уровня сада. Возникает вопрос — что скрывают эти три метра?

Юдхиштхира правил царством следуя законам дхармы. Парикшит рос красивым молодым человеком. Дхритараштра и Гандхари продолжали жить в Хастинапуре, и Юдхиштхира делал все возможное для их благополучия. Прошло время, и престарелый слепой царь решил, что пора отказаться от житейских благ и уйти жить в леса.

— Пойдем со мной, Гандхари. — позвал он супругу.

Его сводный брат Видура выскзал желание отправиться с ними. А за ним и Кунти, мать Пандавов, собралась сопровождать их в аскетической жизни. Попытки Юдхиштхиры остановить их не увенчались успехом, старики были непреклонны. Они стали жить в лесу и однажды там случился пожар.

— Беги! — закричал Дхритараштра жене, почуяв запах гари.

— Зачем? — возразила ему Гандхари.

Так, все эти старцы остались спокойно сидеть среди лесного пожара, позволив огню поглотить их.

— Но что же может быть спрятано в этих трех метрах? — спросила Радхика, уже не из вежливости, а заинтересовано.

— Прежде, чем мы займемся этим вопросом, я бы хотел напомнить тебе кое-что из истории Тадж-Махала. Ты не против? — сейчас манера речи Шайни ничем не отличалась от той, с которой он вещал с кафедры в университете.

Радхика улыбнулась.

— Конечно, профессор! Почему бы вам не просветить меня, — дразня, ответила она Шайни.

— В Национальном архиве правительства Индии есть документ, известный как «Бадшахнама». Это официальная история Шах Джахана, написанная его летописцем муллой Абдул Хамид Лахори.

— И там говорится… — не удержалась Радихка.

Шайни улыбнулся.

— И там говорится, что после смерти Мумтаз-Махал ее решили похоронить в Агре, на месте дворца, принадлежавшего радже Джайсингху. Это был внук раджи Ман Сингха. В летописи отмечено, что, хотя потомки Ман Сингха высоко ценили свое имущество, ради императора Шах Джахана они согласились расстаться с ним безвозмездно. Но тем не менее, Джайсингху взамен дали надел из государственных земель.

— Ты хочешь сказать, что Тадж-Махал — это бывший дворец индийского раджи?

— Ну, не то, что бы весь, — ответил Шайни. — Наверняка остались оригинальные части того дворца. Сейчас трудно сказать. Достоверно известно то, что здесь был дворец, принадлежавший семье Ман Сингха, и его передали Шах Джахану для создания на этом месте усыпальницы его царицы.

В голове Радхики от всех этих сведений царил форменный беспорядок, поэтому, когда Шайни позвал ее на берег реки, она с радостью согласилась. Но Шайни опять взял ее за руку и пошел быстрым шагом.

— О, Рави! — пожаловалась Радхика. — Опять эта беготня с места на место!

Шайни достал блокнот и прочитал ей вслух:

— «…где кокосы и лотосы украшают мою корону, у реки я буду». Мы только что видели купол Тадж-Махала, увенчанный перевернутым лотосом, а на шпиле купола — кокос! Мы стоим у реки, на берегу Ямуны, — возбужденно вещал Шайни. — Надпись на пластине указывала не на Вриндаван, а на Тадж-Махал!

— Но разве у Тадж-Махала семь этажей или ярусов?

— Так кажется из-за случайно выбранного места наблюдения. Но я специально привел тебя сюда. Посмотри на мавзолей со стороны реки, — Шайни указал пальцем на купол.

— Очевидно, что сама мраморная конструкция, которую мы и зовем Тадж-Махалом, имеет три яруса. Но мы можем добавить уровень, который находится ниже кенотафов, тот, где настоящие могилы. Также можно учесть большой зал в куполе. Вот уже пять ярусов! Ниже цоколя расположены еще два этажа, они доходят до самой реки. Видишь этот ряд арок? За ним — двадцать две комнаты, запечатанные со времён Шах Джахана. В общем, я хочу сказать — Тадж-Махал именно семиярусное сооружение! «Ман Сингх говорит тебе — отринь ненависть и научись любить. Ищи храм мой семиярусный, и меня ты также найдешь».

Тем временем в Двараке мой скудоумный сын Самба решил подшутить над гостившими там мудрецами Вишвамитрой, Канвой и Нарадой. Он с помощью Друзей переоделся беременной женщиной, и они все вместе спросили мудрецов — кто Должен родиться, мальчик или девочка. Мудрецы, конечно, распознали обман и возмущенные такой глупой шуткой, сказали:

— Не ждите ни сына, ни Дочери! Родите вы железную палку, которая принесёт погибель всему роду ядавов!