Александр Трапезников - Язык его пропавшей жены

— О великой античности Европа впервые узнала даже не от самих греков-переселенцев, а от арабов из Испании, — говорил Корень. — И от них же получила первые знания. И лишь много позже гуманисты-гуманоиды эпохи Возрождения, едва «найдя» древние рукописи и вооружившись приобретенными знаниями, взялись «возрождать античность» и «улучшать» ее. Прежде чем делать списки с найденных рукописей, как латинских, так и греческих, они занимались их исправлением. А по сути писали заново. На Руси в это время делали списки с византийских икон, а в Европе руками Петрарки, Колюччо, Салютати, Леонардо Бруни, Валлы и других известных гуманистов делали глоссы, маргиналии и правку того, что им досталось. Ведь как они «переводили»?

— Да, как? — спросил Клемма.

— Ситуация с языками в Средние века была совсем не такой, как много позже, с изобретением книгопечатания. По словам Триссино, каждый город, каждый замок, каждая вилла, каждая семья и даже, более того, каждый человек — образовывал некий новый язык, отличающийся от других и словарем и произношением. Но именно в этом и проявляется процесс дифференциации языков, характерный для местностей с неразвитыми общественными отношениями и общей культурой. И можно предположить, что при переводах царил полный произвол. Так как знать достаточно хорошо аттический, эолийский, дорийский, понийский и другие диалекты древнегреческих и древнеримских оригиналов итальянцы не могли. Таким образом «античные тексты» XIII века и превратились в «оригиналы».

— То есть считаешь, что нет ни Платона, ни Аристотеля, ни других античных авторов? — усмехнулся Нос.

— Все это поздние выдумки Средневековья. «Аристотель» по-гречески означает — «наилучшее завершение». А имя софиста Прокла, с которым спорит в своих трактатах Аристотель, переводится как «далекий». Что из этого следует? Неизвестный средневековый автор, оставаясь анонимом, опровергает в своих научных работах идеи о неразрывности связи имен и их предметов другого анонимного автора — «Далекого», предлагая, тем самым, «Наилучшее завершение» его трудам. А что это за трактаты? Они сейчас широко известны и с большим удовольствием муссируются всеми кому не лень. Это «Политика», «Риторика», «Поэтика», «Этика» и «Метафизика». Но «метафизика» вообще-то, если разобраться — пустое слово. Оно означает лишь «после физики». «Мета» по-гречески «после». Очевидно, неизвестный автор подустал от своих «трудов», или умер, или просто ничего лучшего не смог придумать, чтобы как-то назвать свой последний трактат, идущий вслед за «Этикой». Вот и возникло это расплывчатое и ничего, в сущности, не значащее словцо: «метафизика». Но которое можно применить ко всему высокоумному и философичному.

— Как филолог не могу с этим согласиться, — возразил Нос.

— Значит, и ты тоже яйцеголовый. Ведь все эти трактаты, как и воззрения Прокла и других антиков, не представления о мире древних людей, а представления о древних, сложившиеся в эпоху Возрождения. «Платон», кстати, погречески — «Обширный», то есть не имя собственное, а определение свода трудов. Поверь, как знатоку древнегреческого. А рукописей Аристотелевых сочинений нигде нет, никто их не видел. Приписываемые ему трактаты были изданы сначала в латинском изложении и даже для достоверности с латинскими комментариями от имени испано-арабского философа Аверроэса из Кордовы в 1489 году в Венеции. А через шесть лет появилось и их греческое изложение, изданное Альдом Мануцием. Который до этого точно также «переводил» с латинского «назад» на греческий и «Платона».

— Но Аристотель был учителем у Александра Македонского, этого-то ты не станешь отрицать? — сказал Нос.

— Стану. Да, по замыслу средневековых умников «Наилучшее Завершение», сиречь Аристотель, родилось на свет в Македонии еще в 381 году до нашей эры и скончалось через 53 года. Но потом «оно» пролежало где-то в полном пренебрежении на острове Эвбее, или еще где-то, а затем вдруг нашлось и стало необычайно популярным. Причем «нашлось» (или «воскресло») в восьмом веке уже нашей эры сначала почему-то в переводах на арабский язык, а затем уже в тринадцатом и четырнадцатом веках распространилось между учеными и лингвистами Западной Европы. И стало столь значимым, — это после двух тысяч лет беззвестия! — что его принято было считать «верховным учителем в человеческих делах». Вот так делается история и имя в ней. А по сути, всего лишь оригинальная пиар-акция из эпохи Возрождения. А вы говорите… История учит нас тому, что любой, даже самый достоверный документ можно сфальсифицировать, да так, что и не отличишь от подлинника. Каббалисты и устроители «Нового Вавилона» особенно преуспели в этом деле.

Помолчав немного, Корень добавил:

— Событие в документе служит лишь выражением представлений автора о нем и никогда не свидетельствует о его точности. Особенно в тех случаях, когда автор это событие не наблюдал, а сообщает нам от имени других лиц. Неких «Далеких», «Обширных» и «Наилучших завершений». Которые также вряд ли что-либо могли знать лично.

Велемир внимательно слушал, стараясь не пропустить ни слова. Пока он не решался вступить в разговор, накапливая силы. А Корень продолжил:

— Когда ученые Западной Европы стали от имени «античных авторов» и по латыни и по гречески излагать свои мысли, то придумали и целые школы и направления. В том числе, и в лингвистике, как это произошло с «первым лингвистом» Проклом. Или же с индусским грамматиком Панини, написавшим восемь томов грамматических правил для индусов и жившим якобы одновременно с Аристотелем. Или с огромным сводом лексикографических трудов китайцев, существовавших будто бы за тысячу лет до этого. Однако всё это чистейшей воды фикция.

Отделав банным веником Аристотеля с Платоном и Проклом, Корень набросился на всех греков и римлян сразу.

— Становление греческой языковой традиции в собственном смысле началось в так называемый период эллинизма, когда после распада империи Александра Македонского греческий язык и греческая культура распространились по северу Африки и в Азии. Да там и остались. А многие из античных авторов и лингвистов и вовсе не были греками по происхождению. Центром изучения греческого языка стала Александрия в Египте. Сосредоточие эллинистической культуры и учености, знаменитое своей библиотекой. Римляне же в это время требовали только «хлеба и зрелищ».

— Я в твою пользу приведу один характерный исторический эпизод, — подсказал Клемма. — В Александрии в те далекие времена жила умна и образованная женщина — Гипатия. Это она изобрела астролябию и многое другое, столь же полезное. Трудилась по двадцать четыре часа в сутки. Говорила своим ученика: «Сохраняйте своё право думать, потому что даже думать неправильно лучше, чем не думать вообще». Потом пришли римляне, которым астролябия и другие ценные изобретения были совершенно ни к чему, подавай только войну и празднества. И изрезали Гипатию на мелкие кусочками острыми ножницами для разделки устриц. «А не учи других, не думай и живи так, как мы».