Джулио Леони - Данте. Преступление света

Вопили из-за древней римской стены, где раньше начинались поля. Пройдя под аркой в стене, поэт подошел к людям, склонившимся над чем-то у подножия башни.

Тело математика лежало на камнях в луже крови.

Тут же был и хозяин постоялого двора, сразу узнавший Данте.

— Какое несчастье! — воскликнул он.

Поэт отогнал всех от трупа, чтобы лучше его разглядеть. Череп Фабио треснул, а руки и ноги были сломаны. Он явно с силой ударился оземь. Подняв голову к вершине башни, поэт подумал, что математик свалился оттуда, наблюдая за Венерой.

Но когда же это случилось? Труп был еще теплым, а Данте не слышал ни крика, ни звука его падения!..

— Как вы его нашли? — спросил он у собравшихся.

Все начали переглядываться и пожимать плечами.

Наконец вперед выступил испуганный мальчик.

— Это я его нашел, — пробормотал он. — Я шел за вином…

— Кто-нибудь видел, как он летит вниз?

На грубых лицах стоявших перед Данте людей вновь появилось тупое выражение, и поэт снова наклонился над трупом, разглядывая его сломанные конечности. Потом он осторожно перевернул мертвое тело и увидел на груди мертвеца две рваные раны. Один из ударов — несомненно, первый — умертвил Фабио даль Поццо на месте. Поэтому-то он и не закричал. Второй же удар убийца, видимо, нанес по природной свирепости. Жертва явно знала своего палача, иначе не подпустила бы его к себе.

К Данте приблизился трясущийся от страха хозяин постоялого двора.

— Кто был в башне? — поднимаясь на ноги, спросил его Данте и, не дожидаясь ответа, сам бросился туда. На первом этаже было по-прежнему пусто. Поэт вновь поднялся вверх по лестнице, заглядывая на этот раз во все комнаты. Нигде никого не было.

Хозяин бежал вслед за Данте.

— Не знаю, — бормотал он. — Кажется, никого… Я никого не заметил, но можно спросить у прислуги.

Поэт жестом приказал ему замолчать. Рассуждать было поздно, но картина преступления стала проясняться перед его внутренним взором.

Убийца приблизился к Фабио даль Поццо на крыше башни, заколол его и сбросил труп вниз. Потом он пошел вниз по лестнице, услышал шаги поднимавшегося Данте и спрятался в ближайшей комнате. Когда же труп нашли и началась суматоха, убийца скрылся, пользуясь тем, что дверь постоялого двора с места падения была не видна. Убийце повезло. И у него наверняка железные нервы…

Данте горько упрекал себя в том, что не появился на постоялом дворе раньше. А ведь ему могло хватить нескольких минут для того, чтобы предотвратить очередное убийство. При этом он с горечью подумал о том, что Фортуна от него явно отвернулась.

Мертвые гребцы на галере! Трупы в ее каюте! Архитектор и личный скульптор Фридриха II Гвидо Бигарелли! Риго из Колы! А теперь и Фабио даль Поццо!

Кто-то целенаправленно убивал людей, загадочным образом связанных с замыслом, суть которого Данте была по-прежнему неясна.

В этот момент на лестнице раздались чьи-то тяжелые шаги. Высунувшись на лестницу, поэт увидел широкоплечую фигуру Жака Монерра.

Преградив ему дорогу, Данте спросил:

— Вы знаете о том, что произошло?

— Да, — спокойно ответил француз. — Я видел труп. Это случайность?

Поэт молча изучал выражение лица Монерра, но тот и бровью не повел.

— Нет, — наконец ответил Данте. — Его убили.

Вздрогнув, Монерр осмотрелся по сторонам, словно убийца мог прятаться где-то рядом, а потом повернул к поэту свой единственный зрячий глаз.

— Вы знаете, кто его убил?

— Нет. Опять не знаю.

— Вы думаете, эти убийства как-то связаны?

Данте кивнул, но решил не рассуждать об этом с тем, кто мог сам оказаться убийцей, и перевел разговор на другую тему:

— Я хотел вас кое о чем спросить. Вы, кажется, из Тулузы?

Француз молча кивнул.

— А не приходилось ли вам там сталкиваться с монахом Бранданом, призывающим ныне всех христиан отправиться в новый крестовый поход?

Монерр слушал Данте спокойно, но, казалось, шрам у него на лице углубился, а щеки побледнели. И все-таки отвечал он совершенно спокойным тоном:

— Нет. Кажется, я такого не знаю. Тулуза многолюдный город. Туда стекается множество торговцев, а также толпы паломников по пути в Сантьяго-де-Компостела [29] Сантьяго-де-Компостела — город на северо-западе Испании. Место религиозного паломничества (согласно легенде, в нем захоронены останки апостола Иакова). на другой стороне Пиренеев. Я веду уединенный образ жизни, но и те, кто выходит на улицу чаще меня, вряд ли знают всех, кто бывает в Тулузе. А имя такого монаха наверняка было бы у всех на устах.

Данте кивнул и задумался.

Теперь настала очередь Монерра нарушить молчание:

— А почему вы меня об этом спрашиваете? Какое отношение имеет Брандан к моему городу?

— На первый взгляд — никакого. Но один человек клялся мне в том, что видел его в Тулузе, а я надеялся, что вы подтвердите его слова.

— Это так важно?

— Тулуза не похожа на другие города. Это не только богатый город с цветущей культурой, но и источник всех ересей на французской земле. Если Брандан действительно из Тулузы, и это известно инквизиции, она рано или поздно вплотную им займется.

Говоря это, Данте внимательно следил за Монерром, пытаясь понять, знаком француз с мошенником Бранданом или действительно ничего не знает.

— А что вы сами думаете о чуде, свидетелями которого мы все стали, мессир Алигьери? — взглянув Данте прямо в глаза, спросил его Монерр с таким видом, словно намеревался во всем признаться.

— Я бы хотел спросить у вас то же самое.

Француз явно решил уйти от прямого ответа.

— Во время моих странствий я видал, пожалуй, более необычные вещи, например тени языческих демонов — джиннов, кружащихся вокруг объятых пламенем камней, но ничего вот такого мне не приходилось видеть. Больше меня удивила бы, наверное, лишь легендарная птица Феникс, возрождающаяся из собственного пепла.

— Если бы она при этом была настоящей!

— В этом случае ее место было бы в сокровищнице императора.

— Среди сокровищ императора Фридриха?

— Почему вы его упомянули? — вздрогнув, спросил Монерр.

— Говорят, его сокровища спрятаны именно в Тулузе. Их доставили туда после его смерти верные слуги, спасая это несметное богатство от алчных врагов и расточительных наследников. Если это так, то загадочный реликварий мог быть частью сокровищ императора.

— А у нас говорят, что сокровища императора спрятаны в другом месте, — с загадочным выражением лица сказал Монерр. — Многие думают, что оно скрыто как раз во Флоренции. «Sub flore — под цветком». Не в этом ли смысл этих загадочных слов, неотделимых от легенд о Фридрихе?

— И где же спрятаны эти сокровища?

— А не лучше ли задуматься о том, что они собою представляют, мессир Алигьери?