Николай Пахомов - Меч князя Буй-тура [Proza.ry]

Решение было принято.

— У тебя знакомые адвокаты имеются? — прервав размышления, поинтересовался участливо Реутов у все еще заплаканной Санечки. — Адвокаты ныне вес имеют… И в цене, хоть в прямом, хоть в переносном смысле, — тонко намекнул о дороговизне адвокатских услуг. — Правда, не все…

— Нет, — отпив глоток воды, простучала зубками по краю стакана та, потихоньку отходя от нервного срыва. — А зачем… адвокат?

— Чтобы из дерьма, в которое вляпалась, понадежнее вытащить. — В голосе само участие. — Раз нет, тогда поищем.

Он снял трубку телефонного аппарата и, включив канал громкой связи, набрал номер начальника следствия.

— Привет, — поздоровался с начследом. — Будь другом и скажи, у тебя есть на примете пара надежных адвокатов?

— Тебе что ли? — засмеялся незнакомый и невидимый Санечке начальник следствия.

— Нет, не мне, избави Бог, но одному хорошему человеку, по глупости своей, излишней самоуверенности и стечению обстоятельств попавшему в неприятную ситуацию, — перебил Реутов коллегу, на всякий случай, обезличивая этого «хорошего» человека. Ни к чему начальнику следствия из конкурирующего с криминальной милицией подразделения знать о Санечке.

— Найдутся, — тут же выдало громкоговорящее телефонное устройство. — Записывай или запоминай…

— Минутку, дай вооружиться, — потянулся Реутов за записной книжкой, вечным спутником любого опера, и ручкой. — Диктуй.

Из микродинамика телефонного аппарата донеслись фамилии и номера служебных телефонов известных в Курске адвокатов, когда-то работавших в следственных органах милиции, но затем вышедших на пенсию и подвизавшихся на поприще защиты оступившихся. Люди эти прошли, как говорится, огонь, воду и медные трубы, а потому знали все ходы и выходы в хитросплетениях юриспруденции.

К тому же, что немаловажно, они умели не только ладить с судьями, но и оставаться добрыми товарищами с действующими работниками милиции, особенно следователями, время от времени «подбрасывавшими» им клиентов, ибо бывших ментов, как известно, не бывает. Мент — он и в адвокатуре мент, правда, незаметный для глаз обывателя из-за своей вальяжности и солидности. А менты друг друга всегда поймут и сделают так, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. Именно данные этих-то адвокатов, адреса их контор и номера служебных телефонов тут же были записаны начальником криминальной милиции на листок блокнота.

— Вот видишь, а ты — в слезы, — вполне дружелюбно улыбнулся Реутов, кладя трубку на аппарат. — Все будет в порядке. Только… только и от тебя, Александра Васильевна, кое-что потребуется…

— Все, что угодно, — хлюпнула носиком Санечка. — Все, что угодно, — понимая, куда клонит начальник КМ, повторила она. — Только помоги. Я в долгу не останусь…

Процесс вербовки нового агента криминальной милиции при обоюдном согласии сторон прошел довольно успешно — благо, что необходимые для этого щекотливого дела бланки документов у предусмотрительного майора были припасены заранее. Не исключено, что майор не только предвидел такой поворот событий, но и тщательно готовился к нему, хотя, возможно, и не Санечку-журналистку имел в виду. На милицейской оперативной кухне всякое бывает: и жук — мычит, и бык — летает…

— Гражданин майор… — повеселев и немного приведя себя в порядок, обратилась Санечка к Реутову.

— Товарищ майор, — перебив ее, аккуратно поправил Реутов. — Теперь для тебя, мой друг и секретный агент Барби, — взглянул он на нее, обдав холодом глаз, — не возражаешь против такого псевдонима?

— Не возражаю, — промямлила тихо Санечка, которой после сказанного ею только что «да» по факту самой вербовки, деваться уже было некуда. Тут, как говорится, «назвался груздем, так полезай в кузов», или «взялся за гуж — не говори, что не дюж». Так какая теперь разница в том, какой ей будет присвоен псевдоним для секретной работы: «Барби» или, например «Ляля».

— Хотелось бы дать тебе псевдоним по отчеству — Василек или Василиса, тоже звучные, да подумалось, что тебе они (например, Василиса Александрова) пригодятся для дальнейшей журналисткой деятельности. Верно?

— Верно, — вновь подавленно и подобострастно согласилась Санечка, уяснившая для себя, что лучше плыть по течению, чем, выбиваясь впустую их сил, барахтаться против: результат-то будет таким, если не хуже.

— Так вот, агент Барби, — словно не замечая подавленность нового агента, продолжил Реутов, — я для тебя с этого дня — «товарищ майор» или Семен Валентинович. Можно и по фамилии. Это, как тебе угодно. Но не гражданин…

— Товарищ майор, Семен Валентинович, — подняла на майора Санечка глаза уже не обольстителя, а просителя, дождавшись, когда тот окончит свои наставления, — нельзя ли хоть как-то помочь Танечке, то есть Татьяне Штучкиной? — тут же поправилась она. — Ведь сами видите: не со зла сделала, по глупости… как и все мы.

— Это сложно, — последовал довольно жесткий ответ майора. — Влипла она, Александра Васильевна, как муха в клей. Не отодрать… Целый букет преступлений: и причинение тяжкого вреда здоровью… пусть даже по неосторожности, и оставление лица в опасности, и групповое хищение предметов, представляющих особую историческую и культурную ценность. Нет, не вытащить…

— Ну, хоть чуточки…

— Если только «чуточки», то попытаюсь кое-что сделать, но в рамках закона и без гарантий, — предупредил он. — И то ради начала нашего сотрудничества. — Майор, сверкнув сталью глаз, призадумался. — Во-первых, одного из названных адвокатов наймешь для нее, — после паузы произнес доверительным тоном, в котором едва улавливалась хоть какая-то тень надежды. — Во-вторых, предоставим ей возможность написать явку с повинной — это судом всегда учитывается, как, кстати, и деятельное раскаяние, — подмигнул он заговорчески Санечке-агентессе.

После этих слов снял трубку телефона и распорядился дать возможность Штучкиной и другим фигурантом по данному делу написать «явку с повинной», если, конечно, пожелают. Ибо «явка с повинной» не только смягчает наказание, но и является одним из доказательств виновности ее написавшего. Не зря же опытные зэки о явке с повинной и чистосердечном раскаянии шутливо говорят, что они смягчают наказание, но увеличивают срок. Тут, как говорится, палка о двух концах. Впрочем, в данной ситуации, «явка с повинной» должна была «играть» все же на стороне подозреваемых. И без нее, если следовать милицейскому жаргону, доказательств было «выше крыши».

— А теперь, агент Барби, тебе первое задание, — окончив хлопоты по предоставлению возможности для написания «явок с повинной» подозреваемыми и пододвигая Санечке стопочку чистых листов, сказал Реутов вполне обыденным голосом, по-деловому, без скрытой иронии и шутовства. — Напиши вкратце о том, чем криминальным или просто противозаконным занимаются твои коллеги по работе, например, главный редактор или… журналист Любимов. Знаешь такого?