Деанна Рэйборн - Зловещее проклятье

— Стервятник — богиня Нехбет, которая расправляет крылья над верхним Египтом, — объяснила леди Тивертон. — В то время как газели представляют Анукет, богиню порогов Нила. Объединяя их вместе, корона символизирует защиту источника Нила, основы всей жизни в Египте. Наша принцесса действительно была очень высокопоставленной леди.

— Это впечатляет, — сказала я ей правдиво.

— И бесценно, — сказал сэр Лестер, нервно потирая руки. — Из всех находок, которые он мог взять… — Он замолчал, но я поняла. Все эти годы раскопок в Египте с незначительными результатами, только для того, чтобы найти золото в буквальном смысле — в форме гробницы принцессы, а затем позволить украсть из нее самый ценный предмет. Это напомнило мне о том, как порвалась моя сеть, когда я обрушила ее на Rajah Brooke’s Birdwing на Суматре. Это был первый и единственный раз, когда я столкнулась с ней в дикой природе, и я все еще ее оплакивала. Потеря короны, наверное, была серьезным ударом для сэра Лестера, и я почувствовала неожиданный прилив симпатии к нему.

Я так и сказала, он молчал мгновение, явно пойманный в задумчивости. Его жена тихо кашлянула, и он покачал головой, приходя в себя. — Ах, да, как вы говорите, действительно удар. Но не так серьезно, как была бы потеря мумии, — быстро добавил он. — Ничто так не важно, как сама принцесса. — Он кивнул на закрытую дверь за собой, и мы co Стокером обменялись взглядами.

— Она у вас здесь ? — спросил Стокер.

— Конечно! Я даже не позволил отправлять ее через коммерческую линию с остальными артефактами из гробницы, — сказал он с оттенком гордости собственника. — Я привез ее в частном порядке из Египта. Она путешествовала с нами на каждом участке пути от Каира до Дувра, и она останется при нас, пока саркофаг и все сокровища не будут выставлены на следующей неделе. — Он порылся в пачке бумаг на своем письменном столе, а затем сунул нам карточку. Это было приглашение на выставку Тивертона в Карнак-Холле первого марта. На выставке будут представлены находки из гробницы принцессы Анхесет, увенчанные показом саркофага леди. В примечании внизу указано, что вход только по приглашению.

— Вы оба можете принять участие, — сказал он любезно. — Мы выбрали наиболее благоприятную дату для этого события — первое марта, известное древним египтянам как «идущий вперед Хепри», день, когда бог скарабеев выпускает солнце и все возрождается. Это будет настоящее зрелище. После того как частная выставка будет завершена, мы ненадолго откроем коллекцию для публики, прежде чем экспонаты будут выставлены на продажу, — пояснил он. — Это даст простому человеку возможность поднять уровень своих развлечений.

Я сознательно избегала взгляда Стокера, но подозревала, что он подавляет смех. Сэр Лестер был странной смесью напыщенности и хорошего настроения. По сравнению с прохладным спокойствием его жены, он казался пожилым школьником. — Эта выставка станет моим главным достижением. Леди Тивертон даже пишет книгу на эту тему, — добавил он с теплым взглядом супружеской гордости за свою жену.

Она подняла руки. — О, нет, ты не должен называть это книгой, — возразила она. — Это лишь небольшая брошюра об истории Восемнадцатой Династии, своего рода введение в период для тех, кто не знаком с ней. В лучшем случае это будет скромное усилие, совсем не похожее на научные книги, написанные первой леди Тивертон, — закончила она.

Я приняла пригласительный билет с улыбкой. — Как мило с вашей стороны пригласить нас. Я не была уверена, как мы будем приняты сегодня, учитывая нашу основную задачу, но вы были чрезвычайно добры, сэр Лестер.

— Основную задачу? — быстро спросила леди Тивертон.

Я сдержала улыбку и повернулась к ней. — Да. Видите ли, мы расследуем исчезновение Джона де Моргана.

Создание драматического эффекта сродни бросанию камня в тихий пруд. Есть тишина, но рябь совершенно очевидна. Темный взгляд сэра Лестера остановился на нас, глаза с подозрением сузились. — В письме леди Велли говорилось, что вы интересуетесь египтологией.

— Отношения леди Велли с правдой лучше описать, как легкое знакомство, — сказала я ему. — Мистер Темплтон-Вейн заинтересован в том, чтобы узнать местонахождение мистера де Моргана. Если кто-то может узнать правду, то это он.

— Темплтон-Вейн, — медленно произнесла леди Тивертон. — Я знала, что мне знакомо имя. Теперь я помню… — Ее голос прервался.

— Да, я также бывший муж Кэролайн де Морган, — подтвердил Стокер.

— Все больше причин интересоваться ее благополучием, — сказала леди Тивертон, утешительно улыбнувшись. — Это заслуга ваших джентльменских инстинктов, что вы намерены узнать для нее, что случилось с ее нынешним мужем.

Прежде чем я успела заметить, что мотивация Стокера была более корыстной, чем она полагала, он милостиво кивнул ее светлости. — Как вы говорите. Но, хотя мы, возможно, навязались вам под нечестными предлогами, конечно, вы можете оценить преимущества раскрытия этой маленькой тайны.

— Маленькой! — Патрик Фэйрбротер сжал кулаки на коленях. — Если вы сможете найти Джона де Моргана, это будет большая находка, чем могила принцессы Анхесет.

Сэр Лестер медленно кивнул. — Да, я должен согласиться с Патриком. Мы хотели бы знать, что случилось с Джоном.

— И вернуть диадему принцессы, — добавила я.

К его чести, он не протестовал. — Конечно. Я не буду отрицать истину, мисс Спидвэлл. Я списал де Моргана как обычного вора, и если я больше никогда его не увижу, меня это совершенно устаивает. Но мне бы очень хотелось, чтобы моя диадема вернулась.

Я улыбнулась. — Тогда мы настоящие союзники. Если мы найдем де Моргана, мы, без сомнения, найдем вашу корону. И мы сделаем все возможное, чтобы найти обоих, — пообещала я ему. — Теперь, есть что-нибудь, что вы можете добавить к тому, что мы уже прочитали в газетных отчетах?

Сэр Лестер покраснел. — Вы видели The Daily Harbinger , полагаю? Все это нелепая болтовня, придуманная подлецом Дж. Дж. Баттеруортом, кем бы он ни был. Проклятие мумие, действительно!

— Но история проклятия держит вашу экспедицию на виду, — отметила я. — Естественно, это вызовет интерес к продаже коллекции.

Выражение его лица стало суровым. — Моя дорогая мисс Спидвелл, никто не продает такие коллекции, чтобы заработать деньги. — Он откусил последнее слово, как будто оно было горьким. Я бросила взгляд на Патрика Фэйрбротера, который многозначительно промолчал.

Сэр Лестер продолжил. — Продается только родственным душам, тем, у кого нет возможности отправиться на раскопки в Египет, но кто живет и дышит древностями, как и мы. Интересы широкой публики — это не то, к чему мы стремимся, — закончил он высокомерно.