Наташа Полли - Часовщик с Филигранной улицы

– Мистер Ито? – обратился он к некрасивому мужчине.

– Да, что вы хотите? – мужчина поднял на него свои по-птичьи зоркие глаза.

– Меня зовут Натаниэль Стиплтон, я живу у Кэйта Мори. Я хотел узнать, виделись ли вы с ним сегодня?

Взгляд Ито стал жестким.

– Что должно произойти?

– Простите?

– Почему вы здесь? – У него был едва уловимый американский акцент.

– Я играю в оркестре. Но Мори пропал. Может быть, вы знаете что-нибудь о…

– Он должен быть здесь?

– Да.

Ито пробрался между рядами и отвел Таниэля в сторону. Он был совсем крошечный. Намного миниатюрнее Мори.

– Значит, он послал вас сюда, чтобы вы выполнили то, что он задумал, что бы это ни было. Сегодня вечером должно что-то произойти.

– Нет, никто меня сюда не посылал. Я играю на фортепьяно, ничего больше.

– Кто устроил вас сюда?

Таниэль до боли сжал руки, стараясь подавить в себе желание ударить кулаком по первому подвернувшемуся предмету.

– Вы правы, это сделал он.

– Кто бы сомневался, – сказал Ито. – И вам совершенно ничего не приходит в голову?

– Ох, я, черт подери, не знаю! Он делает игрушку, после чего я получаю работу в Форин-офисе, – вряд ли стандартный ход мыслей мог бы подсказать мне какие-то очевидные выводы. Простите, – добавил он уже спокойнее.

– Ничего, все вполне объяснимо. У меня точь-в-точь те же чувства в отношении мистера Мори. – Ито потряс головой и окинул публику и сцену долгим внимательным взглядом. – Ну что ж, вам пора возвращаться к своему инструменту. Наблюдайте за происходящим и не пропустите чего-нибудь… странного. – Он быстро посмотрел на Таниэля. – Приятно, конечно, познакомиться с еще одним представителем Общества Мори по Приуготовлению Будущего, – сказал Ито, не выразив на лице ни малейшего удовольствия. – Хотя, по правде говоря, я надеялся, что уже являюсь скорее бывшим, нежели действующим его членом.

– Я полагал, что вы с ним друзья.

– Друзья?! Я выкинул его из Японии, – воскликнул Ито и прикусил нижнюю губу. – Он, видите ли, мог убить мою жену.

Последовала пауза, и Таниэль не знал, чем ее заполнить.

– Извините, – бросил Ито, возвращаясь на свое место.

Таниэль снова сел за фортепьяно, и гобоист, коснувшись его плеча, сказал, что пора настроить инструменты. Шатер наполнился жалобными, похожими на морские брызги всхлипами настраиваемых инструментов, и публика прекратила шуметь и успокоилась. В тишине было слышно, как шуршат разворачиваемые ноты, а в струнной секции неожиданно опрокинулся шаткий металлический пюпитр, и его пришлось спешно водружать на место. Таниэль видел пронзительно светящееся повизгивание затягиваемого кем-то винта. Гобоист прикоснулся рукой к виску, вид у него был полуобморочный. Один из скрипачей передал ему пахнувшую кофе фляжку и улыбнулся. Мог убить мою жену . Никто не спрашивал Таниэля, нужно ли ему что-нибудь, все ли с ним в порядке. Только Мори интересовали подобные вещи.

Мистер Салливан выплыл на сцену и поклонился встретившей его аплодисментами публике. Поправив нотные листы на пюпитре, он приветственно помахал рукой оркестру и взмахнул дирижерской палочкой. Таниэль уселся поудобнее на своем стуле, пытаясь на расстоянии разглядеть что-либо необычное. Он не слишком старался. Если Мори направил его сюда, чтобы увидеть нечто, это вскоре станет очевидным безо всяких усилий с его стороны.

Оперетта началась, и актеры в великолепных, длиной до полу кимоно, из-за которых казалось, что они не ходят, а плавно скользят по сцене, заполнили подмостки. Таниэль играл, одновременно следя за происходящим на сцене. Все развивалось так, как и должно было.

Во время первого действия не случилось ничего особенного, не считая того, что в самый торжественный момент Юки пнул вешалку с костюмами. Таниэль заподозрил, что что-то может произойти во время антракта, когда публика разошлась, чтобы размять ноги и купить чаю в чайном домике Осэй, но были слышны лишь приличествующая случаю болтовня и восторги по поводу действительно прекрасного спектакля. Таниэль начал было думать, что Ито ошибается, что нет никакого плана и ничего не должно случиться, однако тут же одернул себя: в последний раз он убедил себя в том, что ничего опасного не произойдет, в мае, когда едва не погиб от взрыва.

Ито стоял возле жаровни в конце второго ряда, явно не желая выходить на холод. Одного из его помощников послали за чаем. Мори по-прежнему нигде не было видно.

Чувствуя боль в шее, Таниэль встал, чтобы немного размяться. Он было остановился возле сцены, увидев, как ему показалось, полицейский мундир, но оказалось, что это всего лишь актер в костюме. Тем не менее он снова занервничал. Таниэль уговаривал себя, что если полиция обнаружит его исчезновение и найдет его здесь, необходимость участвовать в спектакле будет сочтена достаточно веским основанием для объяснения его побега, и он не будет по-настоящему арестован, но полной уверенности в этом у него не было. Он старался не углубляться в мысли о тюрьме, тема казалась слишком болезненной.

Кто-то коснулся его руки. Оглянувшись, он увидел мистера Накамуру, изготовителя фейерверков, согнувшегося в своем характерном раболепном поклоне.

– Простите…

– Что-нибудь случилось? – осведомился Таниэль, думая, что сегодня он выглядит еще более обеспокоенным, чем обычно, хотя, может быть, все дело в ярком освещении, при котором его лицо было видно гораздо отчетливее, чем в полутьме лавки. От него сильно пахло порохом, и Таниэль отодвинулся от ближайшей к нему жаровни.

– Вы не видели Юки? – понизив голос, спросил Накамура. У него был надтреснутый голос старого человека. Таниэль почувствовал прилив раздражения. Это было недоброе чувство, но он не мог не думать, что, будь у него такой соня вместо отца, он бы, наверное, тоже ходил на собрания националистов и ввязывался в бои с самураем.

– Мне кажется, он был где-то тут, ломая все, до чего может дотянуться.

– У меня из лавки пропало несколько пакетов, они будут мне нужны для фейерверка после представления. Он, как видно, куда-то их переложил… глупый мальчишка…

Таниэль схватил его за плечо.

– Какие пакеты?

– Я знаю их названия только по-японски. Химикаты, – безнадежно произнес он, – для фейерверка, для огня. Ох, вот он. Юки, Юки, куда ты дел…

Юки стоял у края сцены, разглядывая публику. Обычно, стоя, он складывал руки на груди, но сегодня он прижимал их к бокам: в одной из них у него был тяжелый револьвер. Таниэль схватил за пояс удивленного, слабо протестующего Накамуру и оттащил его в сторону. На этом он потерял время: Юки успел щелкнуть предохранителем. Никто этого не услышал. Окруженный кольцом жаровен с углями, мальчишка был не виден никому, кроме Таниэля.