Наташа Полли - Часовщик с Филигранной улицы

– Мы с Грэйс спустимся по лестнице, – сказал Таниэль, а вам нужен будет лифт, чтобы спуститься с крыши. Мы будем вас ждать возле ворот. Он… будет таким же сильным, как в Скотланд-Ярде?

Мори поднял на него глаза:

– Я не знаю. Я не могу увидеть все целиком.

– Не поддавайтесь панике. Вы успеете вовремя спуститься вниз, просто вам надо будет действовать быстрее. Посмотрите на меня. Вы не могли все полностью забыть, вам только трудно это вспомнить, потому что это маловероятно.

– Да. Возможно, вы правы. Но все же я не могу вспомнить.

– Господи, ваши руки…

– Что случилось с вашим лицом? – тихо спросил Мори.

– Всего лишь лорд Кэрроу.

Мори пальцами дотронулся до руки Таниэля, чтобы тот прекратил вытирать кровь, снова выступившую у него на ладони.

– Берегите себя. Пожалуйста. Если вы не будете осмотрительны, она превратит вас в нечто меньшее, чем вам предназначено. Я не имею в виду, что вы не будете счастливы. Но вы станете мельче.

– Не надо…

Лифт остановился. Таниэль, проглотив комок в горле, открыл решетку и быстро взбежал по последнему пролету лестницы в мансарду, чтобы Мори не надо было подниматься вслед за ним.

– До скорой встречи, – подбодрил он Мори.

Лифт унесся вверх. У Мори были закрыты глаза.

Таниэль резко распахнул дверь в квартиру Мацумото. Она с грохотом ударилась об стену, и стоявшая у выхода на балкон Грэйс обернулась к нему. Таниэль сообразил, что она ожидала начала фейерверка. Балкон находился под таким углом, что она не могла увидеть подробностей происходившего возле пагоды, только общую суматоху. На ней была одежда Таниэля, и она придерживала на груди его пальто, стараясь согреться в холодном воздухе нетопленой комнаты. В камине не было огня.

– Таниэль, что…

– Здесь где-то заложена бомба. Юки пытался убить японского министра, он выстрелил в него, а бомба, видимо, нужна была на случай неудачи. Быстрее на лестницу, лифт занят Мори! Ну, поторапливайтесь!

– Что вы имеете в виду…

– Сию же минуту! – заорал он на нее. Он не мог говорить и считать в уме одновременно, но подъем на лифте занял не меньше минуты. Таниэль выволок ее из квартиры и потащил по коридору. Пять этажей, между ними по тринадцать, а может быть, по пятнадцать ступеней. Лестница была деревянной, старой и скрипучей, шаги их ботинок гулко отдавались в пустом подлестничном пространстве.

Таниэль замедлил бег, услыхав какой-то странный звук. Он доносился из шахты лифта, вдоль стены которой скользило что-то гладкое, сделанное из металла. Оно было размером не больше крысы, потому что звук был окрашен в бледный водянисто-голубой цвет, становившийся более интенсивным по мере падения в шахту. Он приобрел зеленоватый оттенок, когда, видимо, уцепившись за стальной канат противовеса, заскользил по нему вниз. Этот оттенок был знаком Таниэлю. Он навевал мысли о морском приливе, о том, как соленая вода разливается тонким слоем по краям набегающих волн, окатывая гальку.

– Таниэль?

Шум их шагов заглушил доносящийся из шахты звук.

– Вы видели кого-нибудь еще, когда поднимались сюда? Тут не было света, но…

– Нет, все были на спектакле.

Когда они спустились вниз, Таниэль бросился обратно, с ужасом понимая, что Мори по-прежнему находится где-то наверху. Силуэты труб на крышах чернели на светящемся оранжевом фоне, создаваемом светом от фонарей на Кенсингтон-Хай-Стрит, этого было бы достаточно, чтобы подсветить фигурку Мори.

– Мори! – кричал Таниэль, – сейчас не время бояться высоты! Спускайтесь!

От бега по лестнице сердце гулко стучало у него в груди, отдаваясь в ушах. Грэйс была уже ближе к пагоде, чем к ним. Над пустой сценой ветерок раскачивал бумажные фонарики, на пюпитрах все еще лежали ноты. Людей вокруг не было. Прошло больше трех минут, он был уверен в этом, но взрыва так и не было.

– Спускайтесь на балкон, вы можете спуститься по лесам, похоже…

Что-то звякнуло. Это был негромкий ясный звук все того же водянистого оттенка, который он уже слышал из лифтовой шахты. Из магазина фейерверков раздался странный, похожий на вздох, шум, и затем оттуда выплеснулось пламя. Таниэля отбросило назад, но, падая, он увидел, как пламя взметнулось вверх внутри шахты, – сквозь окна ему были видны вспышки по мере того, как огонь распространялся наверх, и Мори оказался на крыше, он смотрел в ту сторону, где произошел взрыв. Взрывной волной его сбросило вниз, и он исчез в облаке дыма. Таниэля тоже окутал дым. Он был густой и плотный, внутри него мерцали разноцветные вспышки, и Таниэль сообразил, что это не окрашенные звуки, а фейерверк. Он ударился затылком о землю. Где-то над ним спиралью крутились красные искры. Он не думал, что ранен, хотя и не был уверен в этом, и не удивился, когда у него в глазах все заволокло серой пеленой. Откуда-то издалека послышались раскаты грома.

Таниэль открыл глаза. Он видел над собой потолок и часть окна. Кто-то прошел мимо, скрипя половицами. Сев в кровати, он обнаружил, что находится в больничной палате. Таниэлю никогда прежде не приходилось бывать в больнице. Здесь устрашающе пахло дезинфекцией. В дальнем конце палаты сестры милосердия, стоя на коленях, драили пол. Таниэль осторожно, чувствуя боль во всем теле, покрутил головой из стороны в сторону. В больнице сегодня, как видно, было немного пациентов, койки вокруг него были пусты. Рядом с ним, ссутулившись в жестком деревянном кресле, сидела Грэйс, глядя на него поверх научного журнала.

– Доброе утро, – улыбнулась она.

– Где мы находимся?

– В больнице Святого Георгия.

Таниэль растерянно помотал головой. Просторная и чистая палата не производила впечатления места, где людей лечат даром. У него не было больничной подписки – она стоила целое состояние, две или три гинеи в год.

– Но у меня нет…

– Я все оплатила. Как вы себя чувствуете?

Он чувствовал себя так, как будто кто-то, вынув у него из головы мозги, заменил их шерстью. Даже мысль о том, чтобы произнести разом целое предложение, казалась невыносимой.

– Все мутно, – ответил он вместо этого.

– Сестра милосердия сказала, что у вас контузия и к тому же, масса синяков и ссадин.

– А что случилось с вами?

– Ничего, я находилась от взрыва гораздо дальше, чем вы. Только ушибла руку.

– Нет, я имею в виду раньше, – Таниэль проглотил слюну, ощущая вкус дыма. – Все думали, что вас похитили.

Грэйс удивленно моргнула.

– Похитили? Нет. Я, конечно, могла что-то опрокинуть и разбить, потому что была очень зла. После этого я покинула гостиницу.

– Но куда вы отправились?

– Я ходила по городу. Потом, когда открылось метро, спустилась туда.

У Таниэля раскалывалась голова.

– Простите.

– Теперь это все неважно. Главное, что с нами обоими все хорошо. И почти со всеми остальными тоже. Полиция говорит, что это просто чудо, что пошел дождь. В чайном домике, когда там загорелась крыша, находилось около шестидесяти человек, но ливень погасил ее прежде, чем дым заполнил помещение.