Екатерина Бэйн - Протяни руку - и возьми [СИ]

После завтрака женщины вышли в сад. Гвен огляделась по сторонам и решила, что Эрнестина слишком строга к садовнику. По сравнению с ее садом этот поражал аккуратностью и чистотой. Все деревья и кусты были ровно подстрижены, дорожки посыпаны песком, а клумбы пестрели от всевозможных цветов.

— По-моему, здесь мило, — сказала Гвен.

— На первый взгляд, — согласилась Эрнестина, — но потом начинаешь замечать, что траву следовало бы постригать чаще одного раза в месяц, а цветы необходимо пропалывать.

Девушка осмотрелась, отметив и траву, и клумбы. Никогда бы не заметила, что тут нужны какие-то доработки. Судя по всему, Эрнестина слишком придирчива.

— Вам, наверное, интересно, что я здесь делаю, — заговорила она, — конечно, этот вопрос мне бы задала любая женщина.

— Вы уже объяснили, мисс Харгрейв, — мельком посмотрела на нее Гвен, — вчера.

— Не думаю, что мои объяснения вас удовлетворили.

— Удовлетворили, — успокоила ее та.

Эрнестина хмыкнула.

— Тогда вы крайне не любопытны.

— Не настолько, чтобы требовать подробностей, если вы не хотите их мне предоставить.

— Хорошо, — согласилась женщина, — я предоставлю вам кое-какие подробности. Вы считаете, что я — бедная родственница, которая сидит на шее вашего мужа и пользуется всеми благами. И вы абсолютно правы. Джеку я прихожусь весьма отдаленной родней, не из тех, с которыми хочется общаться.

— На мой взгляд, и сам Джек не может этим похвастаться, — внесла ясность Гвен.

Эрнестина посмотрела на нее с изумлением, а потом громко расхохоталась.

— Миссис Лестрейдж, вам палец в рот не клади, — заключила она позднее.

— И не надо, — согласилась девушка.

— Джек, конечно, не ангел. Но утверждать, что он совершенно испорчен было бы неправильно. Мы с ним сумели поладить и я нашла, что у него много и положительных черт. К примеру, он согласился меня поддержать, а на такое, согласитесь, редко кто отваживается. Никому не хочется содержать бедную родственницу.

— Может быть, вы и правы, — отозвалась Гвен, — в своем случае. И потом, я вовсе не считаю, что он абсолютно испорчен. Да пусть бы он был ангелом во плоти. Дело не в этом.

— Дело в том, что вы были вынуждены выйти за него, правильно? Хотите сказать, что ваше поведение не изменилось бы, даже если б ваш муж был идеальным?

— Совершенно верно.

— Но почему? Вам все равно ведь пришлось бы выйти замуж рано или поздно.

— Дело в том, что я хотела бы сама принимать участие в выборе.

— Ясно, — кивнула Эрнестина.

Она протянула руку и коснулась листьев на пышно цветущем кусте. Потом посмотрела на Гвен и спросила:

— Вы считаете меня приживалкой?

— Почему вам так хочется знать, кем я вас считаю, мисс Харгрейв?

— Ну, мне бы не хотелось, чтобы вы так думали, хотя на самом деле так и есть.

— Вы мне не мешаете.

— Вижу, вам никто не мешает до тех пор, пока не пытается вмешиваться в то, что вы делаете.

Гвен фыркнула.

— Я ничего не делаю, — сказала она, — и не собираюсь. Я нахожусь здесь по принуждению.

— Но если вы ничего не будете делать, то рискуете умереть от скуки.

— Ну, может быть, я чем-нибудь и займусь, — неохотно признала девушка, — чем-нибудь необременительным.

Женщины еще немного прошлись по саду, думая каждая о своем. Эрнестина, к примеру, думала, что жена у Джека немного странная. Любая другая тут же принялась бы наводить здесь свои порядки. А характер у Гвен далеко не сахарный, так что она делала бы это достаточно жестко и требовательно. Но нет, она ничего не собирается изменять. Кажется, она считает себя здесь временной гостьей. Эрнестина не знала, стоит ли переубеждать ее в этом.

— Вернемся в дом? — предложила она, — или посидим на скамейке? Здесь такой чистый воздух.

Гвен кивнула, хотя не назвала бы этот воздух особенно чистым. Как обычно, в саду присутствовали самые разнообразные запахи, и не всегда самые приятные.

— Сегодня хорошая погода, — продолжала Эрнестина, — не жарко, но и дождя нет.

— Жара у нас стоит только по большим праздникам, — хмыкнула Гвен, — так что, радоваться нечему.

Они присели на скамью под раскидистым деревом.

— Вы, наверное, скучаете по родным, миссис Лестрейдж? — предположила мисс Харгрейв.

— Папочку я видела только вчера и еще не успела по нему соскучиться.

— А ваша мать?

— Моя мама давно умерла.

— О, простите. И у вас нет ни сестер, ни братьев?

— Только троюродные. А у вас?

— Я — сирота, — ответила Эрнестина, — но у меня трое братьев. Правда, они раскиданы по свету. Старший, Пол — в Австралии. Гарри — в Испании. А Фред…, - тут она вздохнула, — Фред в Англии, но мы с ним уже давно не виделись. Последний раз я видела его пять лет назад, так что при встрече нам даже поговорить будет не о чем.

Гвен покивала, давая понять, что все понимает и сочувствует.

— Поэтому, я думаю, что вы напрасно сердитесь на своего отца, миссис Лестрейдж. Уверена, он хотел как лучше.

— Нисколько в этом не сомневаюсь. Именно, он хотел как лучше для себя.

Эрнестина посмотрела на нее с удивлением.

— Что вы имеете в виду?

— Меня продали за долги, — четко сформулировала свою мысль Гвен, — не делайте вида, что не знаете об этом.

— Миссис Лестрейдж!

Женщина не знала, что еще можно сказать на это. Хотя, конечно, Гвен была полностью права, но выразила это в такой форме, что оставалось только руками развести.

— Но не надо так, миссис Лестрейдж.

— А как? Это ведь правда. Обычное дело, — Гвен пожала плечами, — кто-то продает дома или земли, а также фамильные драгоценности. Папочка уже продал все, что можно. Осталась только симпатичная дочурка, которая тоже кое-чего стоит. Зато теперь у него есть возможность поправить свои плачевные дела. Не думаю, правда, что это ему поможет. Во всяком случае, ненадолго. У него просто талант обзаводиться долгами в самое короткое время.

Эрнестина покачала головой. В этих словах звучал неприкрытый цинизм, весьма неожиданный в столь юной особе. Хотя от Гвен можно было ожидать чего угодно с ее очаровательным характером.

Шум подъезжающего экипажа отвлек их. Эрнестина повернулась на звук и отметила:

— А вот и Джек.

Гвен посмотрела тоже, но говорить ничего не стала. Присутствие или отсутствие Джека не меняло ничего, только вносило некоторую долю раздражения.

Судя по всему, Джек тоже заметил их, потому что не заходя в дом, направился прямо в сад. Он шел достаточно быстро. Остановившись напротив скамьи, Джек проговорил:

— А, вот вы где.

— Здравствуй, Джеки, — проговорила Эрнестина осторожно.

Она сразу заметила, что он не в духе.

Кивнув, он в упор посмотрел на Гвен.

— Нужно поговорить, — веско заметил он.

— Всегда пожалуйста, — хмыкнула милая женушка.