Виктор Глебов - Жажда

– Мериме, держите дверь!

Доктор выполнил мою просьбу вовремя. С той стороны кто-то начал барабанить. Должно быть, люди услышали жуткие звуки, издаваемые этой тварью.

Я прицелился и выстрелил. Пуля пробила эту мерзость и вошла в столешницу. Вопль боли едва не оглушил меня. Чудище забилось в агонии, подогнуло ноги и замерло, лишь слегка подергивая усиками. Через миг оно вспыхнуло, как заряд фейерверка. На месте твари осталась лишь кучка черной золы.

Я кивнул доктору, и тот открыл дверь. Ввалился пристав, пустивший нас в хранилище улик, с ним был квартальный.

– Все в порядке, – быстро проговорил я, опережая полицейских и не давая им возможности начать расспросы. – Важный следственный эксперимент. Нам пора.

Я вышел в коридор, Мериме поспешил следом.

– Они живые! – прошептал доктор, догнав меня на крыльце.

– Фальшивые. Помните то, что вы вытащили из трупа Баркова? Я еще просил вас сохранить…

– Да, разумеется. Думаете, это была одна из этих тварей?

– Убежден. Они каким-то образом проникают в людей, пока те спят, и срастаются с ними. Большинство таких бедняг даже не знают о своем союзе с мерзкими чудищами.

– Pecunia est ancilla, si scis uti. Si nescis, domina, – пробормотал доктор.

– Простите?

– Если умеешь пользоваться деньгами, они тебе служат, если нет – ты служишь им, – перевел он с латыни.

– Тонко подмечено. Полагаю, действительно имеет место некоторый… как это называется? Паразитизм?

Мериме кивнул.

– Но откуда эти твари взялись?

– Это еще предстоит выяснить.

Я рассчитывал застать полицмейстера в участке и отпустил извозчика. Поэтому нам пришлось взять полицейский экипаж. Через четверть часа мы уже шли по дорожке к дому Армилова.

Я отметил аккуратные круглые клумбы и постриженные кусты сирени, из-за которых поднимались буки и раскидистые клены. В глубине участка виднелась беседка с остроконечной крышей. Ее окружали березы. Тощие, чахлые, искривленные.

Я поднялся на крыльцо и постучал в дверь медным молотком, сделанным в виде свернувшейся змеи.

Армилов открыл минуты через две. Он был в халате и домашних тапочках.

– Доброе утро, господа, – проговорил полицмейстер, не скрывая удивления. – Что стряслось?

– Я должен рассказать вам о том, что произошло этой ночью, – сказал я.

– Мне уже доложили о новых убийствах, – мрачно буркнул Армилов. – Веретнова, Ауниц и еще какой-то… – он едва сдержался, чтобы не выругаться.

– Вы приболели? – полюбопытствовал Мериме. – Мы рассчитывали застать вас в участке.

– Да, у меня желудочная слабость, – нехотя признался Армилов. – Наверное, съел что-то не то. Собирался полежать пару часов.

– Простите, что потревожили вас, – сказал я.

Полицмейстер махнул рукой и заявил:

– Теперь уже все равно.

– Я могу вас осмотреть, – предложил Мериме.

– Не нужно, – ответил Армилов, отступая в сторону и освобождая проход. – Входите, господа.

– Мы знаем, как погибли эти люди, – проговорил я, переступая порог.

– Серьезно? – Армилов наконец-то оживился. – Ну так выкладывайте! А то я уж думал в отставку подавать. Боялся, что и эти убийства нераскрытыми останутся. Только давайте пройдем в гостиную.

Он провел нас в просторную, богато обставленную комнату. На стенах висели картины в роскошных багетных рамах, на полу лежали персидские ковры. Мебель была из красного дерева, обивка – из шелка, полированная латунь инкрустировала изгибы и завитушки. Было заметно, что полицмейстер придает большое значение благоустройству и уюту своего холостяцкого гнездышка.

– Прошу вас, – Армилов указал на роскошные кресла-крылатки, расставленные вокруг небольшого круглого столика с отполированной до зеркального блеска столешницей.

Когда мы расселись, полицмейстер запахнул полы халата и поежился – видимо, ему действительно было нехорошо.

– Ну, так что там? – спросил он, глядя на меня.

– Сразу скажу, что на самом деле трупов куда больше.

Я в подробностях выложил ему все, что произошло ночью. Армилов слушал, чуть наклонив голову. Когда я закончил, воцарилась тишина.

Наконец полицмейстер распрямился, глубоко вздохнул и многозначительно проговорил:

– Да! Даже не знаю, что сказать. По правде говоря, все это похоже на бред сумасшедшего. Но вас же было двое, верно? Не думаю, чтобы и вы, и доктор вместе тронулись умом.

– Да, это маловероятно, – сказал я. – Однако все это не имеет ровно никакого значения.

– Как это? – Армилов нахмурился.

– Дело в том, что вы абсолютно правы. Все это действительно полный бред. Мы с господином Мериме стали жертвами ловкой мистификации. С самого начала преступники пытались убедить всех в том, что в Кленовой роще действуют таинственные, демонические силы. Таков был их замысел, и я попался, как мальчишка.

– Да о чем вы, черт побери?! – не выдержал Армилов. – Объясните, к чему клоните!

– С удовольствием, господин полицмейстер, для этого мы и приехали.

Армилов махнул рукой, давая понять, что замолкает и не станет больше перебивать меня.

– Дело в том, что в Петербурге уже не первый месяц идет поиск банды, занимающейся изготовлением фальшивых денег. Наверняка вы об этом слышали, – проговорил я, и полицмейстер кивнул. – Так вот, управление пыталось обнаружить печатный станок в столице, но это дело успехом не увенчалось, и теперь я знаю, почему. Его никогда там и не было. Преступники спрятали станок в Кленовой роще, а если точнее, то в подвале разрушенного дома Вышинских. Там, где стояли гробы, я заметил странные следы, но поначалу не придал им значения, – не говорить же полицмейстеру, как я вообразил, будто их оставили ногти вампиров. – Теперь я понимаю, что это отметины от станка. Каменные плиты поцарапаны и выщерблены.

– Под моим носом?! – заявил Армилов, хватаясь за подлокотники. – Вы уверены в этом, Инсаров?

– Абсолютно. Разрешите продолжить?

– Да-да, разумеется, говорите! – Полицмейстер откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. – Я слушаю вас с предельным вниманием, уверяю. Простите, что перебил.

– Станок в разобранном виде был доставлен в Кленовую рощу Ауницем на телегах с землей. Затем ночью его перевезли в имение Вышинских и спрятали. Полагаю, есть и другой вход в подвал помимо того, который был отрыт вашими людьми по моей просьбе. Станок работал под землей, надежно скрытый от любопытных глаз. Фальшивые деньги злодеи доставляли в Петербург, где их легко было сбыть. Жена Ауница была не в курсе происходящего, а когда случайно узнала, повела себя неосмотрительно и стала нежелательной свидетельницей. Результат – труп.

– Постойте, – опять встрял в мой монолог Армилов. – Станок, конечно, штука громоздкая, но не настолько, чтобы его нужно было перевозить на нескольких телегах. Думаю, хватило бы и пары.