Сергей Булыга - Сибирское дело

Маркел улыбнулся.

– А! – со смехом продолжал бухарец. – Ты, наверное, заключил здесь уже не одну выгодную сделку, поэтому что тебе мои жалкие, смешные предложения! Ведь так?

Маркел уклончиво пожал плечами. Ишмет-ага продолжил:

– Я помню, ты собирался на Атбаш. Ну и как, ты побывал там или нет?

– Побывал, – без особой охоты ответил Маркел.

– И как там поживает наш уважаемый Вахит-эфенди?

– Нашими с тобой молитвами.

– Прекрасно! А что он ещё говорил?

– Говорил, чтобы я никому не передавал того, что он мне поведал.

– Ах, старый хитрец! – сказал Ишмет-ага. – Значит, он-таки выдал тебе кое-какие секреты! Ну что ж, придёт время, и ты поделишься ими со мной. А пока я поделюсь с тобой нашим прекрасным пловом, а то, вижу, ты совсем исхудал и даже почернел от рыбы, которой тебя здесь кормят каждый день. Не так ли?

Маркел усмехнулся. Ишмет-ага оглянулся на своих людей и велел подать еды ему и его товарищу, то есть Маркелу, потому что Якова Ишмет-ага как будто бы совсем не замечал, да и Яков сидел молча и не лез в беседу.

Слуги Ишмет-аги подали два блюда сарацинского пшена, приправленного вяленой кониной. Маркел сразу принялся за угощение. А Ишмет-ага, наоборот, ел мало, а всё больше говорил, то есть рассказывал о всяких разностях: какие кушанья любят в Бухаре и в Самарканде, а какие не любят, какие вина пьют, а какие не пьют и почему не пьют, какие носят халаты, на каких скакунах ездят, какими саблями сражаются, каких девушек покупают в гаремы, каких…

Ну и так далее. То есть Ишмет-ага долго не умолкал, рассказывал очень складно и интересно, но тем не менее Маркелу казалось, что Ишмет-ага себя не слушает, а постоянно зыркает по сторонам, будто хочет что-то высмотреть. Уж не про саблю ли он уже что-то вызнал, опасливо думал Маркел и то и дело поглядывал на свою перевёрнутую лодку, под которой была спрятана та самая рогожка с саблей. И так продолжалось достаточно долго, Яков уже успел заснуть возле костра, небо стало чёрным, наступила ночь…

Как Маркел вдруг заслышал перестук копыт. Это ехало довольно много конных. Ишмет-ага замолчал и обеспокоенно осмотрелся.

– Что это? – спросил Маркел.

– Я думаю, что ничего хорошего, – обеспокоенно ответил Ишмет-ага. – Это едут не простые люди. А у меня в лодке ценный товар!

Топот копыт всё приближался. Потом между деревьями начали мелькать огни. Ишмет-ага негромким голосом приказывал, и его люди ловко и привычно вытаскивали из лодки мешки с товарами и прятали их по ближайшим кустам.

Проснулся Яков. Маркел шепнул ему молчать. Топот усилился, огни быстро приближались. Когда они совсем приблизились, Ишмет-ага сделал знак больше не прятать. Его люди вернулись к своему костру.

Топот поравнялся с заводью и стих. Забренчала конская упряжь, огни задёргались вверх, вниз, потом чей-то голос грозно выкрикнул:

– Кто здесь?!

– Мирные путники, – ответил за всех Ишмет-ага. – Во имя Аллаха милостивого, милосердного!

– Аллах велик! – ответили ему.

Раздался треск веток, огни приближались. Потом из-за ближайших кустов на поляну вышли несколько татарских воинов в дорогих шлемах и пансырях, и с саблями в руках. За воинами показалась их прислуга, не меньше десятка, и все они были с огнями.

– Кто из вас тут старший? – спросил один из воинов.

– Я, уважаемый, – услужливо ответил Ишмет-ага. – Вот моя тамга. А это мои слуги. – Затем, повернувшись к Маркелу, прибавил: – А это мой ключник. А это мой раб, – и указал на Якова.

– Куда едете, зачем? – спросил всё тот же воин.

– Едем свести концы с концами, – с притворной горечью ответил Ишмет-ага. – Вот, кое-что из того, что осталось, – и он указал на свою лодку. – А остальное ушло за долги. Неисповедимы пути…

– Помолчи! – строго сказал всё тот же воин, обернулся к своим и указал им на лодку Ишмет-аги.

Воины с саблями даже не шелохнулись, а вот их слуги сразу обступили лодку и начали перебирать мешки, которые в ней ещё оставались. Ишмет-ага уговаривал их быть осторожнее, не повредить товары, но татары не очень-то его слушали, и дело кончилось тем, что несколько мешков они забрали, и Ишмет-ага смолчал. Тогда татары повернулись к Маркеловой лодке. Один из слуг приподнял её, и все увидели там старые стоптанные сапоги, а рядом с ними скруток дерюжки. Слуга опустил лодку обратно, а старший татарин сказал, что пора уходить. Слуги несли добычу, воины шли налегке. А после, это было слышно, да и видно по огням, они сели на коней и уехали в сторону Кашлыка. Ишмет-ага сложил руки перед собой и начал шёпотом молиться. Его люди ходили по кустам, подбирали мешки с товарами и грузили их обратно в лодку. Ишмет-ага, отмолившись, повернулся к Маркелу и сказал, что время позднее, а он хочет отдохнуть перед непростым завтрашним днём.

– Потому что, – с горечью прибавил он, – у меня такое предчувствие, что завтра будет ещё хуже.

И он ушёл к себе в палатку, его слуги разошлись по шалашам, а Маркел, чтобы не оставлять дерюжку без присмотра, остался лежать возле костра. С ним рядом остался и Яков. На поляне стало тихо. Маркел лежал на боку, смотрел на догоравшие уголья и вспоминал, как он познакомился с Ишмет-агой и как тот после его предал. Так что, подумал Маркел, доверять аге нельзя ни в коем случае. С этой мыслью Маркел и заснул.

Но не успел он как следует разоспаться, как его начали трясти за плечи. Маркел открыл глаза и увидел, что это Яков.

– Вставай! – шептал он громким шёпотом. – Скорей! Саблю украли!

Маркел сразу подскочил, спросил:

– Кто?!

– Твой Ишмет со своими людьми! Встали тайком, подняли нашу лодку, взяли саблю и на своей лодке уплыли!

– А ты что?!

– А что я?! Мне нож к горлу приставили! Ну а крикнул бы, меня сразу прирезали. А заодно и тебя, сонного. А так мы живые! И они недалеко отплыли, мы их легко догоним.

– Догоним! – злобно повторил Маркел. – Скотина ты! Предал меня! Как Ермака!

– Ну, ты с Ермаком не равняйся! – задиристо ответил Яков. – Там вон сколько батыров было! Один Кутугай чего стоил! А Кайдаул каков! А мурза Алтанай? И ещё сколько было других! А у тебя один бухарец с дворней, и у них одно шило на всех! Мы их напрямую догоним. Пока они будут плыть вокруг, мы через лес срежем угол!

И Яков ещё что-то говорил, но Маркел уже встал, надел шапку, проверил нож в рукаве и спросил, где дорога. Яков повёл сначала по кустам, потом вывел на тропку, а дальше они уже не шли, а побежали. Маркел то и дело восклицал:

– Скорей, скотина! Догоню, зарежу! – и грозно ругался.

Яков бежал изо всех сил. Маркел, с ножом в руке, едва поспевал за ним. Бежать было очень неудобно – темно, буреломы, и тропка всё время петляла. Саблю украли сволочи, думал Маркел, зачем им сабля, разве мало у них своих сабель, отдайте саблю, сволочи, – ну и так далее. А то вообще просто бежал и ни о чём не думал. И бежали они долго. Ноги стали как свинцовые, а Маркел всё бежал и бежал. Уже даже начало как будто светать. Маркел спросил, далеко ли ещё. Яков ответил, что он сам не знает.