Оливер Пёцш - Дочь палача и Совет двенадцати

– Хорошо, – улыбнулась она. – Компания мне и вправду не помешает.

Они вместе вышли из трактира. Через некоторое время Валентин взялся за скрипку и заиграл. При этом он танцевал перед Барбарой и подпрыгивал, как молодой жеребенок. Сама того не желая, дочь палача стала хлопать в такт музыке.

И с каждой новой мелодией рассеивались ее мрачные мысли.

Под неусыпным взором лакея Магдалена отнесла на второй этаж последнее серебряное блюдо с угощениями.

При этом она чувствовала, что слуга ждет не дождется, когда новенькая уронит этот поднос. Последние несколько часов он только и делал, что донимал ее, без конца следил за ней и поправлял. В какой-то момент Магдалена уже не знала, что ей нравится меньше – сидеть с утра до вечера за ткацким станком или разыгрывать служанку в доме казначея. Она стряпала на кухне со старой ворчливой экономкой, чистила, подметала, полировала серебро – и все ради рокового гостя, которого с нетерпением дожидался Пфунднер. При этом она готова была к тому, что хозяин в любую минуту начнет домогаться ее, как своей личной шлюхи. Но до этого так и не дошло, и в первую очередь благодаря его супруге.

Не будь казначей столь омерзительным, Магдалена могла бы даже испытать к нему жалость. Потому что жена действительно звала его каждые пять минут. Ее часто мучили боли, и она кричала так, что слышно было на весь дом. Ей следовало взбить перину, открыть окно и потом снова его закрыть, вновь разжечь благовонные травы на блюде, опорожнить ночной горшок… В основном Пфунднер посылал к ней слугу, но время от времени и сам поднимался в ее спальню.

Поначалу Магдалена гадала, почему казначей не поручал эту работу ей. Но потом поняла, что он не хотел лишний раз вызывать подозрений. Должно быть, его жена догадывалась, что он развлекался с другими девушками. А миловидная служанка, несомненно, давала повод для вопросов, и не самых приятных.

Даже краткий визит врача, которого Магдалена так и не увидела, очевидно, не принес облегчения. Обещанный мак по каким-то причинам закончился. Супруга Пфунднера продолжала жаловаться и кричать, и Магдалена на какое-то время смогла избежать домогательств.

Она поставила на стол последнее блюдо, когда на лестнице послышались шаги. В комнату вошел казначей и окинул благосклонным взглядом множество угощений и кувшины, до краев наполненные вином.

– Очень хорошо, – проговорил Пфунднер и покивал. – Важно, чтобы вина было в достатке. Оно и в этот раз сделает его сговорчивым. А может, и тебя заодно, – он подмигнул Магдалене и махнул лакею. – Можешь идти, Иоганн. У нас все готово.

– Как прикажете, господин.

Лакей бросил на Магдалену презрительный взгляд и удалился. Пфунднер облизнул мясистые губы и оглядел служанку с головы до ног.

– На кого ты похожа! – посетовал он. – Ты как прачка. В таком виде тебе нельзя попадаться на глаза нашему гостю.

Магдалена посмотрела на себя. Фартук ее был в пятнах после стряпни, на юбке остались следы копоти.

– Нужно найти для тебя что-нибудь подходящее, – продолжал казначей повелительным тоном. – Идем.

Он толкнул высокую дверь, за которой тянулся коридор, увешанный картинами и коврами. Магдалена последовала за ним, и вскоре они оказались в комнате с несколькими сундуками и зеркалом на стене.

– Моя жена хранит здесь свои платья, – сообщил Пфунднер. – С тех пор как она прикована к постели, все зарастает пылью. Размер у вас примерно один, выбери себе что-нибудь. Только, прошу тебя, не слишком броское! Что-нибудь простое, но при этом чтобы смотрелось… Жена у меня невзрачная, и, я уверен, ты что-нибудь подберешь.

Магдалена нерешительно открыла один из сундуков и достала платье из чистого шелка. Она подумала о голодных, отчаявшихся девушках, которые, должно быть, соткали этот шелк. Дочь палача с отвращением отложила платье в сторону и взяла другое, из простого серого бархата.

Тут она почувствовала на ягодицах ладонь Пфунднера.

– Ну же, раздевайся, посмотрим, какая ты без одежды, – прошептал он ей на ухо, и Магдалена почувствовала его неприятное дыхание. – Больше всего девушки нравятся мне в костюме Евы, – он хихикнул, и пальцы его скользнули к ее груди. – Ну, покажи, что ты стоишь своих денег…

Магдалена застыла. Настал момент, которого она так страшилась. Пфунднер заплатил за проститутку и теперь требовал положенных услуг. Магдалена понимала: если она сейчас не повинуется, казначей просто вышвырнет ее. Тогда она уже не узнает, что произошло с Анни и другими девушками.

– Ну, давай! – еще настойчивее потребовал Пфунднер. – Не тяни. – Он стал задирать ей юбку. – У нас не так много времени.

– А… если ваша жена услышит? – неуверенно спросила Магдалена.

Казначей сощурился.

– Пусть кричит сколько ей вздумается, я сыт этим по горло! Черт, не будь я уверен, что она все расскажет отцу, то овладел бы тобой прямо у нее на глазах… Но мне пока нужны его деньги. Хотя это ненадолго.

– Ненадолго?… – Магдалена пыталась высвободиться из его объятий. – То есть как?

Пфунднер рассмеялся.

– Тебя это не касается, шлюха. – Он принялся развязывать брюки, в промежности у него заметно набухло. – Твое дело – раздвигать ноги, и на этом всё.

Магдалена задрожала. Она подумала о том, что произошло с ее сестрой два года назад. Барбара никогда об этом не заговаривала, но рана в ее душе так и не затянулась. Неужели и ее ждет то же самое? Сможет ли она после этого посмотреть Симону в глаза?

Сама того не желая, дочь палача потянулась к маленькому ножику, который по-прежнему держала под передником. Лезвие было такое гладкое и острое…

– Да-а-ни-е-э-эль! – раздался вдруг жалобный голос, так близко, словно жена казначея стояла с ними в комнате и все слышала.

Магдалена застыла и посмотрела вверх. Спальня, должно быть, находилась прямо над ними.

– Да-а-ни-е-э-эль! Мне нужна помощь, в комнате так душно… Да-а-ни-е-э-эль, где же ты?

– Дьявол! – выругался Пфунднер и прекратил домогательства. – Ей богу, я убью эту женщину… Клянусь. Если болезнь не доконает ее, то я это сделаю! Уже иду, ангел мой! – крикнул он.

Затем прижал Магдалену к стене и задрал ей фартук и юбку.

– Я плачу ван Уффеле не для того, чтобы ты накрывала на стол, – прохрипел он. – Ну, давай! Придется все делать по-быстрому.

Магдалена закрыла глаза и приготовилась к неизбежному. И вновь ее пальцы коснулись лезвия.

В этот момент в дверь внизу постучали.

– Этого… просто быть не может, – проворчал Пфунднер. – Сначала жена достает своими воплями, а теперь и гость явился раньше времени!

Он развернулся. При этом ноги его запутались в разбросанных платьях, и казначей с грохотом повалился на пол.