Дэн Симмонс - Колокол по Хэму

— Стефенсон и Донован надеются, что вы понимаете нашу стратегию в этой войне, господин Лукас, — сказал Филлипс. — Они не верят, что межведомственные распри способны ослепить вас и отвлечь от служения высшим целям.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — проронил я. — При чем здесь Хемингуэй и его затеи?

Филлипс вновь посмотрел на меня долгим оценивающим взглядом, словно пытаясь сообразить, лгу ли я или говорю искренне. Мне было совершенно безразлично, что он думает.

Должно быть, Филлипс прочел это по моему каменному лицу.

— У нас есть основания полагать, — заговорил он наконец, — что Гувер замышляет на Кубе нечто необычное. Возможно, нечто противозаконное.

— Чушь, — отрезал я. — Ведь никто иной как BMP и БКРГ научили Бюро планировать и осуществлять противозаконные операции. И если здесь происходит нечто подобное, мне об этом ничего не известно. Так называемым «оперативникам»

Хемингуэя эта работа не по зубам.

Филлипс покачал лысой головой.

— Я не имел в виду заурядные уловки наших агентств, господин Лукас, — ответил он. — Меня беспокоит нечто, способное поставить под угрозу национальную безопасность Соединенных Штатов.

Я с отвращением посмотрел на него. Гувер был лжецом и великим мастером межведомственной интриги. Он отстаивал свою территорию, не щадя никого и ничего, но если для него и существовало что-то, кроме собственной карьеры, то только спокойствие и безопасность США.

— Приведите хотя бы один пример с неопровержимыми фактами, — ровным голосом произнес я, — либо остановите машину и выпустите меня.

Мы находились примерно в миле от финки Хемингуэя.

Филлипс покачал головой.

— Пока у меня нет доказательств, Лукас, — сказал он. — Но я надеюсь, что вы их раздобудете.

— Остановите машину, — велел я.

Коули затормозил у обочины. Я открыл дверцу и вышел.

— На Кубе сейчас находится человек, которого вы знаете по фамилии Дельгадо, — сказал Филлипс, глядя на меня через открытое окно.

— И что же?

Мимо промчался грузовик, оглушив нас клаксоном и музыкой, гремевшей в кабине.

— У нас есть основания полагать, что Дельгадо — это специальный агент Д., — заявил коротышка.

Я призадумался.

В ФБР и ОРС не было ни одного человека, который не слышал об агенте Д. Многие в него верили. Я знал о нем следующее:

В половине одиннадцатого вечера 21 июля 1934 года гангстер Джон Диллинджер и две его спутницы — одной из них была знаменитая «женщина в красном», Ана Кумпанс, известная также под именем Анна Саж, которая и предала бандита — вышли из чикагского театра «Биография». Подразделение агентов ФБР, поджидавших Диллинджера в засаде, официально возглавлял старший спецагент Сэм Коули, однако настоящим руководителем группы был Мелвин Пурвис, который к этому времени пользовался куда более широкой известностью, чем мог бы вытерпеть Гувер. Пурвис узнал Анну Саж (поскольку именно с ней он заключил сделку о выдаче преступника) и велел остальным агентам рассредоточиться вокруг здания театра и ждать, пока он подаст условленный сигнал — закурит сигару. Пурвис действительно пытался зажечь сигару, но его руки тряслись так сильно, что он едва был способен держать спичку, а тем более — зажечь сигару и вынуть пистолет.

Диллинджер побежал. Пурвис несколько раз крикнул тонким пронзительным голосом: «Сдавайся, Джонни! Ты окружен!» Но вместо того чтобы сдаться, Враг Номер Один Гувера выхватил из кармана пиджака автоматический «кольт» и был расстрелян четырьмя агентами.

Газеты приписали убийство Диллинджера Пурвису, однако тот факт, что в гангстера стреляли еще несколько человек, также стал известен обществу. Однако в ФБР все знали правду о перестрелке — Пурвис так и не вынул оружие и уж тем более не открывал огонь. Специальный агент Коули, которого впоследствии убил Мордашка Нельсон, тоже не стрелял. Стреляли четверо: Герман Холлиз (он промахнулся), Кларенс Херт и Чарльз Уинстед (они, возможно, ранили Диллинджера) и «специальный агент Д.» — он, как полагают, выпустил одну-единственную пулю, которая и поставила точку в этом деле.

В дальнейших донесениях агент Д. не упоминался, и хотя Гувер относил уничтожение гангстера на счет погибшего Сэма Коули, а неофициальная слава досталась Чарли Уинстеду, слухи о специальном агенте Д. все ширились.

В согласии с мифом, бытовавшим в ФБР, агентом Д. был молодой психопат, боевик мафии, которого завербовали Гувер и Грег Толсон, не видя иного способа покончить с Диллинджером и ему подобными. Агенту Д. предложили десятикратное жалованье старшего спецагента, и он должен был бороться с преступниками, пользуясь знанием их уловок. Тот же миф утверждал, будто бы именно он в кровавом 1934 году прикончил Красавчика Флойда и Мордашку Нельсона, хотя эта заслуга опять-таки приписывалась Коули и специальному агенту Герману Холлису, убитому в перестрелке с Нельсоном.

Ходила легенда, будто бы агент Д. раскрыл дело о похищении ребенка Линдберга в 1934 году, хотя он якобы завершил его весьма необычным образом. Поговаривали, будто бы Д. следил за настоящим похитителем, гомосексуалистом, находившимся в приятельских отношениях с одной из гувернанток семьи Линдберг до того, как выкрасть и убить ребенка. Д. настиг его в Европе и в приступе ярости сунул ему в рот дуло пистолета и нажал спусковой крючок. Гуверу не хотелось обнародовать такой исход дела, поэтому Бюро спрятало концы в воду, арестовав Бруно Гауптманна, друга и второстепенного сообщника погибшего гомосексуалиста.

В течение последующих восьми лет сотрудники Бюро втихую приукрашивали миф о бывшем киллере-мафиози, сумасшедшем спецагенте Д., приписывая ему блистательные, хотя и скандальные расправы с множеством «врагов общества».

Агент Д. был бешеным, хотя и осмотрительным псом, которого Гувер держал в своем чулане, спуская с цепи только тогда, когда возникающие трудности требовали быстрых и крутых мер.

Таков был тот человек-призрак, которым меня пугал Уоллес Бета Филлипс. Специальный агент Д., он же мой связник Дельгадо.

Я громко рассмеялся и отступил от «Бьюика».

— Был рад с вами познакомиться, господин Филлипс.

Лысый коротышка в дорогом костюме даже не улыбнулся.

— Если вам потребуется наша помощь, Лукас, мы ждем вас в номере 314 отеля «Насиональ» в любое время дня и ночи.

И будьте осторожны, Лукас. Очень осторожны.

Филлипс кивнул Коули, и «Бьюик» тронулся с места.

Я прошагал по Сан-Франциско дель Паула и поднялся на холм к финке Хемингуэя. В главной усадьбе горели огни, играло механическое пианино, я слышал звон бокалов и негромкие голоса.

— Проклятие, — пробормотал я. Мне так и не удалось поужинать в городе, а во флигель до сих пор не завезли продукты.