Борис Акунин - Ф. М.

Тот, спокойно так: «Я сказал: вызвал сюда всех охранников, быстро».

Мой ему: «Не положено по инструкции. Сейчас с хозяином свяжусь. А он в ФСБ позвонит. Проверит».

Молодец, думаю. Не зря бабки плачу. И хочу уже правда звонить, проверить, что за хрень такая, зачем человека прислали.

Вдруг этот, в кожанке, говорит: «Чего звонить-то? Ксива липовая. У меня на твоего хозяина заказ. Конец ему. Зови всех сюда, если жить охота».

В тот момент я не сильно испугался. Даже обрадовался. Какой, думаю, я башковитый мужик, что догадался повсюду видеонаблюдение сделать.

Хватаю телефонную трубку – молчит. Другую, третью – то же самое. Отключили! А мобильной связи тогда еще не было.

Спокойно, говорю себе. Он один, а у меня пятеро охранников, ребята бывалые.

И старший, вижу, ведет себя по-умному. Не паникует, не истерит.

«Хорошо, говорит, сейчас всех вызову». И вызывает. А сам (мне по монитору видно) потихоньку ящик выдвинул, там у него оружие.

Мы с Олежкой смотрим, дыхание затаили – прямо гангстерский боевик. Сердце у меня, конечно, колотится, но не так чтобы очень. Сейчас, думаю, мои афганцы лоха этого в залом возьмут. Потолкуем с ним, выясним, кто заказ дал – Богданчик или Бесо Гагринский (так моих врагов звали).

Приходят четверо охранников, все при оружии.

Мужичок в кожанке им говорит: «Пацаны, я пришел хозяина вашего завалить. И завалю, у меня осечек не бывает. Могу его одного грохнуть, могу вместе с вами. Сами решайте. Если еще пожить хотите, стволы на пол и давайте вон туда, в подсобку. Сидите тихо, не высовывайтесь. Когда в ментуре допрашивать будут, скажете: кавказец приходил, рост метр восемьдесят, усы подковой. Опознаете по фотографии – вот этого».

И показывает им фотокарточку, во все стороны, так что и мне на мониторе видно. А на снимке Лаваш, главный киллер Бесо Гагринского. И понял я, что нахал этот, наоборот, от Богданчика. Хочет Богданчик не просто меня замочить, но еще и Бесо подставить.

Но не это меня потрясло, а мои афганцы. Вдруг один за другим кладут на пол оружие и все четверо, как овцы, в подсобку пятятся. Старшой ящик с «макаровым» прикрыл, и бочком, бочком за ними. Я потом их спрашивал, как же так, мол. Вас пятеро, он один. Они блеют: «Вы бы в глаза ему поглядели… И потом, сколько их еще в джипе было?»

В джипе, кстати, никого больше не было, Игорек любил один работать, без помощников. А вот глаза – это да.

Когда мужичонка охрану мою в подсобке запер, он голову задрал и прямо в монитор посмотрел, внимательно так. Вы как-нибудь встретьтесь с ним взглядом, попробуйте. У Игорька шестой дан по карате, он кулаком дверные филенки пробивает, но драться ему никогда не приходится. Достаточно взгляда. Удав. Василиск.

В общем, поглядел он на меня с экрана своими черными дырками – будто два ствола навел. И стал я весь, как ватный.

Сижу, смотрю, только голову от одного монитора к другому поворачиваю.

Вот убийца вышел с КПП.

Вот идет по дорожке к дому.

Появился на мониторе прихожей. Не торопится, ведет себя, как дома. Снял куртку, повесил на крючок. Из-под мышки рукоятка торчит. Пригладил волосы перед зеркалом. Что меня больше всего потрясло – ботинки снял, выбрал себе гостевые тапочки по размеру. Это чтобы каблуками не стучать. Натянул перчатки и медленно пошел по коридору, в комнаты заглядывать.

Тут я, наконец, очнулся.

Ёлки, что со мной? Сейчас проверит первый этаж, за ним второй, потом сюда поднимется. А я сижу! Этот урод с мертвыми глазами меня убьет и мальчика не пожалеет, не станет живого свидетеля оставлять.

Что делать?

Можно попробовать в окно, но что дальше? Через стену не перелезть, высокая. Спрятаться где-нибудь на участке? Этот найдет, по нему видно – обстоятельный.

И понял я: максимум, на что могу надеяться – Олежку спасти.

«Залезь под стол, говорю, сиди тихо, и что бы ни было, не вылезай».

Сам быстренько спустился на второй этаж. Достал из сейфа пистолет, бельгийский. На день рождения подарили.

Встал сбоку от двери. Думаю, войдет – пальну, если успею. Что справлюсь с таким терминатором, не надеялся. Расчет был, что грохнет он меня и на том успокоится. Не пойдет дальше по дому рыскать. Хоть сынишка живой останется.

Стою, спиной к полкам прижался, «браунинг» этот дурацкий в руке ходуном ходит. Прикидываю: киллеру надо на первом этаже четыре спальни осмотреть, тренажерный зал, гостиную, столовую, кухню, кладовку, два сортира, плюс часовню. Часовня у меня в доме понтовая была, с наворотами: светомузыка, орган самоиграющий, долби-систем, икона Богоматери два метра на три – самому Шилунову заказал, за 15 тысяч. Я тогда сильно православный был, не открыл еще своего фри-масонского бога.

Слышу, внизу орган заиграл. Соображаю: это киллер уже до часовни добрался, на пульте кнопки тыкает, проверяет, не откроется ли где потайная дверь. Сейчас наверх пойдет.

«Браунинг» А.С. Сивухи

На втором этаже, если повернет налево, где кабинет, то жизни у меня останется одна минута. А если сначала пойдет направо, то минут пять.

И ужасно мне захотелось, чтоб он направо пошел.

Минута проходит, нет его.

Значит, направо!

И такое счастье нахлынуло, вы не представляете. Думаю, пять минут – это же триста секунд, целая вечность. Вон стрелка на часах еле-еле ползет. Можно в окно поглядеть. Там небо синее, береза ветвями качает, ничего прекраснее в жизни не видел. Засмотрелся я на эти ветки. И отключился, счет времени потерял. Потом дернулся, гляжу на часы. Что за черт! Больше 15 минут прошло, а я жив!

Охватил меня ужас. Вдруг он сначала на третий этаж поднялся?

В носках, крадучись, кинулся по лестнице наверх.

Слава Богу, Олежка жив-здоров, в мониторной под столом затаился, как я велел. Дышит часто-часто, страшно ему. А киллера не видно.

Бросился к экранам.

Нету! Нигде. Ни на первом, ни на втором, ни на третьем, ни на территории.

Стал еще раз просматривать, внимательней. Вижу – в часовне на полу лежит кто-то, руки крестом раскинул.

Он!

Не шевелится. Умер, что ли?

Долго я с духом собирался. Наконец спустился. Пистолет с предохранителя снял, держу перед собой.

Эй! – зову. – Эй, ты живой?

Приподнимается, поворачивает голову. В глазах слезы.

И задумчиво, мирно так говорит: «Голос мне был. – А сам на шилуновскую Богоматерь смотрит. И слезы текут, текут. – Никого больше убивать не буду, говорит. Прости, матерь Божья».

В общем, чудо в чистом виде. Явление Богоматери разбойнику, как в древних житиях {29} .

Случись это на пару лет позже, я бы не особо удивился. Догадался бы: моя Сила меня бережет. Но тогда, в 93-м, чуть умом не тронулся от религиозного восторга. Церковь Пресвятой Богородицы неподалеку построил, в Березовке. Можете заехать как-нибудь, полюбоваться. Краснокирпичный кошмар стиля «Новорусское барокко».