Лев Портной - Копенгагенский разгром

— Сударь! Барин! — взвыл Жан. — Вы хотите-с, чтобы я подделал-с подпись английского короля?!

— А что тут такого? — возмутился я. — Ты же подделывал мою подпись!

Французишка несколько секунд смотрел на меня и, видимо, оценив, что я ближе, чем английский король, обреченно спросил:

— А что-с писать?

Мой расчет оказался верен. При напоминании, как ограбил меня, пристыженный Жан, чтобы хоть как-то загладить вину, согласился выполнить рискованное поручение.

— Напиши, — сказал я, — что сэру Хайду Паркеру и сэру Горацио Нельсону поручается отправиться в Данию и, действуя методами военного убеждения, уговорить датчан выйти из Вооруженного нейтралитета Севера. А поход на Ревель и Кронштадт, напиши, отменяется. И смотри мне, свой талант в полной мере раскрой, чтобы почерк отличить нельзя было!

Жан Каню внимательнее присмотрелся к бумаге и промолвил:

— Барин-с, сударь вы мой, тут почерк не имеет-с такого уж важного значения-с. Главное — написать аккуратно-с…

— Как же не имеет?! — возмутился я. — А ну как они по почерку определят, что письмо фальшивое!

— Посмотрите-с сами-с, — французишка повернул бумагу ко мне, — почерк-с самого-с письма-с заметно отличается от подписей-с. Это писали-с писари-с.

— Конечно! Сам король, может, и писать не умеет! — Я покосился на мосье.

— Письмо-с можно просто написать каллиграфическим почерком-с, — высказался Жан. — Но как подделать подписи? И как подделать клеймо-с?

Я снова взял бумаги и просмотрел их еще раз. Жан оказался прав. Он следил за мною, озабоченно поджав губы. Мосье Каню изображал глубокое сожаление по поводу того, что моя затея оказалась неудачной. Но я-то видел каналью насквозь. В душе он радовался тому, что нашел способ отвертеться от участия в сомнительном деле.

Я взял оба листа, наложил их один на другой, а затем оторвал нижнюю часть приказа — с подписями и клеймом.

— Может, оно-с и к лучшему-с, — с облегчением вздохнул Жан.

— Что к лучшему-с?! — передразнил я французишку. — Вечно умничаешь! А дельного ничего предложить не можешь. Видишь, теперь края надрыва у бумаг совпадают. Повернем дело таким образом, будто кусок с подписями оторвался от той бумаги, на которой ты и состряпаешь приказ. Так что иди и сделай, что я велел! И как можно скорее!

Я вручил ему верхние части обоих листов.

— Барин-с, но на корабле-с очень трудно-с спрятаться, — заныл французишка. — Что будет-с, если кто-нибудь застанет меня-с за этим занятием-с?!

— Что будет, что будет! Повесят тебя! Мог бы и сам догадаться! — порадовал я каналью и добавил: — Иди пиши! «Каллиграфическим почерком-с!» На превосходном английском! Не вздумай употребить кокни!

Жан с тоскою взглянул на рею, где недавно болталась петля. Я хотел сказать, что могу сбросить его за борт прямо сейчас, но не успел.

— Ну, ладно-с, — буркнул он, воровато огляделся по сторонам и отправился искать укромное место, напоследок сказав: — Если что-с, скажу, что пишу письмо родным-с.

— Ну да! Во Францию! — с сарказмом бросил я. — Тебя повесят немедленно как шпиона!

Я отправился к каюте вице-адмирала и потребовал доложить обо мне. Сэр Горацио Нельсон принял меня незамедлительно.

— Мне пришла в голову новая идея, — сообщил я.

— Что ж, — лорд Нельсон сделался серьезным, — с чем вы пожаловали?

— Я бы хотел усложнить тренировки. Отчего бы нам не провести учебный захват «Defiance», например? Такое мероприятие послужит отличной подготовкой как для похода на абордаж, так и отражения неприятеля, случись он сподобится идти на нас штурмом.

— Гм, ваша идея не лишена смысла, — отметил вице-адмирал.

— Моей заслуги здесь нет, — скромно сказал я. — Я всего лишь копирую уроки графа Суворова. Помню, прежде чем брать Измаил, построили стены, такие же высокие, как у турок, и многие часы штурмовали их.

— Вижу, вы были хорошим учеником, — улыбнулся вице-адмирал.

— Спасибо. Ваши слова делают мне честь. Надеюсь, что не дам вам повода изменить мнение.

— Хорошо, — кивнул вице-адмирал. — Я подумаю над вашим предложением. А пока вот что. Офицеры поймали отменного палтуса. Я попрошу вас доставить рыбину на борт «London»’а и преподнести в качестве презента адмиралу сэру Хайду Паркеру.

— Сэру Хайду Паркеру? — переспросил я, будучи не в силах поверить своим ушам.

Мне не придется брать «London» на абордаж, чтобы добраться до Мандаринчика!

Вооруженный «отменным палтусом» и поддельным письмом, я поднялся на борт «London»’а. По непонятному для меня распоряжению сэра Горацио Нельсона сопровождал меня весь Отряд Висельника. Ребята остались на верхней палубе, а меня проводили в кают-компанию, где во главе стола в окружении офицеров восседал… тот самый джентльмен в годах, который препирался со своей взбалмошной внучкой в отеле «Wrestler’s Inn». А рядом с ним находился Фредерик Тезигер — офицер, которого я знал по службе в Санкт-Петербурге.

— Ага, мистер Фрог Парлеву! — прошамкал сэр Хайд Паркер. — С чем пожаловали?

— Простите, сэр, вообще-то я русский, а не француз…

— Час от часу не легче, — буркнул сэр Хайд Паркер.

— Я имею поручение от вице-адмирала сэра Горацио Нельсона, — доложил я. — Поручение строго конфиденциальное. Вице-адмирал дал указание говорить с вами с глазу на глаз.

Последние слова были моею выдумкой. Для осуществления замысла я должен был оказаться наедине с адмиралом. Он выдал невеселый смешок и с сарказмом переспросил:

— Строго конфиденциальное?

— Да, сэр!

— Что за чушь вы несете? — поморщился сэр Хайд Паркер. — Вы должны были принести палтуса. А затем вместе со своей командой пересесть на бриг, который отправится восвояси. Сопроводить мою душечку — вот и все ваше поручение!

Офицеры разразились хохотом, а я чувствовал себя так, словно меня окатили помоями. Вновь я выглядел посмешищем в глазах чванливых англичашек. И все благодаря лорду Горацио Нельсону. Он обвел меня вокруг пальца. Вице-адмирал не доверял мне с самого начала. Но, видимо, он имел приказ выделить небольшой отряд для сопровождения молодой жены адмирала. Терять боевого офицера сэр Горацио Нельсон не хотел, вот и подсунул меня. Дали бы ему волю, он и остальную команду собрал бы из пленного сброда.

Фредерик Тезигер проводил меня к апартаментам адмирала.

— Как ты здесь оказался? — спросил я. — Ты же служил в России.

— В Англии вновь большой спрос на морских офицеров, вот я и вернулся, — ответил капитан Тезигер. — Интересно другое. Как ты очутился здесь?

— В России нынче офицеров с избытком, я оказался лишним, — ответил я первое, что пришло в голову, не вдаваясь в подробности.

— Жди здесь. Еще увидимся, — бросил он и, кивнув, удалился.

Едва стихли его шаги, как дверь каюты приоткрылась и в проеме появилась девичья голова. Heus-Deus! Это была та самая зеленоглазая, веснушчатая девица, которую я видел в Грейт-Ярмуте! Только теперь я сообразил, что никакая она не внучка, а та самая молодая жена адмирала.