Владимир Андриенко - Сотрудник Абвера. Вдова: Архив царского профессора

– Здесь недалеко. Улица Короленко, 4. Первый полицейский участок!

– Но ведь я вчера был там и прошел регистрацию, – сказал Лавров-Герасименко.

Полицай приказал тем, кто пришел с ним.

– Обыскать все!

– Как обыскать? – ничего не понимал Лавров. Ведь у него были самые надежные документы.

– Ты не болтай языком, а собирайся. Ты и баба твоя арестованы.

– Но за что?

– В участке тебе все разъяснят. А пока закрой рот и одевайся!

Лавров кивнул Дроздовой, чтобы не оказывала никакого сопротивления…

Вскоре Лавров уже сидел на допросе в кабинете местного начальника участка.

– Ты есть Антон Герасименко?

– Там написано. Что-то не так с моими документами?

– У тебя не документы, парень, – засмеялся полицейский.

– А что? – спросил Лавров-Герасименко.

– С такими бумагами тебя хоть сразу нашим начальником ставить можно. И все печати на месте! И подписи и фамилии тех кто должности занимает! Все правильно!

– Так что не так?

– Слишком идеально всё, Герасименко. Так не бывает.

– Скажите, за что нас арестовали?

– Сейчас по твою душу прибудет сам начальник полиции Харькова Борзенко.

– По мою душу? Но я ничего не сделал? И я сразу по прибытии в Харьков пришел в полицию. Показал мои документы и честно рассказал о цели моего приезда в город.

– Вот сейчас приедет начальник, и расскажешь ему все.

– Не понимаю.

– Ты парень с ним не шути. Борзенко все жилы вымотает, но ему ты расскажешь все. Так что не доводи до греха. Покайся сразу.

– Да не в чем мне каяться!

– Не в чем? – усмехнулся полицейский. – Ты ведь не знаешь, что взяли тебя по приказу самого Борзенко! Думай, парень. Крепко думай!

Лавров вспомнил слова майора Лайдеюсера. Ему нельзя было попадать в руки СД. А если им заинтересовалась местная полиция, то еще потеряно не всё. Нужно думать. Что могло произойти? Может это из-за того что Дроздова пыталась связаться с певичкой Савика Нечипоренко? Может Савик на крючочке у полиции?

– Где Анна? – спросил Лавров.

– Баба твоя? Дак здесь недалеко. Да ты ежели скажешь всё, то ничего с бабой твоей не случится.

Прибыл начальник полиции города Харьков господин Борзенко. Он ворвался в кабинет и спросил:

– Это он?

– Тот самый господин начальник.

– Где его документы?

– Вот на столе.

Борзенко внимательно почитал бумаги Лаврова.

– Стало быть, ты Антон Герасименко? – спросил он, бросив листки на стол.

– Он самый и есть, – ответил Лавров. – Я Антон Герасименко.

– А вместе с тобой баба твоя?

– Точно так, Анна Герасименко.

– А я начальник вспомогательной полиции Харькова Борзенко. И вот прибыл сюда ради тебя.

– Ради меня? Большая честь, господин Борзенко. Но я не понимаю…

– Скоро ты все поймешь.

– Но у вас мои документы. Разве с ними что-то не в порядке?

– Хорошие у тебя документы, Герасименко. Вот я никогда бы не догадался, что ты вовсе не Герасименко, если бы не случай.

– Как не Герасименко? А кто?

– Вот на этот вопрос ты мне и ответишь. Кто ты такой?

– Антон Герасименко. И документы мои настоящие!

– Я бы поверил тебе, если бы не случай.

– Какой случай? Вы можете мне все объяснить? Я ничего не понимаю!

Борзенко ответил:

– Ты и баба твоя подозрений бы не вызвали. И все поверили бы, что вы муж и жена Герасименко.

Лавров понял, что причина ареста не Дроздова и не Савик Нечипоренко. Про Савика эти люди по всей видимости ничего не знают. Значит, провалился третий – Шигаренко! Ведь говорил же он Лайдеюсеру что вдвоем им будет много легче.

Борзенко сказал:

– Третий ваш товарищ оказался не тем, за кого себя выдавал по документам.

– Я не понимаю вас, господин Борзенко.

– А я тебе зараз все поясню, хлопче. Придумал мой здешний помощник, одну штукенцию. Как красных диверсантов вылавливать. И всё вроде просто, но однако попадаются диверсанты-то. Семёнов!

Вошел полицай.

– Здесь Семёнов!

– Расскажи ему, как взяли их третьего дружка.

– Дак как вы приказали. Проверку для него учинили. Он сразу и попался. Поверил значит, что я красный диверсант. И сказал, что ищет пути-дорожки к большевичкам. Я ему значит и говорю, коли ты желаешь, то могу тебя с нашими людьми свести. Он обрадовался и пошел за мной. Мы его и спеленали. Теперь в подвале сидит как пес на цепи. Но пришел он не один, а вроде как с родичами. Мужик и баба по фамилии Герасименко. Торговать сюда приехали. Ну мы вас и упредили, господин начальник.

Борзенко посмотрел на Лаврова-Герасименко.

– Плохо вас учат у красных-то! Сразу попались голуби.

– Я не понимаю…

– Ты, хлопец, шутки шутить не моги со мной, – прервал его Борзенко. – Я же по-доброму хочу. А ты нарываешься на неприятности. Вот баба твоя у нас. Мы с неё и начнем. Семёнов!

– Да, господин начальник?

– Ты бабу давно не пробовал?

– Да с неделю назад было.

– С неделю? А с комиссаршей сладишь ли, коли она брыкаться станет?

– Слажу, не сумлевайтесь. Ежели мне её на час отдадите, то потом она вам все и расскажет.

Лавров понял, что Дроздову они пустят в обработку. И играть с полицаями нужно по-другому. Все отрицать и держаться легенды не получится. «А если использовать Вильке? Лайдеюсер предостерегал от этого, но сейчас стоит действовать нестандартно!»

– Я буду говорить, – сказал Лавров.

– Уже хорошо! Молодец. Кто ты такой? С этого вопроса начну.

– Я должен увидеть гауптштурмфюрера Вильке.

– Чего? – не понял Борзенко.

– Я сказал, что должен видеть гауптштурмфюрера Вильке из местной службы СД.

– Вот оно как? А со мной значит балакать не хочешь? Но у меня балакают! Семенов! Пускай его бабу в обработку!

– Как прикажете, господин начальник. Може она посговорчивее будет.

Семёнов вышел. Послышался женский вскрик. Дроздову потащили в подвал.

Лавров понял что это было специально для него. Давят на психику. Пока трогать Дроздову они не станут.

– Мне нужно видеть гауптштурмфюрера по срочному делу! Вы можете пожалеть о принятом сейчас решении, господин Борзенко…

Харьков.

Ул. Сумская, дом № 100.

Управление службы СД генерального округа «Харьков».

26 мая 1942 года.

Гауптштурмфюрер Вильке.

Оберштурмфюрер Генке выполнял приказ Вильке и собирал сведения о полицейских рейдах. Он просматривал сводки у своего приятеля капитана Витала из Гехайме фельдполицай – секретной военной полиции Третьего рейха.

Теперь управление Гехайме фельдполицай 36 36 «Гестапо вермахта» (Gestapo der Wehrmacht), а также «полевое гестапо» или «фельдгестапо» (Feldgestapo). и СД работали в связке. Ибо с января 1942 года Гехайме фельдполицай была подчинена 4-му управлению РСХА. Ныне эту организацию так и именовали Фельдгестапо.