Клэр Уитфилд - Падшие люди

– …доктора Ричарда Ловетта.

– Именно.

Все, пора действовать, наслушалась. Пока доктор Шивершев говорил, я размышляла. И пришла мне в голову одна идея. Лучик надежды, что теплился во мне, мобилизовал все мои умственные способности.

– Я знаю, вы не хотите меня убивать… – начала я.

– Вы заслуживаете лучшего.

– …к тому же, думаю, я могу вам помочь. – Я посмотрела ему прямо в глаза, убеждаясь, что завладела его вниманием. – А что, если в газетах появится сообщение более сенсационное, чем информация об исчезновении какой-то домохозяйки из Челси? Допустим, станет известно, что убита Мэри? И если будет обнаружен труп, никто не догадается, что она сбежала с вами.

Возможно, наконец-то мой маниакальный интерес к уайтчепелским убийствам найдет практическое применение. Ведь я знала жуткие подробности каждого из них, все до единой.

– Вы сказали, что Мэри раньше была… ну этой… которых Джек Потрошитель как раз и убивает, так?

Доктор Шивершев с любопытством взглянул на меня. Значит, дошло, определила я. Понял, какую пользу он может из этого извлечь.

– Что, если вместо Мэри подсунуть труп другой женщины?

У него дернулись губы.

– Но не ваш, разумеется, так ведь, Сюзанна? Вы предлагаете, чтобы я дождался миссис Уиггс и вместо вас убил ее?

– Нет, – ответила я. – Она уже убита.

– Вот как, – промолвил он, меняя позу на стуле. Лицо его расплылось в улыбке. – Понятно.

Мари Жанетт

Большая Блондинка

Сердце у Мэри прыгало и трепетало. Напугана она не была, но ее снедало нетерпение. Она знала: времени остается все меньше. Многие беды она навлекала на себя сама, но вспыльчивой бывала только в пьяном виде. Немногие из женщин могли бы сравниться с ней в том, как прошла ее юность, когда она лежала под мужчинами, которые бесновались на ней, как свиньи, учуявшие трюфели, – и ничего не делала для того, чтобы облегчить бремя, с помощью алкоголя или как-то еще. И вот попалась – застряла между невозможным, между мужчинами, которые владели ею прежде, и теми, кто владел ею теперь – свирепыми типами, которые не испугаются даже самого тяжеленного груза.

Мэри имела рост пять футов и семь дюймов [22] Примерно 1 м 70 см. и длинные светлые волосы. Ее сравнивали со всеми знаменитыми красавицами – Венерой, Саломеей, Клеопатрой. Мари Жанетт Большая Блондинка – так ее прозвали клиенты в Париже. Какие глупости выдумывали мужики, лишь бы залезть к ней в постель. Был только один, кто не облизывался, глядя на нее, не называл красавицей. На первых порах он, казалось, вообще ее не замечал. Этот человек был доктор, Роберт. Знакомство с ним стало для нее единственным утешением. Если все пойдет так, как планировал Роберт, уже завтра они оба уедут отсюда. И впервые в жизни Мэри станет действительно, по-настоящему свободной.

Послышалось шуршание юбок, затем – знакомый кашель, и в дверь протиснулась Лиззи Олбрук, спустившаяся с верхнего этажа, чтобы расспросить о Салли, которая тайно смылась на другую квартиру. Мэри была раздосадована ее вторжением, но встреча с Лиззи придется кстати, когда сама она исчезнет. Всех, кто общался с ней в этот день, будут расспрашивать о том, как она держалась, какое у нее было настроение, и она не должна показывать, что у нее какие-то особые намерения. Все как обычно.

И надо же – пока Лиззи была у нее, появился еще один гость. Именно сегодня! В дверь постучался Джозеф, что Мэри разозлило еще больше, ибо он прекрасно знал, что дверь легко открывается снаружи, ведь, черт возьми, ключ потерял именно он.

– Привет, Мэри, как жизнь? – начал Джозеф, бочком обходя дверь, словно заблудившийся щенок.

Искренний взгляд и светлые волосы, торчавшие во все стороны, придавали ему некое озорное очарование. Мужичок он был симпатичный, хотя уже появлялись морщины. От работы под открытым небом кожа его задубела, от скудного питания он похудел. При виде пива Джо не мог удержаться, всегда пропивал все деньги, какие у него были.

– Да все нормально, Джо, спасибо. Не ожидала, что ты придешь. Потерял что-нибудь?

Этой фразой Мэри рассчитывала его уколоть. Джозеф потерял ее, так как не смог обеспечивать, хотя и обещал. Но она ему уже не принадлежит, и нечего этому ясноглазому эльфу тереться возле нее.

Лиззи Олбрук, пожевав губами, укуталась в свою шаль, будто Джозеф Барнетт, придя сюда, напустил в комнату холода.

– Ну ладно, пойду я. – Лиззи оперлась на кулаки и неуклюже поднялась со стула, гремя костями. Потом, глядя на Джозефа, поджала губы, так что они стали похожи на кошачью задницу.

А Джо, стоя на пороге своего бывшего жилища, держал перед собой кепку, как девственник держит свой член.

Мэри пригласила его войти, но он будто прирос к полу. Она плюхнулась на кровать – старую латунную развалюху с визжащими пружинами, проседавшими чуть ли не до пола, – раздвинула ноги, выгнула спину, опираясь на локти, и склонила голову набок. Шляпки на ней не было, личико с круглыми щечками и приоткрытыми губами обрамляли светлые завитки.

– Так что тебе нужно, Джозеф? Если ты пришел посмотреть, как я здесь устроилась, разговор у нас будет недолгим.

– Мэри, зачем ты так! Я просто пришел посмотреть, как ты живешь.

– Ну, а ты как живешь?

– Хотел с тобой повидаться. Можно присесть? Вижу, пальто Салли тебе пригодилось. – Он кивком показал на черное пальто, которым было завешено окно.

Мэри со вздохом поднялась, подошла к единственному деревянному стулу и поставила его посреди комнаты. Джо рассчитывал, что она предложит ему сесть рядом с ней, но Мэри знала, что он только и будет ждать подходящего момента, чтобы полезть к ней с поцелуями. Видно было, что он соскучился по домашнему уюту и проклинает свои твердые принципы. Он ушел от Мэри, когда она отказалась прекратить общение с другими проститутками – с женщинами вроде Салли, которая все равно сбежала, не заплатив по счетам.

Мужчины, Мэри знала, всегда так поступают. Женщины готовы многое стерпеть, ждут, что их мужчины сдержат обещания. В конце концов ждать им надоедает и их чувства остывают.

Мужчины же, как всадники, готовы побыстрее ускакать подальше от нытья, но потом вспоминают, как трудно самим заботиться о себе, и приползают обратно. Для таких мужчин, как Джо, женщины – это родной дом. Именно поэтому она так ценила Роберта. Для него она – живой человек, а не полезный инвентарь, не источник утешения.

Мэри похлопала ладонью по деревянному стулу, Джо уселся на него, а сама она вернулась на свою провисшую кровать.

– Значит, вот так, да? Я не знал, Мэри, что мы больше не друзья.

– Друзьям не обязательно сидеть рядышком на кровати, а то они станут любовниками.