Юрий Зеленин - Шпионка Нимфа из Измайловского гарема

— Я рад, что ты освоилась в гареме. — после этой фразы Дмитрий стал более серьёзным, — В посольстве решили, что тебе можно поручить одно задание.

— И что же это? — Варваре стало не по себе, но ей ничего не оставалось, кроме, как слушать юношу.

— Ты, наверняка, в курсе, что несколько дней назад во дворец приехала Эсма-султан вместе супругом Капуданом-пашой Кючюк Хюсейном?

— Ха, об этом весь Топкапы в курсе. Её же с такими почестями встречали. Я больше удивлена, что вы об этом в курсе.

— Не забывай, что у нас есть шпионы среди агов высших чинов.

— Да, стоило догадаться. Но как моё первое поручение связано с Эсмой-султан?

— К нам поступила информация, что кузина султана через своих слуг тайно контактирует с австрийскими дипломатами. Есть подозрения, что это как то связано с их недовольством Ясским мирным договором.

— Эсма-султан? — очень удивилась Нимфодора, — Митя, она же моя ровесница! Как-то с трудом вериться, что она способна на какие-то политические интриги.

— Вот это ты и должна проверить.

— Что ж, я что-нибудь придумаю. — Нимфа старалась не показывать страх, но её голос всё равно звучал неуверенно.

— Я в этом уверен. — Митя положил руку на плечо девушки, — Нимфа, ты, наверное, сама не представляешь, как ты умна и находчива! У тебя всё получиться, по-другому быть и не может!

— Спасибо. — Нимфодора улыбнулась, и на её лице появился лёгкий румянца, — Мне ещё никто никогда таких слов не говорил. Я имею в виду среди русских. — И очень зря!

Обсудив задание, подростки спустились на землю. Прежде чем расстаться, Митя показал девушке тайник. Опустившись на корточки к корням дерева, юноша слегка смахнул землицу, под которой пряталась круглая медная крышка.

— Я сам придумал. — когда Дмитрий снял крышку, Нимфа увидела длинную стеклянную банку, зарытую в яме, — Если у нас не получиться встретиться, то свои отчёты ты будешь оставлять тут. — Хорошо придумано!

— Спасибо. — прежде, чем расстаться со шпионкой, Митя, нежно положив руки ей на плечи, произнёс, — Береги себя!

Молча кивнув, Нимфодора убежала обратно во дворец.

Возможность проникнуть в покои султанши появилась два дня спустя. В тот день Сюзен после занятий мыла полы в коридоре. Она долго канифолила его, делая вид, будто грязь не получается отереть, в коридоре возле двери покоев госпожи, выжидая момента. Наконец, Сюзен дождалась, когда Эсма-султан вместе со своими личными джарийе покинет покои, и, убедившись, что в коридоре больше никого, проникла в комнату с помощью отмычек, которые Митя отдал ей на одной из встреч.

Покои сестры султана были намного роскошнее, чем у любой другой кадын, однако у Сюзен не было времени восхищаться великолепием помещения. Русская джарийе сразу же принялась обыскивать письменный стол. В одной из полок она нашла письмо от австрийского посла, однако в нём не было ни слова о Ясском договоре. Более того в нём не было ни слова о политической обстановке. В письме шла речь о подарках, которая юная султанша получила от посла. Ничего особенного, только украшения и красивые шёлковые ткани. Однако Сюзен чувствовала, что с этим письмом явно что-то было не так.

“ Эсма-султан не производит впечатления интриганки, но всё же… Почему австрийский посол так хочет заполучить её внимание? ” — призадумавшись, Сюзен вдруг осенило, — “ А может дело между строк? ”

Во время тайных встреч Дмитрий рассказывал Варе о невидимых чернилах, которые русские использовали для переписки с высокопоставленными шпионами. Сюзен не исключала, что такой трюк входу и у австрийцев. Наложница подбежала к камину и аккуратно подняла письмо над пламенем. Языки пламени оттенили другое послание…

«Султанша, я понимаю ваше волнение, но пока рано предпринимать какие-то действия. На данный момент влияние России слишком велико, и мы не можем нарушить союзнические договорённости с ней. К тому же в Европе уже есть опасный очаг виде Франции, и не ясно, насколько сильна будет взрывная волна от него. Но у меня есть для вас и хорошие новости. Если судить по вашему последнему письму, Низам-и-Джедид вбил клин между Султаном Селимом и янычарами, так что султанат вашего брата является лишь вопросом времени. Не теряйте надежду! Пока султан не имеет детей, шехзаде Мустафе ничего не грозит» .

Прочитав послание, Сюзен поспешила убрать письмо от огня. Убедившись, что письмо не пострадало и тайный текст не виден, наложница положила письмо на место и поспешила покинуть покои султанши.

Однако стоило девочке закрыть за собой дверь, как она столкнулась с Зейнеб-хатун. Её вечно глупое выражение лица стало очень удивлённым. Сюзен же в этот момент покрылась холодным потом, а её руки сильно сжали ручку ведра.

— Сюзен-хатун, — наконец, Зейнеб своим заторможенным голосом задала логичный вопрос, — Что ты делала в покоях Эсмы-султан?

— Я убираюсь. — тихо произнесла Сюзен, дабы её голос не выдал волнения.

— Вообще-то, я должна сегодня убираться в её покоях.

— Да? — в этот момент русская джарийе начала лихорадочно соображать, — Я хотела у неё прибраться, но… Я смотрю, вода в ведре очень грязная. Хотела сходить поменять. Ну… Если ты должна прибраться в покоях Эсмы-султан, то не буду тебе мешать, Зейнеб-хатун.

Сюзен поспешила удалиться. Девочка чуть не задохнулась от накатившего волнения. Ей повезло, что в этот момент она столкнулась с недалекой Зейнеб. Конечно, грузинская джарийе поверила объяснению русской наложницы, но будь на её месте более старший и умный обитатель гарема, у неё могли быть большие проблемы.

“ Я избежала ужасной беды! Будь это кто-то другой, меня бы ждал страшный конец! ” — думала Сюзен, идя по коридору.

Отчёт она смогла составить только следующей ночью. Войдя в тайный туннель, где были заранее оставлены бумага и карандаш, Нимфодора написала отчёт и, выйдя наружу, оставила его в тайнике у дерева.

После очередного трудового дня, Сюзен, Увлие и Пакизе, как обычно, перед сном отправились в хаммам. Этот вечер мало чем отличался от предыдущих: наложницы во время мытья обсуждали с подругами прошедший день. Когда Увлие и Пакизе собрались в общую комнату, Сюзен сказала, что хочет ещё чуть-чуть помыться.

Обливая своё лицо тёплой водой, девочка вспоминала своё первое поручение от посольства. Впервые она почувствовала серьёзную опасность, ибо ночные побеги к Мите, по сравнению с этим, были лишь безобидной шалостью. Юная Нимфодора, наконец, поняла, насколько серьёзна та игра, в которую её втянул Дмитрий Львович. И было неизвестно, сколько лет ей ещё предстояло быть пешкой в большой политической игре королей и королев.