Валерий Введенский - Напиши себе некролог

Арсений Иванович внимательно рассмотрел девиц. Увы, Капы среди них не оказалось. Хотел было удалиться, но его вдруг заметили:

— Что вам угодно? — завизжала дама лет сорока, единственная, кто не в сарафане, — на ней был розовый со складками капот.

Пение прервалось, дюжина пар глаз уставилась на Яблочкова.

— Простите, не хотел мешать… Сыскная полиция, — достал удостоверение Арсений Иванович. — Ирина Макаровна?

— А в чем дело? — дама в капоте подошла к сыщику.

— Позволите на пару слов?

— Подайте шубу, на улице холодно.

Они вышли в сад и уселись на скамейку под вишней.

— Признаюсь, Говориловна меня заинтриговала, — ответила Ирма на вопрос про Капу Гневышеву. — Потому встала в воскресенье пораньше и поехала в Пантелеймоновскую церковь. [29] Угол улицы Пестеля и Соляного переулка. Сваха не обманула, голос девушки действительно был божественен. Внешность — тоже. И я решила уговорить ее сама. Соврала, что была знакома с ее покойным отцом, выразила соболезнование, предложила помощь. Она слушала благосклонно. И если бы не ее брат… Он обругал меня бранными словами. Очень невоспитанный юноша.

— Спасибо! Очень мне помогли, — поблагодарил хозяйку хора Арсений Иванович и отправился на Большую Морскую.

— Где шлялся? — накинулся на него Крутилин.

Яблочков подробно доложил:

— Я думаю…

— Я разве думать велел?

— Уверен, Костик знает, где Капа.

— Мне на это дело плевать. У тебя куча поручений не отписана.

Арсений Иванович корпел над бумагами почти до полуночи. Добравшись домой, тотчас завалился в постель — спать хотелось так, что даже ужинать не стал.

В семь утра Арсения Ивановича разбудил городовой четверого участка Петербургской части:

— Утопленник всплыл. Велено вам его предъявить.

Вразумительного объяснения, почему участковый пристав послал именно за Яблочковым, сыщик от городового не добился. Поеживаясь от холода, они доехали до Колтовской набережной, [30] Ныне — набережная Адмирала Лазарева. пересекли мост и свернули налево. Через пару минут дрожки остановились у одной из тоней, [31] Место на реке, на котором производится лов рыбы неводом или другими рыболовными снастями. где сыщика дожидался пристав капитан Феопентов.

— Зачем вызвали, Елисей Аполлинариевич? — спросил его, пожимая руку, Арсений Иванович.

— Хозяйка хора, что пел этим господам на рыбалке, — Феопентов указал на празднично разодетых мужчин, неподалеку вкушавших свежесваренную в котелке уху, вместе с ними завтракали дюжина одетых в сарафан девиц, — сказала, что вчера вы разыскивали сестру нашего утопленника…

— Можно на него взглянуть? Где он?

— Перенесли подальше от берега, чтобы не смущать отдыхающих.

Яблочкову взгляда хватило, чтобы опознать Костика, к ноге которого гимназическим ремнем был привязан его ранец. У тела юноши колдовал частный [32] Врач полицейской части. врач Долотов.

— Какова причина смерти, Петр Порфирьевич? — уточнил у него Арсений Иванович.

— Удар по голове тупым предметом. На правой затылочно-теменной области я обнаружил проникающую рану звездообразной формы. Удар был сильным. Смерть наступила мгновенно.

— Орудие убийства?

— Кирпич, острый камень, угол доски? Что угодно. Кстати, вдруг важно: удар был нанесен сверху вниз.

— Получается, убийца выше Костика.

— Да, он перед смертью с кем-то дрался. Обратите внимание на гематому возле правого глаза. А с левой стороны рассечена губа, взгляните-ка, — доктор приоткрыл Костику челюсть, — выбит зуб. Теперь посмотрите на мундир — пара пуговиц вырваны с «мясом».

— Время смерти?

— Точно определить не смогу. Если руководствоваться температурой тела, то смерть наступила пять-шесть часов назад. Но надо учитывать, что труп побывал в воде, а она сегодня теплее воздуха. Видите? Мацерация [33] Набухание кожи из-за пропитывания её водой. лишь на подушечках пальцев, значит, тело плавало часа два или три.

— То бишь, Костика убили ночью?

— Нет, ночью его бросили в воду. А убили его часов восемь назад, а то и все двенадцать. Об этом свидетельствуют трупные пятна, — доктор задрал гимназисту рубаху и сильно нажал пальцем на живот. — Если на них надавить, они не исчезают, как у «свежего» трупа, лишь бледнеют.

— Сейчас семь пятнадцать, — взглянул на часы Яблочков. — Значит, убили Костика в промежутке между семью и одиннадцатью вечера.

— Я поручил городовым обшарить берег, благо, белые ночи, но место преступления они не обнаружили. Значит, юношу убили не здесь. Думаю, тело сперва где-то прятали, а уже ночью привезли сюда на телеге и опустили в воду, — предположил пристав.

— Или сбросили с лодки, — добавил доктор.

— Члены понтонной команды Крестовского моста ни вечером, ни ночью гимназистов не видали, — сообщил пристав. — А вот всяких телег проезжало с десяток.

Яблочков открыл черной кожи ранец, крышка которого была обшита клеенкой — в нем обнаружил только размокшие тетради и учебники. Серебряной фляги внутри не было.

— Ваше благородие, где вас носит? Иван Дмитриевич пять раз уже спрашивал, — накинулся на Яблочкова Фрелих.

Арсений Иванович после осмотра трупа на Малой Невке заскочил сперва домой, чтобы помыться-побриться, а потом в кухмистерскую позавтракать.

— Кто у него?

— Вчерашняя вдова. Ох, и невезучая! Мало, что дочка сбежала. Теперь и сын пропал.

— О боже…

Прозвенел звонок сонетки — Крутилин в который раз вызывал Яблочкова. Перекрестившись, Арсений Иванович зашел в кабинет.

— А вот и он, легок на помине, — с раздражением произнес Иван Дмитриевич.

— Вы нашли Капочку? — спросила с надеждой Анна Сергеевна.

Яблочков покачал головой:

— Иван Дмитриевич, можно вас на пару слов?

Выслушав ужасную новость, Анна Сергеевна сперва остолбенела, потом истошно закричала, затем лишилась чувств. Крутилин послал Яблочкова этажом ниже в Адмиралтейскую часть за частным врачом, который, явившись, привел несчастную в чувство с помощью нашатыря.

— Я вчера весь день проспала, — рыдая, сообщила Анна Сергеевна. — Как вернулась, так до самого утра и не просыпалась. Степанида утверждает, что тоже вчера рано легла и Костика не дождалась. Он по понедельникам обычно возвращается не раньше восьми вечера, потому что к ученику ходит.

— Как ученика зовут, где живет? — спросил начальник сыскной.

— Сенечка Пятибрюхов.

— Сын Степана Порфирьевича? — воскликнул Крутилин.

— Да. Живут Пятибрюховы где-то на окраине Петербургской стороны.

Сыщики переглянулись.

— Съездить опросить? — предложил Яблочков.

— Нет, к Степану Порфирьевичу поеду сам, — сказал Крутилин. — Тебя, боюсь, он не примет. Разбогател потому что сильно. Раньше-то шапку сдирал, завидев меня. А ты, давай, Анну Сергеевну проводи, потом загляни в гимназию, опроси одноклассников. Вдруг кто-нибудь Костика вчера видел?