Джанет Глисон - Гренадилловая шкатулка

— О господи! — вскричал я. — Я знаю, кто это. Конни, я должен остановить ее. Разве ты не видела, как она только что пыталась столкнуть мисс Гудчайлд в озеро? Немедленно найди Фоули. Скажи ему, я знаю все ответы. Пусть он пошлет кого-нибудь за Уэстли. Поторопись, прошу тебя!

Скороговоркой отдавая эти распоряжения, я схватил со стены один из мечей покойного Генри Монтфорта, пристегнул его к поясу и выскочил из спальни. Стремглав сбежав с лестницы, я запетлял по коридорам, по пути едва не пронзив мечом Джона. Конни завизжала мне вдогонку, обещая выполнить мои указания. В ответ я криком еще раз поторопил ее и понесся через кухню. Впопыхах я налетел на один из столов и сбросил на пол миску с гусиным жиром.

— Куда вы послали Конни? Ради бога, что вы задумали? — закричала мне вслед миссис Каммингз.

Я не ответил ей, поскольку уже был во дворе и во всю прыть мчался к башне.

Озеро лежало в небольшой низине у южной границы поместья в окружении елей и деревьев с опавшей листвой. В середине поднимался из воды высокий лесистый островок, увенчанный готической башней. Единственным доступом к нему служил палладианский мост, наведенный между двумя небольшими мысами в самой узкой части пролива, отделявшего остров от берега. К этому сооружению я и направлял сейчас свои стопы.

Я пересек огород, минуя теплицы, парники и капустные грядки, и по травянистому косогору помчался к озеру. Начиная спуск, я еще видел время от времени мелькавшие между деревьями макушки женских голов. Однако склон, по которому я бежал, становился все более пологим, а женщины все дальше углублялись в лес на острове, и вскоре я потерял их из виду. Но, поскольку я точно знал, куда они направляются, свой бег я не замедлил. Напротив, от ужаса и напряжения сердце болезненно стучало в груди, побуждая ноги бежать еще быстрее.

Я ловил ртом воздух, умоляя Господа помочь мне защитить Элис. Мольбы мои оставались без ответа. Казалось, сама природа настроена против меня. По приближении к мосту трава редела; тропинка вилась среди голых ив и камышовых зарослей, которые поднимались выше моего роста. Почва здесь была мягкая и болотистая; глина комьями налипала на подошвы башмаков, затрудняя каждый шаг, словно земля вознамерилась помешать моему продвижению.

Наконец, по прошествии целой вечности, я добрался до моста, перебежал на остров и по усыпанной листьями тропинке, тянувшейся через мелколесье, начал восхождение к башне. Тропинка становилась круче, почва под ногами — тверже, что позволило мне вновь увеличить темп. Я убеждал себя, что нагоняю Элис и ее спутницу, но судить о том не мог. Вокруг меня стеной стояли деревья. Невысокие, потому что близкое соседство друг с другом мешало им тянуться вверх, покореженные ветром, они были крайне уродливы. Их переплетенные ветки склонялись над тропинкой, заслоняя от меня небо и все, что лежало впереди. Я будто бежал по темному извилистому туннелю без конца и без края. Внезапно деревья расступились, и я выскочил на поросшую травой поляну, залитую лучами ослепительного зимнего солнца. В нескольких ярдах от меня стояла башня — стройное сооружение с узкими стрельчатыми проемами в гладких стенах и зубчатом парапете, огораживавшем площадку на самом верху. В распахнутой арочной двери темнели очертания лестницы, ведущей на вершину башни.

Ни Элис, ни ее спутницы видно не было, но изнутри доносилось эхо их голосов; глянув вверх, я заметил в одном из каменных проемов скользнувшую тень. Не давая себе передышки, я вскарабкался к двери и стал подниматься по лестнице, перескакивая сразу через три ступеньки. Меч я крепко прижимал к боку, чтобы он случайно не стукнул о камень и не выдал моего присутствия.

Взбираясь по лестнице, я все явственнее слышал голоса женщин и даже улавливал обрывки их беседы.

— Вы так добры, что взяли на себя труд… — говорила Элис, не подозревая о грозившей ей опасности, — …очень благодарна…

На что ее спутница отвечала:

— Вид… такой чудесный… вы будете очарованы.

Эти безобидные слова даже на расстоянии вселили в меня ужас. Ошибки не было. Я не мог не уловить затаенной угрозы в голосе мисс Аллен.

Какой же я был глупец, ругал я себя. Жалость — весьма опасное чувство. Как хитро мисс Аллен убаюкала мою бдительность. Я сочувствовал ей, потому что ее положение живо напоминало мне мое собственное: она находилась в материальной зависимости от своих родственников так же, как я от Чиппендейла. Она всегда была внимательна ко мне, заботливо расспрашивала о ходе расследования, выражая желание оказывать всяческое содействие, с пониманием относилась к моим тревогам, и потому мне даже в голову не могло прийти, что она одна учинила все эти ужасные злодеяния. Лишь когда я прочитал письмо Партриджа и увидел сцену на мосту, на меня снизошло озарение.

Однако собственная догадливость не принесла мне удовлетворения. Наоборот, я остро сознавал всю тщетность достигнутых результатов. Правда слишком поздно открылась мне. Элис находилась на волосок от смерти.

Я продолжал взбираться по винтовой лестнице, и мало-помалу темнота начала рассеиваться, а вскоре мне на макушку уже упали лучи света, пронизанные танцующими пылинками. Испытывая неестественную легкость в голове оттого, что кружил по спирали, я, словно крот, выбрался из лестничного колодца и с минуту смотрел на женщин. Ни Элис, ни мисс Аллен не заподозрили о моем приближении. Они стояли спиной ко мне. Поддерживая Элис под локоть, мисс Аллен вела ее к самому краю, к тому месту, где парапетная стенка с бойницами была наиболее низкой, не выше колена. Мисс Аллен, как и на мостике, показывала на что-то внизу. Вдалеке за ними темнел на фоне небесной синевы мрачный силуэт Хорсхит-Ходла.

Меня объял ужас, но я не смел кричать, опасаясь, что мисс Аллен, услышав мой вопль, начнет действовать стремительно, и я не успею вмешаться.

— Видите особняк? — говорила она. — Красивое зрелище, правда?

У меня задрожали руки, кровь застучала в висках, словно в голове работал поршень. Я знал, что она задумала, знал, что должно произойти. Я вытащил из ножен меч Монтфорта и стремглав бросился к женщинам.

— Добрый день, сударыни, — окликнул я их.

Обе женщины резко развернулись. Элис, раскрыв рот от изумления, сначала посмотрела на меня, потом на меч в моей руке. Лицо мисс Аллен скрывала черная вуаль, но я кожей ощущал ее ненависть.

— Вы? Что вы здесь делаете? Что это значит? — прошипела она.

— Это значит, — отвечал я, опуская меч и становясь между Элис и парапетом, — что я уже раскрыл вашу чудовищную тайну.

— Понятия не имею, о какой тайне вы говорите, — отозвалась мисс Аллен. Она отпустила Элис и отошла в сторону, обозревая безмолвный пейзаж — мерцающее озеро, голые деревья, угрюмую громаду Хорсхит-Холла. — Я не убивала брата, если вы это подразумеваете. Зачем бы я стала желать ему смерти? Я от его кончины ничего не выигрываю, как вам, наверно, хорошо известно.