Филипп Ванденбер - Восьмой грех

– Вы могли бы расшифровать текст книги? О цене мы с вами, безусловно, договоримся. За безупречную работу по расшифровке кода, в зависимости, конечно, от материальных затрат, я мог бы предложить сто тысяч евро.

Сто тысяч евро! Мальберг пытался сохранять спокойствие. Разумеется, он давно писал свою дипломную работу, но еще помнил, что Фридрих Франц в своем исследовании упоминал один трюк, который использовал Мендель. При написании книги на немецком языке ученый заменил латинский алфавит греческим. Такая криптография часто использовалась во времена Ренессанса.

– Правда, - снова заговорил незнакомец, пока Мальберг думал над системой шифра, - вы должны будете выполнить свою работу в замке Лаенфельс, расположенном на берегу Рейна.

В голове Мальберга взревела сирена. Неужели этот бледный тип упомянул о замке Лаенфельс? Замок, у стен которого таинственно погиб монсеньор Соффичи? Мозг Мальберга лихорадочно работал: «Замок Лаенфельс, замок с загадочным символом над входом? Символом, который изображен на медальоне Марлены?»

Лукас чувствовал бешеное биение сердца, стук которого отдавался в ушах, и отсутствующе смотрел на ослепительно белую скатерть. Что бы это все могло значить? Ситуация, в которую он попал, не могла произойти случайно.

– Вы должны понять, - продолжал незнакомец, - я не могу отдать драгоценную книгу в руки первому встречному.

– Конечно нет, - смущенно залепетал Мальберг. Он не знал, как вести себя в подобной ситуации. Просто отказаться было, очевидно, не лучшим решением. Он должен как минимум узнать что-нибудь об этом человеке. Но возник еще и другой вопрос: знает ли незнакомец Мальберга? «Маловероятно, - подумал Лукас. - Я сам заговорил с ним. И поначалу этот тип даже не хотел говорить со мной».

– Когда вы сможете приступить? - не дожидаясь согласия Мальберга, спросил новый владелец загадочной книги. Похоже, он куда-то торопился.

Лукас почесал подбородок, будто вспоминал график встреч на следующую неделю. В действительности он был слишком поражен происходящим, чтобы так быстро дать ответ. Он уже хотел и вовсе отказаться, поскольку не мог предположить, что его ждет. С другой стороны, у него появилась возможность распутать наконец дело Марлены.

Лукас чувствовал на себе пронзительный взгляд теолога и не решался посмотреть ему в глаза. Когда к ним подошел официант, чтобы забрать грязную посуду, Мальберг облегченно вздохнул.

– Вы мне не доверяете, - сказал мужчина, прервав молчание. - Я не могу вас в этом винить.

Но Мальберг хотел объясниться. Не потому что слова незнакомца попали в точку - скорее из вежливости и чтобы хоть как-то оправдать свое беспомощное молчание. Однако этого не случилось. Незнакомец достал кейс, который во время обеда он поставил между ног, положил его на стол и открыл.

Мальберг округлившимися глазами смотрел на содержимое кейса - наверняка там было полмиллиона евро: купюры достоинством в пятьсот евро были собраны в пачки по десять тысяч евро, на которых стояли печати немецкого банка.

Незнакомец вынул двадцать тысяч евро и придвинул их к Лукасу через стол:

– Пусть это будет авансом за предстоящую работу.

– Но вы же меня совершенно не знаете, - сказал, заикаясь, Мальберг и оглянулся по сторонам. Подчиняясь интуиции,

Лукас с небольшим опозданием добавил: - Меня зовут Андре-ас Вальтер.

– Аницет, - ответил собеседник, - называйте меня Ани-цет. А сейчас заберите деньги со стола.

«Аницет? Один из коварнейших демонов? Странное имя», - подумал Мальберг, но не выказал беспокойства.

– Итак, когда я могу на вас рассчитывать? - настаивал человек, который назвался Аницетом. - Я ведь могу на вас рассчитывать?

– Конечно, - ответил Лукас и сунул деньги в карман куртки. - Скажем, послезавтра, если вас устроит.

– Вы качаете головой? - недоуменное движение собеседника не ускользнуло от взгляда Аницета.

– Еще пару часов назад мы были совершенно незнакомы, - повеселев, заметил Мальберг, - а теперь вы выкладываете передо мной двадцать тысяч евро и надеетесь, что я соглашусь выполнить предложенную вами работу. А ведь я неуверен, что смогу с ней справиться.

Аницет пожал плечами:

– Поверьте мне, я хорошо разбираюсь в людях и еще никогда не ошибался.

Мальберг вздрогнул. Но он уже решился. Теперь обратной дороги не было.

Он не мог не думать о цепочке с загадочным медальоном, который навел его на новый след и одновременно породил новые вопросы. Помедлив, Лукас спросил у Аницета:

– Чем вы занимаетесь в замке Лаенфельс? В газетах писали…

– Это все вранье, - перебил его теолог. - Надеюсь, вы не верите всему, о чем пишут в газетах. Вы же знаете этих газетных писак! Братство Fideles Fidei Flagrantes состоит из ученых, историков и теологов, исследования которых не признаны общественностью. Их не поняли дураки и оклеветали конкуренты. Объединяет их желание разгадать чудо человеческого бытия. И к этому относится также феномен веры.

Мальберг лишь частично воспринимал то, что говорил ему Аницет. Без сомнения, книга, которую тот приобрел на аукционе за бешеные деньги, имела большое значение для этих исследований. Но в данный момент Лукаса это мало интересовало. Многим больше его занимал вопрос, как была связана с этим братством Марлена.

– Ах, что я еще хотел спросить, - вдруг сказал Лукас, - в вашем братстве есть женщины?

Аницет скривился и ответил вопросом на вопрос:

– Вы женаты?

– Нет. Я просто так спросил.

– Женщины вносят в жизнь нашего братства лишь беспокойство. Поверьте мне. - Он театрально вздохнул и посмотрел на улицу сквозь стеклянную стену кафе. - Для удовлетворения сексуальных нужд в Кобленце или Кельне всегда найдутся свободные дамы. Я надеюсь, что ответил на ваш вопрос.

– Да, конечно, - коротко отозвался Мальберг. Честно говоря, Лукаса задело, что Аницет неправильно его понял.

– Значит, мы договорились? - Аницет просто сверлил его глазами.

Мальберг кивнул.

– Я надеюсь, что своей работой смогу быть вам полезен.

– Вы настоящий мужчина! - Аницет попытался рассмеяться, но у него это не получилось. - Счастливый случай свел нас. И еще одно условие: молчание - строжайшая заповедь нашего братства!

– Я понимаю.

– По прибытии в замок Лаенфельс просто скажите кодовое слово «Апокалипсис 20:7». И вам откроют ворота.

Мальберг почувствовал, что у него вспотели руки. Он будто под чьим-то нажимом проговорил:

– «Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей».

Аницет был очень удивлен:

– Мне кажется, в вас пропал отличный теолог. К тому же не каждый теперешний теолог может цитировать «Откровение» Иоанна.

Мальберг пожал плечами и попытался приуменьшить свои знания. А что ему было делать, не мог же он сказать: «Маркиза, лучшая подруга Марлены, незадолго до того как ее застрелили на улице, открыла пароль»? Разве он мог признаться этому загадочному бледному типу, что с тех пор ломает голову, раздумывая, на что намекала Лоренца Фальконьери.