Мигель Монтаньес - Могила Колумба

— Да. И сделал он это именно тут, в Севилье, 22 февраля 1498 года, после того как сдержал слово и показал путь к новым землям, которые, по его словам, он «уже открыл ранее».

— Очень интересно! — не удержалась Альтаграсиа.

— Но еще интереснее порядок наследования, установленный первооткрывателем в этом документе! — подхватила сеньора Солер. — Прежде всего он назвал наследником своего сына Диего и вслед за ним — его потомков. Среди прямых наследников упомянуты также братья мореплавателя Бартоломе и Диего. Тем не менее кто бы ни унаследовал майорат, он должен был ставить подпись Колумба, которая вам хорошо известна. Это условие адмирал формулирует предельно ясно в своем завещании, прилагая описание подписи, которой должны пользоваться его наследники. Цитирую дословно: подпись «состоит из букв X с S над нею, M и A латинских с S над ними, потом H с S над нею, со всеми росчерками и штрихами, кои я ныне ставлю и из коих она состоит, дабы походила она на мою».

— Стало быть, кто-то учел пожелания Колумба и следует его предначертаниям… — закончил задумчиво Эдвин.

Тут было над чем поразмыслить!

День начался удачно. Из Архива Индий Альтаграсиа вышла улыбаясь. Ее спутники тоже выглядели довольными. Тоненькие ниточки, за кончики которых они ухватились, казались многообещающими. Классическое расследование!

— Как вы относитесь к идее пообедать в тихом месте? Там и поговорим, — предложил Оливер. Идея получила единодушное одобрение. В модном ресторане «Каса-Роблес» яблоку негде было упасть — вещь обычная для одного из самых популярных заведений поблизости от кафедрального собора. В ресторане обычно собиралась самая разношерстная публика: от политиков и предпринимателей до случайных посетителей. Детективам удалось занять кабинет, и это было оптимальным решением: им предстояло обменяться впечатлениями и наметить план действий.

По пути к столику Оливер заметил у стойки человека. Меньше всего ожидал он встретить его в Севилье! Внезапно удача, улыбнувшаяся им сегодня, а заодно все успехи последних дней померкли и потускнели. Образно выражаясь, мир опрокинулся.

Оливер на секунду сбился с шага и без всякого выражения протянул мужчине руку. Испанец с трудом проглотил комок в горле: желудок непроизвольно взбунтовался. Реакция Андреса на субъекта, опиравшегося на стойку, как и их сдержанное приветствие, не остались незамеченными. Поэтому, едва они сели, Оливер был вынужден объясниться.

— Это Ричард Рональд, американец. Охотник за сокровищами. Он всегда появляется, когда дела идут хуже некуда, в самый неподходящий момент. У него особый нюх на добычу. Во время нашего последнего свидания мы едва оба не отдали концы. Интересно, что он делает здесь, в Севилье?

— Может, он тут совсем по другому поводу! — заметил Эдвин.

— Рональд — опасный тип. Обычно он работает по заказу. Допустим, некто хочет получить определенную вещь, и Рональд ее добывает. Как правило, речь идет об антиквариате. Порой он действует на свой страх и риск, появляется в критический момент, чтобы урвать кусок пирога. Иными словами, большой любитель половить рыбку в мутной воде.

Оливер выглядел не на шутку встревоженным.

Альтаграсию жгло любопытство: при каких обстоятельствах эти двое пересекались в прошлом? Желая разрядить обстановку, она подозвала официанта, чтобы сделать заказ.

— Вернемся к нашему делу, — произнесла она, как только официант отошел. — У нас появилось несколько зацепок. Давайте попробуем сделать обобщение. Во-первых, грабители украли останки и ищут какую-то надпись или информацию на мемориальных плитах, гробницах и других памятниках Колумбу. Во-вторых, воры изображают на его ограбленных монументах подпись Колумба, желая этим что-то сказать. В-третьих, Колумб потребовал от наследников, чтобы они использовали его подпись, подлинное значение которой нам неизвестно. Еще что-нибудь приходит в голову?

— Ты очень точно все сформулирована, — пробормотал Эдвин, уже жевавший булочку. Он привык обедать довольно рано.

— Да, сформулировано точно, но только зацепки очень слабые, — отозвался Оливер. — Что касается первого пункта, мы понятия не имеем, какого рода информацию желают извлечь грабители из эпитафий на могильных плитах. То же самое можно сказать относительно второго пункта: мы не знаем, чего добиваются похитители, оставляя образец подписи на месте преступления. А по пункту третьему… Что ж, это очень сложный материал для работы! В течение пятисот лет многие весьма ученые люди пытались расшифровать логогриф, который представляет собой подпись адмирала, и не преуспели. Мне импонирует ваш оптимизм, хотя вынужден вас огорчить — в настоящий момент у нас нет ничего конкретного.

— Прошу простить мое невежество. Что такое логогриф? — простодушно спросил доминиканец.

— Можно сказать — буквенная игра. Заданное слово при замене символов принимает другое значение. Так что помимо основного смысла слово может иносказательно выражать некую другую мысль, — ответила Альтаграсиа. Эдвин кивнул в знак того, что понял.

— Кроме того, в случае Колумба логогриф носит признаки иероглифического письма: в подпись включены точки и черточки. Вспомните буквы S, ограниченные точками, а особенно то, что буквы и знаки вместе составляют треугольник, — добавил испанец.

— Мы забыли спросить у сеньоры Солер, пыталась ли она сама расшифровать тайный смысл подписи и нет ли у нее дополнительных сведений, которые оказались бы нам полезными, — высказался Эдвин. — Эта женщина мне понравилась, и я думаю, она может помочь.

— Прекрасная мысль! — Альтаграсиа взяла командование на себя. — Если не возражаете, во второй половине дня нам следовало бы разделиться. Ты, Андрес, снова побеседуешь с сеньорой Солер. Эдвин, тебе нужно еще раз вернуться к гробнице и внимательно посмотреть, не упустила ли севильская полиция какую-нибудь улику. А я схожу в Колумбийскую библиотеку и попробую извлечь что-нибудь из книг и статей, посвященных адмиралу.

Когда они отобедали, официант сообщил, что загорелый американец в костюме и с галстуком уже оплатил их заказ. А оплатив, сразу ушел.

Испанец взглянул на спутников. Такого мрачного и встревоженного выражения лица они у него еще не видели.

Ричард Рональд завел мотор арендованного несколько дней назад автомобиля. Коробка передач заскрежетала при попытке передвинуть рычаг переключения, отказываясь взаимодействовать со сцеплением.

— Эти мне европейские машины! — чертыхнулся американец, привыкший к автомату.

Влившись в поток дорожного движения, он разблокировал свой мобильный телефон и набрал местный номер. Ему ответил женский голос.

— Полагаю, ты уже вступил в контакт, — сказала женщина.