Арно Делаланд - Западня Данте

Франческо Лоредано внимательно слушал.

Беседа длилась больше часа.

Пьетро отлично осознавал, какие опасения могут быть у дожа в отношении него, и пустил в ход все свое обаяние и красноречие. Мысль снова оказаться причастным к криминальным тайнам республики горячила кровь. Подстегивала его, хотя он отнюдь не обманывался насчет того, что могло его ожидать. Он разделял с Эмилио Виндикати вроде бы нелепые идеи, которые при умелом использовании позволяли заглянуть человеку в душу. Эмилио был прав в одном: он мог полностью доверять своему «узнику» и другу. Пьетро был решительно настроен любым способом выбраться из заключения. Вовсе не горя желанием выставлять в виде гарантии собственную жизнь, он предпочел выдать дожу некоторые сведения, полученные от других узников, чьи откровения слышал в казематах Дворца дожей. Даже сидя в камере — особенно сидя в камере — можно услышать очень многое из того, что представляет интерес для ушей его светлости. Пьетро со всей возможной искренностью предложил в виде залога все, что осталось от его накоплений, собранных там и сям и которые он намеревался приумножить в Венеции. Он подробнейше расписал дожу, насколько республика заинтересована использовать его, Пьетро, после того, как он так долго использовал ее. И в конечном итоге сумел-таки убедить Лоредано, вмешательства Эмилио даже не потребовалось.

— Хорошо, — потер подбородок Франческо, — я полагаю… — Он выдержал паузу. — Полагаю, что мы попробуем осуществить эту операцию.

«Есть!»

Пьетро попытался скрыть облегчение.

— Но, Виравольта, — продолжил дож, — само собой разумеется: все, что вы прочитаете, узнаете или сообщите совету, строго конфиденциально, и нарушенное слово чревато для вас суровыми санкциями. Это тайная миссия, и мы найдем, как объяснить ваш выход из тюрьмы, не вызывая недовольства народа. Вам, Эмилио, предстоит поставить об этом в известность Оттавио и в дальнейшем держать его в узде. Узнав, что Черная Орхидея на свободе, он может попытаться учинить скандал. А нам это нужно меньше всего. Предупредите также Совет десяти, поскольку только его члены пользуются вашим полным доверием. Но у меня есть еще два условия: во-первых, мой ближний совет должен быть в курсе событий. Это не обсуждается, Эмилио. К тому же сие позволит мне оставаться в тени. Во-вторых, я хочу, чтобы глава Уголовного суда также был проинформирован… И, наконец, самое важное: все должны держать язык за зубами.

— Будьте уверены, — кивнул Эмилио.

Франческо Лоредано снова обратился к Пьетро.

— А вы, Виравольта, свободны. Я собственноручно выпишу вам охранное свидетельство для ведения интересующего нас дела. Но помните… — Он ребром ладони коснулся верха своей шапочки. — Над вашей головой висит дамоклов меч. При малейшем промахе венецианские львы обрушатся на вас и порвут в клочья. И я вовсе не стану их останавливать, а, наоборот пришпорю всех своим авторитетом.

Пьетро поклонился.

— Мы с вами отлично друг друга поняли, ваша светлость. — И добавил, улыбаясь: — Вам не придется об этом сожалеть.

И вот теперь Пьетро, как ребенок, скакал через три ступеньки по Золотой лестнице, лучась счастьем. Проходя мимо стража, он коснулся пальцем кончика алебарды, взъерошил солдату бороду и со смехом отвесил поклон.

— Свободен, друг мой! И на сей раз без дураков! Я свободен!

Эмилио догнал его и положил руку на плечо.

— Я буду признателен тебе за это до конца жизни! — сказал Пьетро.

— Да, я понимаю, как ты счастлив. Но не обманывай себя и помни, что эта свобода условна. Знай, я постоянно буду присматривать за тобой, являясь гарантом твоего поведения перед лицом дожа и Совета десяти.

— Да ладно, Эмилио! Я же сказал, что выполню миссию! И я ее выполню. Ты меня знаешь: я закончу это дело раньше, чем все полагают.

— Сомневаюсь, что это будет так легко, Пьетро. Дело очень серьезное. Ты и сам это увидишь не далее как нынче вечером.

— Нынче вечером? Но… Я собирался отметить освобождение кое с кем из моих благородных друзей, которых давно не видел, получить немного ласки от венецианских гризеток и выпить много вина. Естественно, пригласив на этот праздник и тебя. — Пьетро замолчал под серьезным взглядом Эмилио.

Виндикати сжал его плечо.

— Нет, то, что тебе нужно увидеть, не терпит отлагательств. И даже речи быть не может о твоих бывших любовницах. Особенно о той, кому ты обязан заключением… Пьетро… Анну Сантамарию отослали из Венеции.

— И куда же?

— В место, о котором тебе полезнее не знать. Не забывай, у многих патрициев на тебя зуб. Начиная с Оттавио.

Виравольта нехотя кивнул:

— Не беспокойся. Я еще не спятил. Анна… Черная Вдова, как ты ее называл, хотя она вовсе не черная и не вдова! Ее единственное прегрешение в том, что она любила меня… — В его глазах промелькнула печаль. — Как и мое, кстати. Но, мой друг, все это… Все это в прошлом. — Он снова улыбнулся. — Я смогу держать себя в руках, клянусь.

Эмилио нахмурился. Откинув полу черного плаща, он достал кожаную папку с железной застежкой, из которой виднелись уголки веленевой бумаги.

— Пьетро… Я вынужден еще раз тебя предостеречь. Ты только что ступил в преддверие ада, поверь мне. Скоро ты и сам это поймешь. Вот рапорт полиции об убийстве, о котором я тебе рассказывал. Речь идет об актере Марчелло Торретоне, служившем у братьев Вендрамини в театре Сан-Лука. Прочти этот рапорт, прежде чем отправишься на место преступления, а затем сожги. Ясно?

— Ясно.

— Отлично. Ну, вот я и снова несу за тебя ответственность! — сказал Виндикати. — Пьетро, в этом деле я рискую честью и доверием. Вариант неудачи даже не рассматривается. Но если мы успешно завершим это дело, да с теми результатами, на которые я рассчитываю… Слава коснется не только меня одного, ну, почти… Ты отлично понимаешь, как приходится маневрировать что в Большом совете, что в сенате. Но кто знает? Быть может, передо мной откроются другие перспективы. В конце концов, Лоредано не бессмертен…

Пьетро улыбнулся. Виндикати немного расслабился и закончил:

— Пошли! Я приготовил тебе еще один сюрприз.

Во внутреннем дворе, перед Порта дель Фрумента, стоял молодой человек. Лицо Пьетро осветилось, когда его слуга рванулся ему навстречу.

— Ландретто!

— Наконец-то, хозяин! Я начал по вам скучать, и мне надоело часами ждать, когда вы пройдете по мосту Вздохов…

Они дружно рассмеялись. Ландретто, светловолосому слуге Пьетро, не было и двадцати. Щуплый молодой человек с очаровательной мордашкой, несмотря на длинноватый нос, служил Пьетро вот уже больше пяти лет, и его верность не вызывала никаких сомнений. Виравольта выудил его из клоаки в буквальном смысле слова. Избитый и ограбленный в таверне, пьяный вусмерть мальчишка плавал в луже собственной крови. Пьетро его выходил и приодел. Ландретто сам вызвался ему прислуживать. И стал для Пьетро другом. Он снабжал хозяина сведениями, выполнял поручения дам и Виравольты, доставлял записки и послания и изредка подбирал оставленные хозяином крохи. Служба у Виравольты имела свои преимущества — такие лакомые на самом деле, что Ландретто не отказался бы от нее ни за какие блага мира.