Дэвид Дикинсон - Ад в тихой обители

— Фрэнсис, ты помнишь, что у меня завелись кое-какие знакомства среди здешних военных?

Пауэрскорт кивнул (эти знакомства образовались ввиду переговоров о покупке динамита, вряд ли уместного в данной ситуации). — Ну вот, — продолжал Джонни, — полицейским, мы видим, срочно требуется подкрепление. А солдат разрешается ведь иной раз использовать как полисменов? В двадцати милях отсюда военный лагерь с целым полчищем пехоты, но пешим маршем сюда вовремя не успеть. Зато еще на пять миль дальше стоянка кавалеристов. Наверняка их можно уговорить прийти на помощь. Кавалерия обожает появляться в самую последнюю минуту.

— Мой дорогой лорд Фицджеральд, — покачал головой начальник полиции, — предложение замечательное. Только каким же образом войска услышат наш зов?

— Да очень просто! — махнул рукой Джонни. — Мы с Фрэнсисом съездим и вызовем солдат.

— Сейчас два часа ночи, лорд Фицджеральд. Даже если вы отправитесь с первым лучом рассвета, солдаты прибудут слишком поздно.

— Лорд Фицджеральд имел в виду, — поспешно вступил Пауэрскорт, чувствуя, что Джонни начинает закипать, — наш немедленный отъезд. Только переоденемся в усадьбе и тут же поскачем.

— Господи помилуй! — опешил от такой решительности начальник полиции.

— Встретимся утром возле собора во время их утренней мессы, — сказал Пауэрскорт. — С кавалерией или без нее.

Дожидаясь собиравшуюся для возвращения в Ферфилд-парк леди Люси, Пауэрскорт вышел напоследок взглянуть на ночной собор. Очередь растаяла, последние пилигримы уже стояли внутри. Даже с площади впечатляла сверкавшая сквозь распахнутые двери храма иллюминация. Оратория близилась к финалу:

«И воцарится Он на веки веков. Аллилуйя! Царь царей, владыка и властелин миров. Аллилуйя! Аллилуйя!..»

Уходя от собора, Пауэрскорт столкнулся с архидиаконом.

— Увидим ли мы завтра вас на мессе, лорд Пауэрскорт? — спросил священник.

— О да, архидиакон, — бодро заверил детектив, — буду непременно.

В четыре утра Пауэрскорт и Джонни Фицджеральд были на полпути к лагерю кавалеристов в Бамптоне. Серебрился лунный серп. Дорога пролегала через мирно спавшие под звездами деревни. Мысли Пауэрскорта вновь сосредоточились на убийце.

Пару часов назад, на встрече у Энн Герберт старший инспектор Йейтс рассказал, что график всех действий и передвижений Фрезера выявил полную непричастность мясника к убийству Эдварда Гиллеспи. Розыск неких мстительных заимодавцев Артура Рада среди соответствующей темной публики Эксетера и Бристоля также не дал результатов. Итак, все убеждало, что убийца внутри круга, давно очерченного на плане в блокноте Пауэрскорта вокруг соборной территории. Но кто же, кто? Епископ, с его давним опытом гвардейской службы? Декан, с такой страстью к порядку, что вечная расхлябанность всех остальных могла свернуть ему мозги? Архидиакон, с его религиозным фанатизмом, столь ярко продемонстрированным на трибуне возле костра? Хормейстер, угрожавший изгнать Люси из хора? Курсирующий между Комптоном, Лондоном и римской Коллегией пропаганды член засекреченной «Civitas Dei» патер Барбери? Кто? Три убийства и два явных покушения. А вдруг это еще не конец? Вполне возможно, до того как с убийцы будет сорвана маска, чудовище успеет еще кого-нибудь отправить на тот свет.

— Ты хорошо знаешь этих кавалеристов, Джонни? — спросил Пауэрскорт, чуть задыхаясь от скачки на крутой холм. — Это у них тебе удалось разжиться динамитом?

— Динамит одолжили пехотинцы, стоящие под Паркфилдом; нашелся среди офицеров один славный малый. А те кавалеристы, что сейчас в лагере под Бамптоном, — батальон Комптонского конного полка. Командиром у них Хилер, полковник Хилер.

Через две мили Пауэрскорт жестом показал на обочину. Съехав с дороги, они остановились под кроной деревьев.

— Слышишь? — шепнул Пауэрскорт. — Слышишь? Мне постоянно кажется, что кто-то скачет за нами по пятам.

Минут пять они, затаив дыхание, старались уловить перестук копыт. Однако чуткие уши разведчиков слышали лишь шуршание колеблемых ветром ветвей да шорохи всякой шмыгавшей по лугу мелкой полевой живности.

— Давай я вернусь немного назад: проверю, есть ли кто? — предложил Джонни, всегда готовый действовать. Пауэрскорт отрицательно мотнул головой. Враг мог засечь их встречу с полицейским начальством и тайно следовать за ними от самого домика Энн Герберт. Убийце, способному терпеливо ждать годами счастливого дня возвращения в Комптон католичества и ради этого спокойно клавшему труп за трупом, ничего не стоило прикончить еще одного-другого вставшего на его пути. Но подозрительных шумов не слышалось.

— На всякий случай подождем еще пару минут, — шепнул Пауэрскорт, осторожно раздвинув ветки и глянув на дорогу.

Мрачно ухнул потревоженный филин. Джонни посмотрел на часы, прикидывая, когда им удастся прибыть к стоянке эскадрона. Ответное совиное уханье из дальнего, оставшегося позади леса, казалось, побудило Пауэрскорта решиться. По его безмолвному знаку они снова пустились вскачь.

За милю до Бамптона случилось несчастье: прекрасно скакавшая лошадь Джонни вдруг остановилась как вкопанная. Ноги ее подогнулись, кобыла легла на землю.

— Черт! — скрипнул зубами Джонни. — Не понимаю, что с беднягой. Видно, выдохлась. Давай, Фрэнсис, скачи один. Я подожду, пока кобылке станет лучше. Эх, только я размечтался о завтраке у бравых кавалеристов. Эти ребята любят с утра прилично заправиться.

Озабоченно оглядев лежащую лошадь, Пауэрскорт вынужден был признать пробел в своих ветеринарных познаниях.

— Нет, Джонни, — возразил он. — Ты здесь не останешься. Это исключено. Пусть лошадь отдыхает, а ты быстро садись сзади меня. Попросим кавалеристов послать сюда кого-нибудь и забрать твою бедную конягу на поправку.

В половине восьмого, когда край неба заалел зарей, измотанные Пауэрскорт и Джонни Фицджеральд предстали перед часовым возле казарм.

— Полковник Хилер в офицерской столовой, сэр, — ответил часовой Пауэрскорту. — Я провожу вас.

Пересекая вытоптанный плац, Пауэрскорт лишний раз убедился, что армейская архитектура не служит славе Англии. Правда, неописуемо убогие бараки (доказательство чрезвычайной рачительности Военного министерства) соседствовали с роскошными конюшнями. Видимо, не в пример людям, кони чахнут без красоты и комфорта жилищ.

— К вам полковник Пауэрскорт и майор Фицджеральд, сэр! — козырнув строго по уставу, доложил дежурный.

Сидевший в одиночестве за столом на дюжину офицеров полковник наслаждался обильным завтраком. Эскадронному командиру на вид было под пятьдесят, его седеющую шевелюру дополняли огромные седые усы.