Вера Юдина - Анатом

Гришка закрыл глаза, склонил голову и в последний раз перекрестился.

— Давай! — решительно воскликнул Григорий и в тот же миг воздухе мелькнула худая рука, несущая смерть.

Почувствовав резкую боль в темечке, Гришка даже не вскрикнул, а лишь тяжело выдохнул, в последний раз и замертво рухнул на землю.

Утром следующего дня, Иштван провел опрос персонала приставленного к князю. Из всех опрошенных, подозрительной показалась ему только одна сиделка. Тридцатилетняя сестра, мрачного вида и угрюмого характера. Она напомнила ему железную леди, своей молчаливостью. Закончив с опросом, Иштван вызвал в лечебницу своих лучших агентов. Расставил каждого из них там, где посчитал нужным, и уверившись в безопасности князя собрался покинуть это скорбное заведение.

Катя, после долгих споров и уговоров, все же согласилась ехать с Обличем, и после слезных прощаний с братом по царски расправив плечи вышла на улицу, где ее ожидал экипаж с караулом, и, Иштван.

Иштван сидел верхом на Франце, и последним взглядом окидывал округу, проверяя должно ли выполнены все его распоряжения.

После бессонной ночи, Катя выглядела она очень устало, но не смотря на это, она мило попрощалась с охраной оставленной у особняка, и приветливо улыбнулась Иштвану.

— Разве вы не поедете со мной? — спросила девушка, когда ей помогли подняться в сани.

— Нет, Екатерина Дмитриевна. В этой ситуации мне удобнее будет верхом. Да и вам одной будет легче. Вы бы отдохнули в дороге. — Это было не предложение, а скорее просьба.

Катя пожала плечами, накинула меховые шкурки и откинулась на сидение. Ямщик разобрал вожжи и громко крикнул:

— Трогай! Давай родные!

Зазвенели бубенчики, и сани понеслись вперед. Сопровождение, состоящее из восьми офицеров(остальные были оставлены в особняке), окружило сани и держались офицеры на незначительном расстоянии.

Иштван скакал рядом, изредка бросая будто случайные взгляды на девушку. Катя отвечала ему улыбкой. Через какое-то время, она задремала, убаюканная быстрой ездой и мелькающим пейзажем.

Они подъезжали к Михайловскому, когда им наперерез выскочил конный городовой.

— Иван Аркадьевич, беда! — отдав честь громко, тяжело дыша от быстрой езды выкрикнул всадник.

— Доставить домой! И доложить! — крикнул Облич старшему.

Иштван отделился от процессии княжны, и когда сани сопровождаемые конвоем скрылись за воротами, спросил:

— Что случилось?

— Григорий. Печеркин. Наш добрый великан… Так мы все звали его. — городовой перевел дыхание и продолжил, — Он сегодня не вышел на дежурство. А это на него не похоже. Господин подполковник велел за вами послать!

Иштван удивленно посмотрел на городового. Странные вещи он говорит, директору Департамента. Для того чтобы следить за работой ведомств, есть специальные отделы, при чем тут он.

— Послушай… — начал Иштван, и замолчал, понимая, что не знает имени городового.

— Степан Воронин! — представился служивый.

— Послушай Степан. Я думаю исчезновение вашего товарища конечно мало приятное событие, но разбираться в этом будут другие…

— Петр Семенович, просил передать вам, что настоящий рост Григория, на последний день службы был 4 аршина 2 вершка.

— Охо, — присвистнул Иштван, — да он настоящий гигант.

— Да, Иван Аркадьевич. Наш великан. Мы все привыкли к нему, замечательный человек. Никогда не откажет в помощи, всегда ответственный, честный, слова дурного не скажет и мысли плохой даже не допустит. А сегодня на караул не вышел. Мы к матери его посыльного отправили, а она говорит, что отбыл он в город, и должен быть.

— Хорошо, Степа, я понял. — Иштван уже в уме начал накидывать план действий. По горячим следам, так он решил назвать свои дальнейшие действия. Слишком много времени он терял после каждого убийства, давая преступнику шанс скрыться, но теперь все иначе. Он знает его приметы, он сам лично видел его и держал в своих руках, кстати Иштван до сих не мог себе простить то, что упустил преступника, не оправдывая себя даже известной поговоркой Пинкертона: «Даже самый сильный человек не сможет дать отпор, если его застигнуть врасплох.»

Городовой заметил попрошайку, идущего вдоль забора Михайловского парка, и отпросившись приступить к выполнению своих обязанностей, городовой направился к несчастному, чтобы проводить его на другую улицу. Это было не гласное правило, во избежание конфликтов, дома принадлежащие светским людям, старались огородить от атаки бедняков.

Иштван же направил своего рысака на Гороховую, в Департамент.

Димитриев ждал его в кабинете, нервно расхаживая из угла в угол забрав руки за спину. Увидев друга он бросился к нему.

— Мне уже доложили. — сказал Иштван, предупредив долгие объяснения.

— Это он! — воскликнул Димитриев. — Я голову даю на отсечение, что этот Григорий уже мертв. Наш убийца не изменяет своим вкусам.

— Согласен. — Иштван достал из кармана листок и протянул его другу. — Надо проверить эту личность.

Димитриев взял листок и прочитал:

— Морозова Анна Григорьевна. Кто это?

— Эта сиделка у одного больного. Я не могу тебе назвать его имени, но мне эта женщина показалась странной. Что-то она темнит. Мне кажется, она может быть причастна к нашему делу.

Димитриев убрал листок в карман.

— Печеркин жил с матерью, надо навестить ее. Разузнать. — сказал он.

Иштван кивнул, соглашаясь.

В дверь постучали.

— Войдите! — крикнул Иштван.

Он прошел и сел за стол, чтобы закурить. Вошел молодой офицер и виновато, потупив взор доложил:

— Ваше благородие. Утром в реке выловили труп. Доктор Маслов приказал послать за вами.

Доктор Маслов в свое время был учеником доктора Ларионова. После смерти последнего, никого другого не думали назначить на должность лейб-доктора.

Услышав о трупе, Иштван задумался. Отчего-то эта новость заинтересовала его больше чем необходимость ехать к матери пропавшего городового, и он быстро собравшись отправился в университет, где ранее трудился доктор.

Димитриев отправился с ним.

Возле входа в учебный амфитеатр, начальников встретил студент. В ожидании он стоял у входа, в одном халате, и переминался с ноги на ногу. Заметив приближение всадников, студент вытянулся в струну.

— Ваше благородие. Я провожу вас! — официально выкрикнул он, когда Иштван с Димитриевым приблизились ко входу.

Доктор Маслов ожидал их в амфитеатре, возле того самого стола, на котором нашли тело Ларионова.

Прибывшие поздравили доктора с назначением. Доктор не отличаясь скромностью, горделиво кивнул в благодарность.

— Иван Аркадьевич! Петр Семенович! весьма рад видеть вас, не смотря на грустные обстоятельства приведшие вас в мою обитель. — вежливо сказал он. — Я думаю, вы можете знать эту женщину.